Читать книгу "Солдат - Виктор Мишин"

– Как же ты в школе учился, с таким языком? – шепотом произнес я.

– Не понял!!! – тут же выпалил мужчина.

– Чего, по-нашему понимаешь, гад? – проскрипел я.

– А где немец? – мужчина совсем потерялся и начал пятиться к выходу.

– Куда побежал, вражина, за хозяевами? – вдогонку бросил я. А плевать, все, что случилось, уже случилось. Если и будет хуже, то пулю-то я себе выпросить сумею.

Еще через пару минут в палату, а это была определенно не палатка, а настоящая палата, в госпитале похоже, вбежали уже трое. Один все тот же белохалатник, а вот двое других… Теперь я завис, причем наглухо. Вижу, что меня о чем-то спрашивают, а не слышу, в ушах стучит набатом и вдруг наваливается темнота. Конец первой серии.

Новое пробуждение принесло новые вопросы. Я нашел себя пристегнутым наручниками к каркасу железной кровати. Ладно хоть ноги не приковали. Я чего, убил, что ли, тут в беспамятстве кого-то? Осмотрелся, немецкая форма на месте, а вот халат пропал. Черт, что же тут происходит-то? Я во сне видел двух мужиков в форме НКВДэшников или наяву? Ответ появился спустя несколько минут.

– Ты меня понимаешь?! – раздался спокойный голос. Уверенно так, как будто не спрашивал, а утверждал, этот обладатель формы служащего особого отдела.

– Да, – коротко ответил я и чуть заметно кивнул.

– Хорошо, – заключил вошедший и задал новый вопрос: – Кто ты? – Хороший вопрос, как бы тебе ответить…

– Гвардии сержант Иванов, тринадцатая гвардейская дивизия, – ответил я, не став уточнять что-либо еще, и так много сказал.

– Кто-о-о??? – Казалось, особист, или кто это такой, сейчас лопнет от возмущения. – И где же ты сейчас, по-твоему?

– Мне бы кто сказал, – ляпнул я и добавил: – Почем я знаю.

– Парень, ты хоть что-то помнишь, что с тобой произошло? Где ты был? Что последнее помнишь? – затараторил особист, но, надо отдать должное, тон его голоса изменился.

– Да фиг его знает, шли с Петрухой… Черт, товарищ…

– Батальонный комиссар Первушин, – быстро представился особист, фу, значит, все-таки у своих!

– Товарищ батальонный комиссар, со мной боец был, гвардии красноармеец Курочкин, его ранили серьезно…

– Очень тяжелое ранение. Без сознания, шансы – минимальны. Ты давай-ка о себе продолжай!

– Виноват. Вышли дозором, осмотреть подступы к укреплённым пунктам противника…

– А почему вы оба в немецкой форме были?

– Так надели специально, чтобы пройти проще было. И ведь далеко прошли.

– Что было дальше? – особист сел на стул и, достав папиросу, закурил. Увидев, как я глотаю слюну, комиссар вдруг встал и подошел ко мне.

– Курить хочешь? – спросил он и отстегнул мне руки.

– Товарищ батальонный комиссар, а зачем меня пристегнули, я что, на кого-то напал?

– Да за немца тебя приняли мои помощники. Пристегнули и докладывать побежали, а мне вот интересно стало, что это у нас за фриц в госпитале лежит, что по-немецки не понимает.

– Это вы про доктора говорите? Так он на немецком говорит чуть лучше, чем я на китайском!

– А ты на китайском говоришь? – удивился, но тут же все понял особист, улыбнувшись, он протянул мне папиросу и, поднеся спичку, продолжил: – Так что же произошло, сержант?

– На немцев выперлись, лоб в лоб. Они нас спросили о чем-то, а дальше стрельба началась. Я пулю вроде словил, отключился ненадолго. Очухался, смотрю, фрицы «готовые» лежат, ну и мы…

– Больше ничего не помнишь?

– Пытался в развалины отползти, но вроде чуток не дотянул.

– Вас разведчики нашли, лежали в обнимку со вторым таким же, в немецкой форме. Думали, вы немцы раненые, притащили вас к нам. Обоих прооперировали.

– Как же это, товарищ комиссар? У нас что, немцев полудохлых лечат?

– Этим мы и отличаемся от фашистов. Врач осмотрел, сказал, что шансы есть, так чего бы не прооперировать. У тебя две пули в брюхе были, у напарника твоего одна, но в груди.

– Товарищ комиссар, – мне прямо не верилось в такое отношение, а главное в то, что мне, выходит, верят, – и вы мне верите?

– Ну, сейчас, конечно, нет, но ты сказал свою фамилию и звание, отправим людей за кем-нибудь из вашего полка, если опознают… Что такое? – комиссар, видя, как я нахмурился, уточнил: – Что, могут не признать?

– Товарищ комиссар, нас пятнадцатого был полноценный полк, а к двадцатому мы в роте даже знакомиться перестали, несколько раз за сутки состав менялся. То нам подкрепление дадут, то наоборот нами кого-нибудь усилят. С твердостью могу сказать одно, если жив старший лейтенант Нечаев, командир роты, он точно подтвердит, – ну, уж Родимцева приплетать не буду, тот мог уже и забыть, хотя вряд ли, он и после войны будет в Сталинград приезжать, поминать своих бойцов.

– Ладно. Пойду, попробуем связаться с тем берегом, но связь тут…

– Понятно, – кивнул я.

– Двадцатого, говоришь, вышли в дозор?

– Вроде бы, точно уже не помню, товарищ батальонный комиссар, там как-то не до календаря было…

– Есть хочешь? – А у меня уже давно в животе урчит так, что на сирену похоже.

– Да, только можно ли мне?

– У доктора узнаю, пристегивать тебя не буду, не сбежишь?

– До того берега мне не добраться, а больше мне идти некуда.

– Ну-ну, – удовлетворенно хмыкнул комиссар и вышел. Вот же блин, угораздило меня так попасть! И, конечно, я обалдел от комиссара. Думал все, сейчас меня немного побьют, да и лоб зеленкой смажут, а тут даже поесть предложил. Минут через двадцать появился врач в сопровождении бойца, наверное, надзирателя моего, и тетки, которая несла поднос с тарелкой, а не котелком. Поставив мне на ноги поднос, охранник с врачом предварительно меня подтянули, подложив подушку к спине, тетка начала было меня кормить.

– Сударыня, руки у меня вроде целы, мне стыдно, право слово, так вас утруждать, – завернул я, охранник только крякнул, врач ухмыльнулся, а тетка санитарка, залившись легким румянцем, проговорила:

– Да кушай уж, сударь, мне не сложно, – и запихнула мне в рот ложку с какой-то противнейшей бурдой. Видя, что я скривился, заметила: – Извиняй, сударь, но тебе пока разносолы нельзя, да и не будет до утра ничего.

– Спасибо, не обращайте внимания, привыкну, – я проговорил с набитым ртом и, прожевав, вновь открыл свою пасть.

Вскоре я, наконец, доел все принесённое, попил водички, еще и порошок какой-то дали. Посетители меня покинули, а я провалился в сон. Опять снились кошмары. Куда-то бегу, стреляю, тут же вижу, что за мной бегут какие-то дебилы в тренировочных костюмах и ботинках на ногах.

– А, твою мать! – проснулся и выругался я. Напротив меня сидел давешний врач.