Читать книгу "Восторг ночи - Кэндис Герн"

– Но он не был совершенством, Адам! Адам фыркнул.

– По-видимому, не был.

– Он всегда хотел превосходить тебя во всем.

Адам остановился и пристально посмотрел на Марианну.

– О чем ты говоришь? Он был человеком исключительных человеческих качеств. Как мог он стремиться превосходить меня? – Адам взволнованно погрузил пальцы в свои волосы. – О, ты имеешь в виду в постели? – произнес он саркастическим тоном. – Это единственная сфера жизни, в которой Дэвид не был столь совершенным, как в остальном.

Впрочем, ему не следовало удивляться. В молодости Дэвид никогда не проявлял ненасытности в общении с женщинами, как Адам и многие другие их товарищи. Фактически можно было сосчитать по пальцам одной руки количество женщин, с которыми Дэвид имел короткие связи. Даже когда они свыше года путешествовали по Европе и Адам познал многих экзотических чувственных женщин, Дэвид вел себя весьма сдержанно. Обычно он объяснял такое свое поведение тем, что у него есть невеста Марианна, которая ждет его, и ему не нужны другие женщины.

Адам восхищался стойкостью друга, но, видимо, из-за этой сдержанности тот явился в постель Марианны неподготовленным и потому оставлял ее неудовлетворенной. Черт бы его побрал!

– Я подразумевала другое, – сказала она, – хотя, полагаю, в этом он тоже завидовал тебе. Я знаю, что он завидовал твоему безрассудству, твоей жажде приключений, твоему озорству, желая при этом хотя бы однажды последовать твоему примеру. И еще он также завидовал твоим любовным подвигам, но никогда даже не помышлял изменить мне. Это не в его натуре. Дэвид был слишком серьезным и ответственным человеком, слишком осторожным, чтобы вести себя беззаботно, как ты. Разве ты не помнишь, как он внимательно слушал рассказы о твоих проделках, как заставлял тебя повторять их снова и снова?

– При этом он смеялся и шутил по поводу моего имени, называя меня Казановой. Я уверен, что он постоянно развлекался, беседуя со мной.

Марианна улыбнулась:

– Да, именно так. И он завидовал тебе. Ему нравилось слушать твои рассказы об азартных играх, о гонках парных двухколесных экипажей, о любовных похождениях, о рискованных предприятиях, потому что сам он никогда не участвовал ни в чем подобном. Через тебя он как бы соприкасался с другой, неизвестной ему жизнью. Ты никогда не осознавал этого?

– Нет. – Адам нахмурился и покачал головой. – Я не представлял, что в моей жизни было что-то такое, чему Дэвид мог бы завидовать.

– А он завидовал. И если хочешь знать всю правду, скажу тебе, что я втайне желала, чтобы он больше походил на тебя.

Что? Она хотела, чтобы честный и стойкий Дэвид походил на Адама, который плыл по течению без руля и ветрил, отличался непостоянством, своенравностью, порывистостью и втайне испытывал влечение к женщине, которая никогда не могла принадлежать ему? Она хотела именно такого мужчину?

– Конечно, не всегда и не во всем, – продолжила Марианна с улыбкой. – Это было бы слишком утомительно. Дэвид никогда не делал ничего недостойного и нечестного. Он не совершил в своей жизни ни одного непристойного поступка. А мне хотелось, чтобы он был немного более безрассудным.

Марианна, видимо, не имела в виду секс, но Адаму казалось, что речь идет именно об этом. Когда он потчевал Дэвида рассказами о своих любовных подвигах, Марианна тоже слушала его. Она сказала, что не знала о своем упущении в жизни, но, видимо, все-таки догадывалась. Марианна тоже встала и подошла к нему.

– Извини, Адам. Боюсь, я омрачила твою память о Дэвиде. Я знаю, ты любил его как брата.

– Да. И считал его безупречным во всех отношениях. Мне стало легче в какой-то степени от сознания, что он не являлся таковым и что даже немного восхищался мной.

– Более чем немного.

– Спасибо за откровение, Марианна. Я рад, что наша дружба оказывает положительное влияние на каждого из нас.

Адам снова взял ее руку и поцеловал. Потом продолжал удерживать, поглаживая каждый пальчик. Казалось, он, как всегда, делал это по-дружески, почти бессознательно, и Марианна не догадывалась, что с недавнего времени он чувствовал, что прикосновение к ней стало для него жизненной необходимостью. Он с пристрастием наркомана жаждал хотя бы малейшего контакта с ней, зная, что это самое большее, что он будет когда-либо иметь. Особенно теперь, когда между ними маячило его бракосочетание и вскоре подобные встречи прекратятся.

Однако он хотел большего. Нуждался в большем. Адам взял ее другую руку.

– Я должен идти, уже поздно. Спасибо, что рассказала мне о Дэвиде. Полагаю, нелегко было сделать такое признание. Я польщен тем, что ты доверяешь мне и откровенна со мной.

– Я доверяю тебе больше, чем кому-либо, – сказала она. – И, кроме того, я хотела, чтобы ты понял, почему я решила завести любовника.

– Теперь понятно. Надеюсь, с Шервудом ты найдешь то, что ищешь. О, и еще спасибо за то, что поговорила с Клариссой. Хорошо, что я не продал этот проклятый дом в Дорсете.

– Полагаю, она захочет почаще бывать там.

– Вполне вероятно. И ты можешь называть меня сквайром Кэйзеновом, если тебе будет так угодно.

Марианна улыбнулась:

– Ты станешь дородным и будешь курить длинную трубку?

– Несомненно.

– Я буду скучать по тебе, когда ты удалишься в свое поместье, – сказала она, окинув его теплым взглядом. – И даже когда будешь в городе. Боюсь, после твоей свадьбы у нас уже не будет подобных вечеров. И ты больше не станешь перелезать ко мне через балкон.

– Что? Ты будешь скучать по тому, как я сижу у огня, развалясь в твоем кресле с мокрым сюртуком на спинке?

– Я буду скучать по тихим мирным вечерам, когда вместе с тобой и Дэвидом испытывала покой и удовлетворение.

– Мое присутствие напоминает тебе о нем.

– Здесь все напоминает мне о нем. Но ты тоже всегда был частью моей жизни, и я буду скучать по тебе, когда ты женишься.

– О Марианна! – Адам наклонился к ней и без всякого умысла поцеловал ее.

В то мгновение, когда их губы соприкоснулись, в груди его внезапно вспыхнул огонь. Она почувствовала это и с тихим стоном ответила на его поцелуй. Он обнял ее, и она обвила руками его шею.

Адам ощутил ее дрожь, когда его язык встретился с ее языком. Поцелуй становился все более глубоким и страстным, отчего в голове Адама зашумела кровь.

Он хотел как можно дольше продлить этот поцелуй, хотел большего, но боялся заговорить об этом. Марианна не принадлежала ему. Она была женой его ближайшего друга, которому он обещал заботиться о ней. «Прости меня, Дэвид».

Адам медленно поднял голову и улыбнулся, умышленно стараясь придать легкость этому моменту. Моменту, которого, казалось, он ждал всю жизнь. Моменту, который никогда больше не повторится.

– Вот видишь, на что ты толкаешь меня? – сказал он с улыбкой. – Вся эта сентиментальность заставила меня забыться. Тебе должно быть стыдно, Марианна, за то, что оказываешь на меня такое влияние.