Читать книгу "Инструктор по выживанию. Чрезвычайное положение - Николай Мороз"

Да, все верно, ее убили здесь, и прошло не больше недели, если судить по сетке из ветвистых грязно-зеленых полос по ходу подкожных вен на шее и груди пожилой женщины. Разбитая голова неестественно вывернута, закинута назад, согнутые ноги под столом, раздутые пальцы правой руки лежат на переломленной трости. И запах… Егор вышел из квартиры, сбежал вниз по лестнице, вырвался на улицу и глубоко вдохнул сырой тяжелый воздух. Это еще ничего, не страшно. Времени прошло не очень много, погода холодная, и гнилостный запах, хоть он уже и появился, пока не очень сильный. Это не в жару, когда уже через сутки гниющие ткани заселяют личинки мух и начинают разрушение трупных тканей, питаясь ими. «Забыл, как это выглядит?» – спазм скрутил пустой желудок. Но обошлось, не стошнило – холодный воздух и ветер помогли быстро прийти в себя.

Егор обошел развалины, пересек улицу и зашагал через парк. Ходу до дома было минут двадцать, но только не сейчас. Дорога после гаражей превратилась в зловонную реку, тухлая мутная вода из канализации стояла вровень с бордюром, волны «прибоя» плескались о ступени крыльца. Поверхность воды плотно покрывала бурая пена, бордюрные камни у «берега» покрыты засохшей пленкой. Поток перегораживал утонувший по середину дисков в нечистотах «Ниссан» с вырванными дверцами и без единого целого стекла. От порыва ветра вонь усилилась, Егор поднял воротник куртки и уткнулся в него носом. На глазок прикинул ширину водной преграды и развернулся. Шансов перепрыгнуть или перейти залив вброд нет, придется идти в обход. Бетонные плиты забора городской больницы остались позади, Егор прошел мимо открытых ворот и заглянул внутрь. Тишина и спокойствие, двери приемного нараспашку, некоторые окна тоже, в трех или четырех выбиты стекла. Во дворе одиноко мокнет «Скорая» на спущенных колесах, двери кабины и салона открыты, провалившееся лобовое стекло в трещинах.

Не останавливаясь, Егор прошел мимо, повернул за угол и пересек узкую улицу. Все, пришел, вон он, дом родной, цел, слава богу. И даже деревья поблизости на месте. Надолго ли?.. Не потревоженные заросли заброшенного детского сада остались позади. Егор промчался по тропинке между соседними домами, свернул, пересек газон и остановился на бегу. Вытянул шею, присмотрелся – на траве, привалившись спиной к стволу липы, кто-то сидит, уткнув голову в колени. Издалека непонятно, не разобрать, да и черт бы с ним, надо поесть, передохнуть и топать обратно, деда с детьми надолго одних оставлять нельзя. А этот кто-то тем временем зашевелился, мотнул головой. Длинные, собранные в хвост волосы упали набок и закрыли лицо, джинсовая штанина задралась от неловкого движения, и показалась лодыжка. Уже не такая коричневая, как два месяца назад, а побледневшая, цвета топленого молока. Одним прыжком Егор оказался на газоне, тронул Ольгу за плечо. Не двигается и молчит. Шок, потеря сознания, остановка дыхания – вариантов полно, выбирай любой.

Он заставил девушку поднять голову, убрал ей волосы с лица. Хороша, слов нет – лицо разбито, кожа на левой скуле разорвана, крови полно. Но дышит, и в сознании, а молчит потому, что губу прикусила. Тоже до крови. И взгляд серых глаз мутный, слезы катятся – от боли, понятно дело, не от радости.

– Привет, – выдал Егор первое, что пришло в голову, – ты чего тут лежишь? Давай, поднимайся, – он присел рядом на корточки и смотрел, как она вытирает рукавом плаща кровь с лица. И опять молчит, смотрит затравленно, давно бы сбежала, если бы смогла.

– Привет, – тихо произнесла девушка и кончиком пальца коснулась раны на скуле.

– Дай посмотрю, – Егор взял ее за подбородок и повернул к себе. Края рваные, словно от удара кастетом, хорошо, что по касательной. То ли вырваться пыталась, то ли отшатнуться успела. Кровищи море, конечно, да еще по носу досталось так, что весь плащ заляпан. Промыть надо и еще раз посмотреть, может быть, и шить не придется. Грустно, граждане, пластического хирурга ей теперь днем с огнем не найти. – Подъем, – скомандовал Егор и поднял Ольгу на ноги.

Она прислонилась к стволу липы, опустила голову и зашмыгала носом.

– Пошли отсюда, – Егор под руку вытащил девушку на дорогу, остановился и закрутил головой. – Оль, ты где живешь? – Ответа он не дождался. Девушку мотнуло, она едва не грохнулась коленками в лужу, побледнела, глаза закатились. «Спокойно, она просто без сознания. Так любому мужику ввали – отключится», – Егор перекинул ее правую руку себе на плечо, обхватил за талию и потащил ее к своему подъезду.

Глава 4

Дневного света пока хватало, Егор нашел в ванной полотенце, облил его водой из бутылки и осторожно вытер кровь с лица девушки. Нос вроде не сломан, заживет. Кровоподтеки сойдут недели через две-три, ничего страшного. А вот с раной на скуле придется повозиться.

Ольга открыла глаза, посмотрела на Егора, попыталась сесть, но скривилась от боли.

– Где болит? – спросил он.

– Здесь, – Ольга показала на правый бок, – и здесь. И голова еще… И щека.

– Голова просто болит или еще и кружится? Не тошнит? – допытывался Егор.

– Не знаю. – Ольга еще раз попробовала приподняться на диване и тут же свалилась обратно. – Кружится, – сообщила она.

– Так, только спокойно. Снимай, – Егор стащил с девушки плащ и осторожно кончиками пальцев надавил ей на ребра под черной водолазкой.

Ольга прикусила губу и тихо проговорила:

– Больно, и дышать больно.

– Трещина в ребре, наверное. Без рентгена не определить. Но может быть и перелом, хотя, скорее всего, просто ушиб. Плюс гематома, – он бесцеремонно задрал водолазку и уставился на впавший живот. Но заставил себя сосредоточиться на синих размытых пятнах в области левого и правого подреберий. – Ничего, заживет, могло бы быть и хуже, – поставил диагноз Егор, – а тут у нас что… Придется потерпеть, – заявил Егор после осмотра остальных повреждений и отправился на кухню. Хорошо, что не все запасы из дому выгреб, вот пузырек с перекисью водорода и пригодился. Какое-никакое, а все же дезинфицирующее средство. Ольга мужественно вынесла процедуру, лежала, крепко зажмурившись, и молчала, пока Егор осторожно обрывком бинта обрабатывал края раны. Кожа разорвана ненамного, сантиметра на четыре, но уж больно конфигурация раны причудлива, а значит, высока вероятность возникновения инфекционных осложнений. Шить нечем, поэтому выход только один.

– Зачем это? – Ольга смотрела, как Егор вырезает из широкого куска пластыря фигуру, похожую на песочные часы.

– Спокойно, больной, вам нельзя волноваться, – Егор наклонился над девушкой и улыбнулся, – ничего страшного, «бабочка» называется. Внимание, – широкая часть пластыря легла на неповрежденный участок кожи, а узкая перемычка протянулась через рану, стягивая ее края. Егор полюбовался на дело своих рук, подумал и накрыл рану еще одной повязкой из пластыря. Вот теперь хорошо, открытые участки можно антисептиками обрабатывать по мере необходимости, подсушивать. И обойдется без вторичного нагноения под швами, их не придется снимать, не останется дырок от швов. Разница между шитой и нешитой раной после заживления – только эстетика шрама, а он останется, этого не избежать.