Читать книгу "Хаос дорог - Мария Николаева"

Ладно, позаимствую у rea еще немного крови. Это ведь ради его же блага – не думаю, что он будет против.

Опускаю передние лапы ему на грудь. Тепло. Судорожно подрагивает его сердце. Надо спешить. Выпускаю коготок и вдруг замечаю, что на меня удивленно–испуганно смотрят солнечно–золотые глаза. Смущенно прижимаю уши к голове и уверенно встречаюсь с rea взглядом. Узнает или нет? Почувствует связь, неловко протянутую между нами?.. «Maye». Я мысленно потянулся к нему. Жду. Услышит ли? Поймет? Склоняю голову к плечу.

Солнечные лучики тонут в глубине золотистых глаз. Красиво. Пламя, свет и серебро. А я совсем выцвел… Даже стыдно как‑то находиться рядом с таким rea. Я же просто облезлое старое нечто! Ни голубых льдинок глаз, ни снежно–белой шкурки, пересеченной стремительными линиями черных полос… Невзрачно–серое полотно меха, пустые черные глаза, ну и уродливые шрамы на задней лапе. Стыдливо прячу взгляд. И как я мог показаться на глаза rea в таком виде?! Облезлая тощая кошка – вот я кто! Не удивлюсь, если он меня и знать не захочет… — Это ты… а я и не узнал сразу… – Тихий шелест слов едва касается моего слуха, но вот слабую, неуверенную ласку я почувствовал. Rea, с трудом оторвав от земли руку, устало положил ее на мою лапу. — Спасибо, что пришел… – Солнечно–золотые глаза медленно закрываются, а слова прозвучали, как… прощание?!

Maye! Не вздумай!

Он послушно открывает глаза, но в них уже нет прежнего солнечного света, только усталая обреченность темными искрами застыла на дне.

Вот еще!

Раздраженно фыркаю, подчеркивая свое отношения к его возможному уходу.

Рановато ты на серую тропу собрался, если позволишь – я тебя вытащу.

«Делай, что хочешь», – отвечает его взгляд.

Так. Успокоиться. Провести когтем по коже, оставив мерцающий серебром след. Посмотреть в глаза rea, неуверенно испрашивая позволения…

Ведь можно, да?..

Короткий, неуверенный взмах ресниц, не рыжих почему‑то – медово–солнечных…

Он согласен. Хорошо. Опустить голову и провести шершавым языком вдоль царапины, слизывая мерцающие силой капельки. Вкусно. Облизнуться. И еще раз благодарно мазнуть языком по коже, пахнущей солнцем и пламенем.

Отстраниться, заглянуть в расширившиеся зрачки rea и смущенно мурлыкнуть.

Извини, увлекся. Давно не чувствовал близости живой крови… я еще плохо контролирую себя…

Поймать мутный взгляд на себе… смутиться еще сильнее… нервно дернуть ухом – давно знакомая игра.

Мррр… Мой rea. Он вкусно пахнет. Рядом с ним мне комфортно. Это хорошо. Впервые я совсем не против выбора другого «я». — Лис…

Настороженно вскинуться и посмотреть на rea. Мое имя? А что – мне нравится. Но разговоры лучше оставить на потом – пора действовать.

Тем более что теперь энергии мне должно хватить до самой пятой грани…

Отступление 2, забытое

– Danell, вы просили сообщить, как только вернется Сиэль.

Мужчина, которого только что, не задумываясь, приравняли к двуликим Владыкам, невольно улыбнулся. Вернулся, значит? Раз вернулся, то приказание выполнено в полной мере – никто бы не посмел его ослушаться. — Зови.

Эльд, сообщивший своему господину радостную весть, низко поклонился и выскользнул из комнаты. Впрочем, спустя мгновение в помещение стремительно вошел Сиэль, без сомнений, один из лучших исполнителей организации. Будучи на четверть сидом, он умел оставаться незамеченным там, где прокололись бы остальные. За это его и ценил прежний Мастер Ордена, за это же его уважал новый.

– Danell, – Сиэль по обычаю темных поприветствовал своего господина, встав на одно колено. — Я слушаю тебя, воин. – Стандартная, ничего не значащая фраза, она не менялась веками, и почему‑то ни один Мастер так и не пожелал ее заменить на что‑то более нейтральное. — Задание выполнено. Как было приказано, мы выследили dha’eill[12], и, как только представилась возможность, я ранил его. — Значит, зачарованная древесина со прикоснулась с его кровью? — Да, Мастер. — Что ж, в таком случае нам больше нет смысла опасаться Врага. Если он и жив пока, то долго это состояние не продлится. Еще не родился человек, способный справиться с таким заклятием.

Сиэль промолчал. Он верил Мастеру беспрекословно, как, впрочем, и остальные члены их общины.

Часть 3

Наставники и учителя

«Мутный дым пятой грани не дает дышать. Отфыркиваюсь. Здесь невозможно жить, здесь можно только умереть. Не зря же именно пятую грань называют серой тропой, тем самым отождествляя ее со смертью…

Но бывает и так, что только эта тропа может принести спасение, она – единственный путь для заблудших. Вот только для начала надо умудриться попасть на нее, а на это способен не каждый живущий. Даже в Домах рискующих доверить свою судьбу Смерти немного: кому‑то не хватает силы, а кому‑то смелости… Впрочем, это их трудности, потому что, как бы мы ни относились к этой грани, однажды нам всем придется по ней пройти. И делать вид, что ее не существует, – глупо. Тем более иногда и серая тропа бывает полезна. Например, если ты не знаешь, где именно находится так необходимое тебе место…

Иду, медленно переставляя лапы. Я уже второй раз оказываюсь здесь. Зачастил что‑то. Не дело дергать за усы danely Смерть, она может и обидеться… Впрочем, в прошлый раз я шел по пятой грани, чтобы сбежать, найти безопасное место для себя Отступника. А теперь… теперь я шел с одной–единственной целью – спасти. И плевать, к кому из наших меня выбросит эта грань. Переживу как‑нибудь.

Наконец, когда лапы уже стали подгибаться от усталости, а в глазах потемнело от недостатка воздуха, впереди забрезжил свет. Выход. Слава Создателям! Здесь помогут. И с этой мыслью я шагнул на нулевую грань…»

Странные что‑то мне сны в последнее время снятся. То обряд отречения вспомнится, то отрывки из детства, а бывают и «сны–на–четырех–лапах»… Вот–вот, чего только не привидится умирающему. — Ну что, проснулся, малыш? Или еще позволить поваляться в кровати?

Едва заслышав этот голос, я вскочил как ошпаренный. Все‑таки рефлексы, выработанные годами ранних побудок, легко не исчезают. А если учесть, что и фраза нисколько не изменилась с момента окончания моего ученичества… В общем, подскочил я, как здоровый, наплевав и на слабость, и на боль, и на свою весьма скорую кончину, ибо для Марвида все эти причины всегда есть и будут лишь неблаговидными предлогами и наглыми отмазками… Так и живем. — Учитель… – сам не веря собственным глазам, негромко прошептал я. Боги, так я действительно по пятой грани шлялся на четырех лапах?! — Шлялся–шлялся, – поглаживая перекинутую через плечо длинную косу темно–изумрудного цвета, кивнул учитель. Зеленые глаза насмешливо смотрели на меня с привычно молодого лица. Мой первый учитель, существо, вбившее в меня любовь ко всем наукам сразу. И последний известный мне оператор. Эмиссар Ордена. Теперь уже бывший.