Читать книгу "Только он - Элизабет Лоуэлл"

— Да, — сказал он хрипло, глядя на упругий сосок, который проглядывал сквозь покров золотых волос, — думаю, что нравлюсь.

Виллоу была не в состоянии говорить. У нее перехватило дыхание, и новая трепетная волна пробежала по телу. Калеб почувствовал ее трепет, и его сердце участило и усилило удары. Мгновенно отреагировала мужская плоть. Он опасался, что Виллоу сейчас вскочит и оттолкнет его или же гневно отчитает за то, что он посмел коснуться груди хотя бы щеткой.

Он никак не ожидал, что ее груди так готовно откликнутся на прикосновение, а бутоны сосков расцветут и напрягутся под полупрозрачным лифчиком. Отклик ее тела был столь же удивительным, как и сила его собственной страсти к ней — страсти, которая сотрясала Калеба настолько, что он изо всей силы сжал пальцами ручку щетки, дабы не потерять самообладание окончательно.

Будучи не в состоянии говорить и даже дышать, Калеб заставил себя продолжить расчесывание в том же медленном, опьяняюще соблазнительном ритме, гладя макушку, затылок, шею. Больше всего ему хотелось еще раз погладить лежащие на груди золотые волосы, но он боялся, что поддастся искушению и скользнет пальцами под лифчик, чтобы ощутить, как твердые упругие соски упрутся в его ладони. Он так желал этого, что его руки дрожали от напряжения.

Но он понимал, что это было бы преждевременно. Даже самую доверчивую форель нельзя брать штурмом. А Виллоу не была слишком доверчивой. Калеб вполне отчетливо ощущал ее колебания и раздвоенность чувств. Одно лишнее движение — и она вспорхнет и убежит. Эта мысль удерживала руки Калеба там, где они были, и он продолжал медленно гладить волосы на затылке, что никак не соответствовало страсти, которая отражалась в его глазах.

— Когда ваша рука в воде и все вокруг успокоилось, — заговорил Калеб, — вы начинаете подбираться к форели поближе. Вы делаете это так медленно, что форель привыкает к вашему присутствию. А приближаясь к форели, вы должны наблюдать за ней… Не разволновалась ли она? Не забеспокоилась ли?

— А как вы узнаете, что форель чувствует? — хрипло спросила Виллоу

— Как говаривал мой отец, вы и за самым крохотным зверьком должны наблюдать очень-очень внимательно.

Виллоу улыбнулась, уловив легкую шотландскую картавость в произнесенной фразе. Она беззвучно выдохнула воздух и расслабилась, отдаваясь приятным ощущениям, которые рождались от прикосновений щетки.

— И вот со временем, — продолжал Калеб ленивым, грудным голосом, — форель начинает думать, что ваша рука — это часть ручья, часть течения… Если вы двинетесь слишком быстро, форель убежит… Тогда вам придется начать все с начала. Все решает терпение… И еще форель любит, чтобы течение оглаживало и ласкало ее нежное тело.

— Неужто и вправду любит? — спросила Виллоу неестественно хриплым голосом.

— Иначе она не выискивала бы бурные потоки и не проводила бы там часы, подставляя бока струям воды.

Калеб поднял волосы Виллоу вверх, чтобы расчесать их щеткой снизу. Он обхватил шелковые пряди рукой, и они обвили его запястье. Дрожь удовольствия пробежала по спине Виллоу, когда она ощутила тепло солнечных лучей на обнажившемся затылке.

— Вы только подумайте, — шептал сзади Калеб. При этом его щека легонько коснулась девичьего затылка. — Она неподвижно стоит в бурном потоке…

Вначале Виллоу решила, что это щетка так нежно касается ее затылка. Но затем она почувствовала тепло дыхания Калеба и поняла, что это его борода.

— …и течение ласкает и оглаживает всю ее нежную кожу сверху донизу.

Сердце Виллоу забилось так гулко, что Калеб должен был услышать это. Он повторил свою изысканную ласку, исторгнув тихий стон из ее груди.

Этот звук сыграл роль ножа, нанесшего удар по самообладанию Калеба. Легкий женский крик может свидетельствовать о страсти. Причиной его может быть также страх. Калеб не мог определить это, не коснувшись Виллоу еще более интимно, он был слишком хорошим охотником, чтобы не понимать этого. Если она дрожала от страсти, то дальнейшая игра сделает ее еще более пылкой. Если это был страх, то соблазнение должно проводиться в замедленном темпе.

Еще никто не приготовил блюда из форели, которая уплыла.

Когда Калеб отпустил волосы Виллоу и начал снова работать щеткой, она не могла скрыть дрожи.

— Разве вы еще н-не распутали д-до конца узелки? — спросила она заикаясь.

— Не совсем, голубушка. Надо еще немного поработать. Затем я заплету их вам. Одна офицерская жена научила меня заплетать волосы на французский лад.

Виллоу не стала возражать, потому что не знала, как ей вообще вести себя. Калеб не сделал ничего, что ей не понравилось бы. Не склонял ее к большему, чем расчесывание волос. Была также и еще одна проблема. Если Виллоу встанет, чтобы уйти, она вынуждена будет сбросить одеяло и остаться с голыми ногами.

И к тому же, призналась себе Виллоу, она лишится возможности испытывать удовольствие от прикосновения больших умелых рук Калеба и наслаждаться их лаской.

Вздохнув, Виллоу снова отдалась сладостной игру пальцев, блуждающих по ее волосам. Она больше не испытывала напряженности, будучи уверена в том, что если она попросит Калеба остановиться, он это сделает.

А коль скоро она знала об этом, у нее не было потребности просить его.

Чувство неловкости, владевшее Виллоу, совершенно исчезло, сменившись умиротворенностью, которая возрастала с каждым взмахом мужской руки. Закрыв глаза и улыбаясь, Виллоу задалась вопросом: чувствует ли себя форель в бурном потоке хотя бы наполовину столь хорошо, как она?

— А когда форель сочтет вашу руку неотъемлемой частью ручья, — пробормотала Виллоу, — что тогда?

Калеб бесшумно вздохнул. Расслабленное тело Виллоу сказало ему, что ее дрожь объяснялась не одной лишь осторожностью, но и страстью. Он вознамерился продолжать рискованную игру. Виллоу была обеспокоена, озабочена, почти напугана, однако она не была в состоянии отвергнуть его чувственные приманки, подобно тому как форель не может отказаться от ласки быстрого течения.

— Тогда вы медленно и осторожно гладите форель, — грудным голосом ответил Калеб, отложив щетку, — пока она не ошалеет от удовольствия.

— Разве так может быть? — прошептала Виллоу. — Неужели удовольствие может заставить забыть о страхе?

— Вполне! — Калеб вновь собрал ее волосы и медленно поцеловал Виллоу в затылок. — Требуется только деликатность и терпение.

Он отпустил волосы, дав им упасть на плечи. Мягко и медленно, словно намереваясь вобрать Виллоу в ладони, он провел руками от ее плеч до самых пальцев и вернулся назад, на этот раз оглаживая внутреннюю сторону рук.

— Калеб! — Виллоу говорила шепотом, голос ее дрожал.

— Ничего страшного, маленькая форель. — Калеб приподнял ее и повернул лицом к себе. Он коснулся пальцем ее нижней губы, затем прижался к ней лицом, и это было похоже на поцелуй. — Я буду нежен с тобой, как солнечный луч.