Читать книгу "Янтарная камера - Александр Тамоников"

Все-таки Шаховский не устоял перед соблазном и ударил заключенного в живот. Дальше все было бледно и сумбурно. Его опять пинали, впрочем, не очень сильно.

Потом над головой Алексея возникла разъяренная физиономия начальника охраны Радзюка. С прибытием вас, уважаемый. Этот тоже особо церемониться не стал, треснул арестанта по уху.

– Дебилы! – прошипел он. – Что у вас происходит без моего ведома? Почему я должен выслушивать нарекания от начальства? На толчках сгною, уволю, к стенке поставлю! Живо очистить сортир от этого дерьма!

– Но куда их, пан Радзюк? – неуверенно промямлил Крысич. – В больницу везти?

– Издеваешься, Крысич? В какую больницу, что там везти? Не зли меня, а то придушу! Загрузить в машину и увезти. Сами знаете, куда именно. Выполнять!

– А этого куда, пан Радзюк?

– Вышвырните его отсюда, чтобы глаза мои не видели.

Вертухаи вытащили безвольное тело в холодной коридор, ударили на посошок и оставили в покое.

Товарищи не спали. Алексей чувствовал, как они его тащат, ставят на ноги, ведут, держа под локти, укладывают в постель будто маленького.

Глава 9

Утром все тело Алексея болело, но терпеть это было вполне можно. Желание покончить с собой у него отсутствовало. Вертухаи его не мучили, оставили в покое, чему, наверное, имелось логичное объяснение.

Его несло в общей массе. Он машинально переставлял ноги и не падал.

– Держи, герой. – Ратушенко украдкой сунул ему в кулак две белые таблетки. – Обе проглоти, легче станет.

– Откуда? – изумился Алексей.

– Доктор Карпенко втихушку сунул, сказал, для тебя лично.

«Словно мухи, тут и там, ходят слухи по домам». Все обитатели барака уже знали о том, что произошло прошлой ночью. Люди смотрели на Алексея с уважением, шептались за спиной. Дескать, бравый офицер спецназа, по ошибке тут, геройствовал в зоне АТО, один из киборгов, защищавших донецкий аэропорт. Охранники таращились на него со злобой, но не били.

Работягам как-то легче стало дышать без парочки уголовников. Они это чувствовали, с презрением посматривали на пустые кровати. Совесть по этому поводу никого не беспокоила.

В остальном ничего не изменилось. Люди оценили новые достижения местного шеф-повара и тряслись на грузовиках.

Моросил дождь, похолодало на пару градусов. Мужики кашляли, кутались в фуфайки. У кого-то кашель принимал хронический характер, постоянно текли сопли. Пролетарии поглядывали на них с опаской, держались подальше. Несколько человек температурили, на них было жалко смотреть.

Работа никуда не делась. Лес сопротивлялся, но отступал, превращался в жалкие клочки растительности. Грохотал бульдозер, падали деревья. Видимо, здесь действительно были крупные залежи янтаря, если важные дяди бросили сюда такую массу народа и техники.

В этот день не случилось ничего неординарного. Шлыпень кричал так же громко, как и прежде, но уже без лютой злобы, по инерции. Экскаватор добрался до расчищенного участка, путался под ногами.

Состояние Алексея было терпимым. У него часто кружилась голова. Он каждый раз успевал опуститься на колени, ждал, пока пройдет.

Вечером майор дополз до кровати и отключился. Утром все началось заново.

Умываясь, он глянул в огрызок зеркала, висящий над раковиной, и, в целом, узнал себя. Опухоль сходила. Серая кожа, круги под глазами, густая щетина во все лицо. Но в нем, по крайней мере, появлялось что-то человеческое. Он начинал подстраиваться под происходящее.

День проходил без эксцессов. Монотонный труд под тяжелым, темно-свинцовым небом.

После обеда снова прибыла высокая комиссия – лично Михась Цымбал с погремухой «Цапля». Он исподлобья обозрел свои владения и заметно подобрел. Задерживаться не стал, хотя приисковое начальство усиленно приглашало его под навес к мангалу, разделить скоромную трапезу.

А незадолго до окончания работ на участке нарисовалась женщина. Подъехала машина, элегантный «Ниссан» на внушительной колесной базе. Опустилась подножка, и с небес на землю снизошла дама в вычурных кожаных сапогах на впечатляющей платформе. Она была одна, сама себе и пассажир, и водитель.

Рабочий люд насторожился, принялся коситься через плечо. Автоматчики подобрались, распрямились.

Да, посмотреть там было на что. Высокая, фигуристая. Кожаная куртка с галунами, обтягивающие лосины, голенища сапог по самые бедра. Черные волосы стекали на плечи, макушку венчала элегантная шапка с козырьком.

Впрочем, лицо у нее было на любителя, какое-то острое, с тонкими губами, вытянутым носом. Колючий взгляд из-под выщипанных бровей.

Даме еще не было сорока, и в ней явно присутствовало нечто угрожающее. Не только кобура, висящая на ее поясе, склоняла Алексея к этой мысли.

– Амазонка хренова, – проговорил Бортник, сплюнул и отвернулся.

К этой особе подошел начальник охраны с эмблемой «Азова» на рукаве. Нацистское приветствие они друг другу не отдавали, но оно смотрелось бы вполне уместно.

Несколько минут парочка переговаривалась, оба выискивали кого-то глазами среди работников. А потом началось. Они уставились на Алексея. Прямо герой нашего времени.

Корнилов и Ратушенко двуручной пилой кромсали ствол поваленной осины. Оба взмокли от пота и сделали передышку. Майор снова скосил глаза.

Дама разглядывала его весьма придирчиво, предвзято, словно покупала. Начальника охраны рядом не было. Он сделал свое дело.

Женщина задумалась. Похоже, ее что-то беспокоило. Она демонстративно, с каким-то нарочитым интересом разглядывала Алексея. Глупая ситуация. Он чувствовал себя неловко. Она бы еще бинокль к глазам поднесла.

– Ну, все, Алексей, ты становишься объектом пристального внимания, – заявил Ратушенко. – Пилим, приятель, трудимся. Прораб уже косо посматривает.

Заскрипела пила, вгрызаясь в сырое дерево.

– Что за фигура? – Алексей облизал пересохшие губы. – Я вроде видел ее в лагере пару раз.

– Бухгалтер, зарплату начисляет. – Ратушенко усмехнулся. – Нет, шучу, приятель. Волчихина Галина Петровна, дамочка, которой палец в рот не клади. Откусит вместе с головой. До тебя тут парился один страдалец, хорошо ее знавший, рассказал про нее. Змея, одним словом. Мстительная, холодная, политические предпочтения – крайние справа. До заварухи преподавала иностранные языки во Львове, студентов мучила. Работает, если можно так выразиться, в офисе Михася, бухгалтер, экономист, делами заведует, все такое. Посвящена во все нюансы бизнеса. У Галины Петровны знакомства, связи. В общении – лед. Высокомерная, себе на уме. Если кто лез к ней по наивности да по незнанию – отшивала, а потом веселую жизнь устраивала. В общем, многое про нее говорят. Плеткой хорошо орудует. Где и с кем живет, неизвестно. Колесит по приискам в рабочее время, на каждом объекте имеет свое пристанище, где ее кормят, лелеют и ублажают. Даже сам Михась, поговаривают, побаивается этой персоны. Знаешь, а ты ей, похоже, понравился. Наслушалась она про тебя. Все еще смотрит.