Читать книгу "Любовь и расчет - Сесилия Грант"

Сквозь приоткрытую дверь в помещение сочился холодный воздух. Кейт отвернулась и подошла к камину. Она не знала, на кого сердиться.

Вы сознаете, что ставите под сомнение не только свою репутацию, когда безрассудно позволяете малознакомому мужчине вывести вас за двери. — Мистер Блэкшир, очевидно, знал, на кого она должна злиться, и всецело возлагал вину на ее плечи. — Подумайте, как бы я выглядел в глазах вашего отца, если бы вы скомпрометировали себя под моим надзором. — Кейт услышала за спиной его шаги, сказавшие, что он тоже приблизился к огню. — Его хорошее мнение многое для меня значит. Утратить его доверие из-за чьей-то неосмотрительности стало бы тягостным испытанием.

Его слова вызвали у Кейт сочувствие, которого она не испытывала с той минуты как он вышел на террасу. Доброе отношение отца дорогого стоило. На протяжении трех лет наблюдала она, как мистер Блэкшир высоко ценил его.

Кроме того, в последних словах мистера Блэкшира мог содержаться намек на ситуацию с его братом. Он знал, что значит лишиться чего-то по вине другого человека. Женитьба брата стоила ему положения в обществе и, по словам папы, отчасти и работы барристера.

Кейт повернулась к нему. Его лицо отражало скорее усталость, чем гнев. Выглядел он каким-то измученным.

В Кейт снова шевельнулась жалость. Может они могли бы объясниться и снова прийти хотя бы к вежливому взаимопониманию?

— Я не знала, что на карту поставлено доверие к вам моего отца. — Кейт положила руку на каминную полку. — Но в моем поступке не было ничего безрассудного. Никто не может заботиться о моей репутации больше, чем я, и…

Вдруг он схватил ее за кисть и поднес палец к губам. Мгновение спустя она это тоже услышала: шаги в коридоре. Кейт охватила паника, но он с быстротой молнии обхватил ее за талию и, буквально затащив в пространство за диваном у двери, заставил опуститься на пол, чтобы их не увидели. Ее сердце гулко стучало. Сидя на корточках бок о бок, они ждали, когда шаги удалятся.

Ник задержал дыхание. Дверной замок издал механический звук, и дверь распахнулась, к счастью, закрыв от взора пришедшего пространство, где они скрывались. Подошвы застучали отрывисто и гулко по голым доскам пола, пока не достигли ковра, заглушавшего шаги. По руке Ника, которой только что обнимал талию мисс Уэстбрук, побежали мурашки.

«Пожалуйста, умоляю, возьми книгу и уйди». Если их обнаружат, ее репутация безвозвратно погибнет, либо ей придется сочетаться браком с человеком, за которого она не собиралась выходить замуж. И об их женитьбе судачили бы все, кто слышал, как жениха с невестой застали на корточках за диваном в безлюдной комнате.

Несколько слов наедине с лордом Чучело в углу террасы были ничто по сравнению с этим. И все его нотации о правилах приличия выглядели не более чем ханжество, если его действия подвергли риску ее репутацию куда большему, чем ее собственные.

Со стороны камина послышался скрежет; по-видимому, отодвинули в сторону экран. Затем раздался лязг железа о железо. Вероятно, это была горничная, пришедшая погасить огонь. В сердце Ника затеплилась надежда. Горничная надолго не задержится. Раскидает или затушит угли, задует лампы и проделает путь в обратном направлении к двери, которая, оставаясь открытой, заслоняла пространство за диваном.

Ник взглянул украдкой на мисс Уэстбрук. Она сидела, обхватив колени руками, как будто хотела сделаться как можно меньше. «Потерпите, — хотелось ему ее утешить. — У нас еще есть шанс выбраться из этого, не пострадав».

И не благодаря ему. Он испытал такую ярость, что совершенно потерял голову, когда столкнулся с ее праведным гневом, после того как изрядно переволновался за нее, не говоря уже о том, что увидел с этим чучелом лордом Джоном, тогда как он взял на себя труд познакомить ее с бароном.

Ник коснулся ее руки в немой поддержке или, может, в немом извинении. Она перевернула ладонь и обхватила его пальцы своими. В темноте за диваном он не видел выражения ее лица, но по дрожанию ее пальцев понял все, что хотел узнать. Девушка хорошо сознавала, какая расплата их ждет, если их застанут вместе. Никакие слова или действия не могли ее успокоить.

Лязг железа повторился, свидетельствуя о возврате каминных инструментов на место; затем последовал скрип экрана и звук шагов, после чего в комнате стало темнее. Это задули лампу, остававшийся слабый свет исходил, по-видимому, от свечи горничной. Внезапно по стене поползли тени, и шаги целеустремленно направились по ковру.

Ник затаил дыхание и сжал пальцы мисс Уэстбрук. Позор или конец испытаниям — они перенесут это вместе. Еще несколько мгновений. Несколько порывистых ударов сердца. Еще несколько шагов по ковру, прежде чем горничная достигнет двери.

В какой-то момент свет приблизившейся свечи залил все пространство за диваном, и Ник увидел, что мисс Уэстбрук зажмурила глаза. Но свеча продолжила движение без остановки и вскоре оказалась по другую сторону все еще открытой двери, вслед за чем дверь закрылась, и замок издал характерный щелчок. Ник не представлял, что звук, знаменующий окончание испытания, может быть таким сладостным.

Прислушиваясь к удаляющимся шагам, он шумно выдохнул.

— Боже правый. — Его слова повисли в непроницаемой темноте. — Прошу меня простить, но, черт возьми, эти две минуты показались длиною в жизнь. — Готовясь встать на ноги, он разъединил их пальцы, чтобы помочь ей подняться. — Теперь вон отсюда, к вашей тетушке, пока что-нибудь еще не приключилось, способное поставить под удар вашу репутацию.

Ник нашел ее локоть и начал подниматься.

Собираясь встать, Кейт взялась за его предплечье, а вторую ладонь положила на спинку дивана, но когда попыталась выпрямить ноги, у нее подогнулись колени.

Ник едва успел ее подхватить, предотвратив падение на пол. Кейт дрожала с головы до ног, как застигнутый грозой ягненок после стрижки.

— Прошу меня простить, — произнесла она, выразив тремя словами всю боль своего унижения. — Я не знаю, что со мной такое.

— Не нужно извиняться. — Ник осторожно опустился на колени, чтобы помочь ей обрести равновесие. — Не торопитесь. Неудивительно, что после таких переживаний ноги ослабли.

Будь на ее месте другая женщина, одна из тех, с кем он имел близкие отношения, то прижал бы ее к груди, чтобы перестала дрожать.

Но с мисс Уэстбрук… Ник отодвинулся и снова взял ее под локти.

— Это я должен извиняться. Я поступил как последний ханжа, притащив вас в эту комнату, чтобы читать нотации по поводу осторожности и приличий. Не знаю, сумел бы я простить себя, если бы… — Но, возможно, было лучше не озвучивать исход, которого с трудом избежали. — В любом случае все благополучно закончилось. Ничего дурного не случилось. Еще минута-две, и у вас все пройдет, я уверен.

Ник наклонился и легко прижался губами к ее лбу, чтобы успокоить. В этом не было ничего особенного, но он и такого никогда бы не позволил, если бы не темнота, если бы не несколько жутких минут, пережитых вместе, если бы она не дрожала так, вцепившись в его рукав, как оказавшийся на глубине человек, не умеющий плавать.