Читать книгу "Счастье как способ путешествия - Марина Йоргенсен"

Мы сели за столик в одном из просторных залов. Педру показал знаком официанту, что меню нам не надо.

– Здесь можно заказать разную выпечку и даже горячее блюдо, но суть этого кафе в его уникальных пирожных, – пояснил он мне. – Рецепт этих пирожных известен всего трем людям. Если один из них выйдет на пенсию, его место займет другой. Это почти как формула кока-колы, – продолжил он свой рассказ, когда официант принес нам два эспрессо и тарелку с белейнскими пирожными. – А изобрели этот рецепт монахи из монастыря Жеронимуш. По крайней мере, так гласит легенда. И попробовать эти пирожные можно только здесь, в белейнском кафе.

– А разве pasties de Belem и pasties de nata – это не одно и то же? – спросила я.

– Нет. Если и дальше проводить аналогию с колой, то это как кока-кола и «просто кола». Формально – да. В обоих случаях это корзиночки из слоеного теста, наполненные чем-то типа крем-брюле. И все же разница есть. Попробуй и убедись в этом сама. – Педру пододвинул ко мне тарелку с пирожными.

Он, конечно же, оказался прав. На вид – почти те же самые корзиночки, которые можно попробовать почти в любом лиссабонском кафе, но на вкус… Нет, это невозможно описать – это нужно попробовать!

Разглядывая стену с панно-азулежу, я поймала себя на размышлениях о том, сколько посетителей здесь было в тот же день, но сто или хотя бы пятьдесят лет назад. Кто они, как они были одеты и какой кофе они предпочитали заказывать. И как часто здесь пил кофе португальский поэт Фернанду Пессоа или португальский кинорежиссер Маноэл ди Оливейра?

А еще я разглядывала посетителей кафе. Вот те – точно португальцы. И эти тоже. А за тем столиком, похоже, сидят туристы. Пока я дискретно наблюдала за окружающими, занимаясь попутно своей любимой игрой – угадыванием «местный или турист», в наш зал прошествовала группа японцев. А может быть, корейцев. На головах у всех, как у дошколят, собравшихся на экскурсию, одинаковые панамки. Наверное, чтобы гиду было легче отличать своих «дошколят» от чужих. Несмотря на то что некоторые туристические агентства включили Aniga confeitaria de Belem обязательным пунктом в программу посещения Лиссабона, его шарм, вкус пирожных и качество обслуживания от этого не пострадали. Педру рассказал, что это кафе по-прежнему остается местом, любимым и часто посещаемым самими португальцами. Оно открыто до полдвенадцатого ночи, поэтому португальцы любят заглянуть сюда перед вечерним спектаклем или концертом в Культурном центре Белейна – Centro Cultural de Belem. Огромное светлое здание которого находится совсем рядом, через дорогу от монастыря Жеронимуш. Спектакли, концерты и прочие зрелищные мероприятия по южноевропейской традиции начинаются в португальской столице не раньше девяти вечера. То есть тогда, когда полуденный зной сменяется вечерним освежающим бризом и даже появляется желание надеть тунику с длинным рукавом или накинуть на плечи шелковую пашмину. Те, кому по пути, заглядывают в это кафе на завтрак. Оно открыто с восьми утра и является великолепным местом для утренней чашки кофе. Эспрессо или галао. Галао считается в Португалии утренним напитком и тоже замечательно оттеняет вкус белейнских пирожных. А еще я заметила, что португальцы часто заказывают в кафе просто стакан горячего или холодного молока. Что на первый взгляд может показаться необычным. Хотя почему бы и нет? Если мы заказываем в кафе и ресторанах воду, кофе, сок, то почему бы не заказать стакан молока? Вопрос исключительно привычки и вкуса. Покупка белейнских пирожных «навынос» – это тоже вопрос привычки и вкуса. Вокруг квадратной стойки бара, сразу около входа в кафе, яблоку некуда упасть. Некоторые пьют там, по португальской привычке стоя, свой кофе с белейнскими пирожными. Но по большей части оживление связано с тем, что туристы (да и сами португальцы тоже) считают, что посетить белейнское кафе и не захватить с собой парочку упаковок pasties de Belem – это непростительное неблагоразумие. К тому же навынос они стоят дешевле. Теоретически (и даже практически) я очень люблю когда «дешевле». Где-то я однажды прочла шутку о том, что шикарная девушка никогда не купит за тридцать рублей то, что можно купить за тридцать долларов. Так вот, я – девушка совершенно не шикарная. Обожаю скидки. До такой степени, что у меня есть дисконтные карты нескольких супермаркетов и трех авиакомпаний. И если вдруг можно принять участие в конкурсе серии «ответь на вопрос и получи халяву», то я обязательно приму. Но вот покупать в Португалии тортики целиком или пирожные навынос – это исключение. Пусть это и стоит дороже, но здесь, в Лиссабоне, весь шарм, а поэтому и смысл, заключается в том, чтобы наслаждаться вкусом пирожного не дома, а в кафе, под аккомпанемент кофе и впечатлений, на которые так щедр Лиссабон.

– Ты хочешь купить упаковку белейнских пирожных навынос? – спросил Педру, оторвав меня от размышлений о Лиссабоне.

– Нет, не хочу, – улыбнулась я в ответ ему и своим собственным мыслям.

После кафе Педру повел меня гулять в тропический сад с почти трехсотлетней историей. Это здесь же, в Белейне, совсем недалеко от кафе. Мы гуляли по извилистым дорожкам сада, потом сидели на скамейке под сенью африканских фикусов, потом кормили павлинов и уток хлебом. Расслабленно и неспешно. Именно в такой момент приходит осознание того, что программа «антистресс» принята в Португалии на государственном уровне.

Большая утка лениво покачивалась на глади маленького озера. Плюх – ее голова ушла вниз. Наверху, как поплавок, остался один хвост. Настроение в стиле «дзен». Амели была абсолютно права. Это очень важно – довольствоваться маленькими радостями и наслаждаться жизнью во всех ее проявлениях. Наверное, в этом и заключается счастье.

Глава 29

– Какая погода сейчас в России? – спросила меня в конце урока сеньора профессор. – Холодно?

– Холодно, – ответила я, решив не вдаваться в подробности о том, что «температура в России» – это как общая температура по больнице. И уж если в маленькой Португалии температурная разница между Лиссабоном и, скажем, Альгарве может легко достигать пяти градусов, то что уж тогда говорить о России с ее необъятными европейским пониманием расстояний просторами.

– Na Rússia o clima é frio, – старательно артикулируя каждое слово, подытожила сеньора профессор.

«И медведи по улицам бегают. Днем белые, ночью бурые», – хотела я съязвить классическим стереотипом о России, но передумала. Все равно ведь не поверит, что, например, в Сочи сейчас так же тепло, как и в Лиссабоне.

Сегодня утром по дороге в школу я рассматривала португалок. Мода для них – понятие не сезонное, а календарное. И раз на календаре сентябрь, значит, наступила осень. А раз осень – значит, холодно. И пусть столбик термометра упорно не желает опускаться днем ниже плюс двадцати шести градусов по Цельсию, португалки гордо вышагивают в высоких, под колено, сапогах, твидовых пиджаках и тренчкотах. Я в своих белых льняных штанах и футболке смотрюсь на их фоне пляжным стриптизом. Но мне все равно. Потеть в одежде я люблю еще меньше, чем мерзнуть от ее недостаточного количества.

Для уличных продавцов сезонность тоже понятие календарное. Вчера с лиссабонских улиц исчезли передвижные лотки с мороженым. А вместо них появились передвижные столы-тележки, с которых продают завернутые в газетный фунтик горячие, жаренные на углях каштаны. В эти тележки вмонтированы печки, поэтому каштаны всегда с пылу с жару. Аромат жареных каштанов изумителен и настраивает, несмотря на зеленые газоны, на лирично-осенний лад.