Читать книгу "Мост через бездну. Книга 4 - Паола Волкова"

Лев Гумилев считал, что там, где происходит толчок, там начинается возбуждение. То есть создаются определенные условия, при которых начинается возбуждение культурное, возбуждение личности и происходит некое неожиданное чудо рассвета. Его труд «Этногенез и биосфера земли» посвящен проблеме возникновения и взаимоотношений этносов на Земле. Книга очень интересно читается и крайне необходима, потому что рассматривает все то, о чем мы с вами говорим. В ней анализируется каждая страна в отдельности, рассказывается об этих зонах возбуждения, даются хронологические таблицы. Например, вам будет интересно узнать о том, что страной или стороной наиболее частого пассионарного исторического возбуждения по неизвестным причинам является Китай. Представляете себе? Вот в Англии эта пассионарнасть пришла как результат норманнского нашествия, а в Китае она была пять или шесть раз. А когда у Конфуция спросили: «Учитель, а что ты скажешь о будущем?», он ответил: «Птица Феникс давно не возрождалась на Аравийском полуострове, и Лошадь-Дракон давно не выходила из воды. Боюсь, что всё кончено».

В переводе на наш язык это как раз и означает пассионарное перерождение. Птица Феникс — возрождение, и Лошадь, выходящая из воды, — всё начинается сначала. Конфуций боится, что всё кончено, потому что не видит нигде этой точки пассионарного возмущения. И пусть кто-то считает, что Лев Николаевич Гумилев не прав! Но он ведь предлагает хоть какой-то вариант размышлений и доказывает это в своих книгах.

Возьмем любовь путей земных основой

И не увидим в мире пустоты.

И будем все смотреть на землю снова,

К земле приглядываться с высоты.

Мы мало, в сущности, с землей знакомы,

Земную жизнь скрывают облака.

Мы с ней в гостях у времени пока,

И только в вечности бываем дома.

Лев Гумилев. Путь на Землю, 1941

Когда мы говорим о Средневековье — то должны иметь в виду, что оно никогда не было мрачным, оно было великим и гениальным. И таких эпох в истории Европы — мощных, гениальных, талантливых — было много, а мы до сих пор не можем всё это осмыслить.

Для мира и для людей плохо, когда происходит пассионарный спад. Тогда всё становится полным нулем. А когда возникает пассионарное возбуждение, то и люди становятся очень мощными, и страсти кипят не шуточные. Например, по теории Гумилева, в России пассионарный толчок был связан с Куликовской битвой, именно здесь находилась та отправная точка, которая способствовала образованию Русского государства (в этой битве в 1380 году под знаменами московского князя Дмитрия Ивановича против монголо-татар объединились полки Суздальского, Смоленского, Тверского и Новгородского княжеств). Произошел мощнейший пассионарный толчок, и появилось очень много пассионариев. Такие, как Сергий Радонежский, Андрей Рублев, а затем и такие, особенно страстные и немыслимые, как Никон, протопоп Аввакум, Петр I. Это все попадает в ту пассионарную волну, которая очень активно действует, по расчетам Льва Николаевича, на протяжении 1400 лет. Потом начнется спад.

Лев Гумилев очень точно указывает это время в Европе, которое начинается с Каролингской империи, когда Карлом Великим создаются совершенно феноменальные условия. В этот период необыкновенного, просто потрясающего пассионарного состояния складывается совершенно удивительная атмосфера, породившая западноевропейскую культуру.

* * *

Средневековый человек воспринимал мир как единый, все его части осознавались не как самостоятельные, а как части одного целого, находящиеся в гармоническом отношении друг к другу. Главным регулятивным принципом средневекового мира являлся Бог, «модель мира» соотносилась с добром и злом, а время и пространство имели сакральный характер, то есть единство существовало на метафизическом уровне. Единство всех компонентов средневековой культуры нашло свое отражение в архитектуре — соборах романского и готического стиля.

«Красивый фонтан» в Нюрнберге. 1385–1396 гг.

На Главной рыночной площади города Нюрнберга возвышается совершенно удивительное сооружение — фонтан, напоминающий своей формой шпиль готического собора. Его называют «Schöner Brunnen» — «Красивый фонтан». Строительство этого монументального сооружения было начато в 1385 году. Сегодня практически не сохранилось средневековых фрагментов фонтана — всё было отреставрировано. Но это никак не сказывается на символике — попытке средневекового скульптора показать единство средневекового мира, единство рода человеческого, включив в концепцию фонтана не только знаменитых людей того времени, но и ветхозаветных пророков, античных ученых и философов, Отцов Церкви, а также четырех евангелистов. Есть среди этих фигур Карл Великий, король Артур, Александр Македонский, Цезарь, царь Давид, ну и, конечно, немецкие курфюрсты. Все фигуры распределены по ярусам, и практически каждая имеет подсказку для идентификации. Всего фигур — 40.

Есть в устройстве фонтана и скрытая символика. Фонтан снабжал жителей Нюрнберга чистой проточной водой, а вода, мы помним, один из важнейших христианских символов. Чтобы сомнений в том, что речь идет о христианстве, не оставалось, скульптор оснащает фонтан 8 трубами, по которым, собственно, вода и поступает. Напомним читателю, что число 8 в христианстве связано с воскрешением, рождением новой жизни и, конечно, крещением. Форму октагона имеет большинство крещален, восьмичастные окна готических соборов и восьмиугольные основания куполов.

* * *

Если вы откроете любую книгу по истории искусств, то сразу обнаружите деление, периодизацию. Искусствоведы естественный процесс жизни сделали искусственным, поделили его «на клеточки»: в таких веках — развитие одного стиля, а дальше — зарождение и распространение другого, здесь — ранний романский стиль, а здесь — готический и т. д. Всё последовательно расписано, по полочкам разложено и систематизировано. Но на практике вся периодизация условна, более того, позволим себе сказать, что она создана, чтобы систематизировать теорию. Как тут не вспомнить Мефистофеля: «Теория, мой друг, суха, / Но зеленеет жизни древо» (Гёте И. Фауст. Перевод Б. Пастернака).

На самом деле этого деления не существует, потому что те же итальянцы всегда оставались приверженцами романского стиля. Другого стиля у них не было. Конечно, влияние Византии в разных областях присутствовало, но основа — романский стиль. И даже когда в эпоху Возрождения соборы инкрустировались цветным мрамором в византийской манере, все равно они оставались романскими. В Италии нет готики в классическом понимании. Конечно, многие сразу приведут в качестве примера знаменитый Миланский собор! Но Миланский собор — это готика декоративная, внутри же — чистая базилика. По пальцам можно перечислить известные готические соборы Италии. А ведь итальянским архитекторам стрельчатая арка и нервюрные своды были знакомы с конца XI века. Именно тогда появились в архитектуре заимствованные с мусульманского Востока элементы архитектуры.

Но итальянские архитекторы сознательно опирались на национальное наследие — массивные церкви доминиканцев и францисканцев. Именно поэтому итальянской архитектуре присущи монументальность, грандиозность и при этом удивительная изящность. Соборы Италии отличаются уравновешенностью горизонтальных и вертикальных членений здания, тщательно сбалансированной пропорцией. Надо сказать, что не только нищенствующие ордена влияли на внешний облик соборов. Знаменитый архитектор Джорджо Вазари резко негативно относился к готике и даже определил этот стиль как противоположный классическому.