Читать книгу "Стать богатым! - Гера Фотич"

— Да, все нормально. Только дядьку оттуда убрали. Кто-то стуканул, что он за деньги киношников пускает в тюрьму эротику снимать. Перевели в Кресты замом. От этих артистов разве дождешься выполнения обещаний!?

— Люди искусства… куклята! — иронично заметил Васин, погрустнел, — только «бла-бла»…

— Слышал, ты зимой майора получил, — удивился Артем. — Раскрыл что-нибудь резонансное?

— Так… — смутился Виктор, — коллеги из Москвы подсуетились. Я здесь по началу их филиал курировал. Палеными духами из Польши торговали.

— Ух ты! И что же?

— Разошлись во взглядах. Просили устраивать коммерсу проблемы, а затем их же решать! Зачем им надо было это, я так и не понял. Теперь передали фирму РУОПовцам. Те мастера разводить!

— Так, может, и звание отберут?

— Может, и отберут! Москва все может. Оттуда дают — туда и забирают!

Неожиданно прозвучал зуммер. Артем поднял тонкую белую трубку телефона с крепления между сиденьями. Некоторое время слушал. Затем ответил «есть» и вставил ее на место.

— Убийство на Литейном проспекте, — сказал он, — надо заехать определиться.

Васин не возражал. Подумал, что за район отвечать проще, чем за город.

…К началу презентации опоздали. Вошли уже в темный зал и сели на первые подвернувшиеся свободные места. Сюжет фильма был странный и непонятный. О том, что кто-то изобрел машину, проецирующую сны на экран. Полуобнаженные девки с пистолетами. Лесбиянки в следственном изоляторе. Голос диктора за кадром. Обрывки кинохроники и английская речь без перевода. В титрах Васин значился консультантом. В благодарностях фигурировал Артем и его дядька. Недоумевали: радоваться этому или нет?

Когда зажгли свет, зал оказался полон. Нарастающий шум оваций заглушил все. Прорывались резкие выкрики:

— Браво! Брависсимо!

Зрители ликовали: «Это новое кино! Наступает новое время! Эра свободы! Результат правильных выборов, наше светлое будущее! Демократии — ура!»

На сцену стали выходить спонсоры, бизнесмены, критики. Восхищались воплощенными идеями и неожиданным форматом. Хвалили за неординарность, упоминали Тарковского.

К ним присоединился Некрасов. Произнес речь о наступлении в стране перемен, которые позволили свободно дышать искусству. Пригласил подняться съемочную группу.

Вышли, раскланялись.

Из зала плавно перетекли в соседнее помещение, начался фуршет. Некрасов и Конская были счастливы. Заметив Виктора, подошли и обнялись.

— Посмотри, посмотри, какой он красивый! — воскликнула Ольга, протягивая Васину «Кинотавр».

Тот ничего похожего со зверем не имел. Походил на скипетр с глобусом на конце. Стало смешно.

Васин взял его в руку и ощутил прохладу. В другой — фужер с шампанским.

Некрасов наслаждался всеобщим вниманием, похвалами. К нему постоянно кто-то подходил, пожимал руку, хлопал по плечу. Слегка пьяненький, с фужером в руке, Андрей давал интервью журналистам на камеру. Говорил, что этот замечательный фильм о гуманизме, любви, о сострадании к слабым и обездоленным в непростое жестокое время…

Неожиданно выпрямился, высоко поднял фужер. Привлекая всеобщее внимание, обернулся к Васину:

— Будем богаты!?

Окружающие в недоумении притихли.

В ожидании посмотрели на Виктора. Стали беспомощно переглядываться, ища разъяснений.

Растерянные незнакомые лица. Женские и мужские. Красивые и не очень. С горящими глазами. Одухотворенные просмотром непонятного видео. Не реального. Откуда-то из другого созвездия.

В голове Виктора промелькнуло: о сострадании к слабым и обездоленным… Куклята! Беззвучно играющие в щемящей, пронзительной тишине. Не видя проволоки, не чувствуя заботы. Лепят куличики. Строят замки из песка. Кажутся теми беспомощными детишками с детской площадки. Вокруг которой идет война, гремят выстрелы, умирают люди…

Вспомнил: умную Настеньку… ресторан, где лежали расстрелянными ее родители — милая Танечка «страшные, страшные времена… ужасные…»; погибших друзей, коллег по работе: ограбленных, обманутых граждан…

Ощутил всем нутром неожиданно горько и безответно, как завяз в этой войне, куда попал совершенно случайно и остался. И уже ничего, ничегошеньки не умеет из того, чем владел. Разучился. Потерялись морские навыки. Забыл, как ориентироваться по звездам. Здесь, в этой непроглядной мгле, нужны иные знания, другие ориентиры. Чтобы, сидя в окопе, оборонять этот великовозрастный детский сад, творящий что-то свое недоступное, непонятное, безумное…

Накатила усталость от непомерной тяжести, длины пройденного и еще предстоящего пути. Где невозможно остаться равнодушным. Где теряешь свое здоровье и душевную теплоту. Но надо продолжать делать свое дело. Несмотря ни на что. Потому что так надо. Потому что это надо всем.

Неожиданно осознал, что никогда не будет у него много денег, не будет оборудования и техники. Только друзья, близкие… а еще чужое горе вокруг.

И от этого всеобъемлющего понимания почувствовал себя большим и всесильным. Словно вобрал в себя все, что было дорого! Тех, кому помогал, собирался помочь и совершенно случайных незнакомых людей, ожидающих помощи.

«Вот это и есть мое богатство», — обреченно подумал Васин.

Но вместе с тем почувствовал безмерный неодолимый восторг от понимания самой жизни, наполненной переживаниями, горечью и любовью.

Все как-то настроилось внутри, выровнялось, вылилось в единую мелодию, впервые, вместо какофонии, зазвучало гордым победным маршем.

Он распрямил плечи. Ощутил загадочный «Кинотавр» в руках как заслуженную награду. Поднял его вверх.

Зал притих.

Взгляды сосредоточились в одной точке.

Васин набрал в легкие побольше воздуха, выдохнул:

— Просто будем!!!

Луга, февраль 2012 — март 2014 года