Читать книгу "Граф Рысев – 6 - Алексей Игоревич Ильин"

отсек, ваше сиятельство, — проговорил мальчишка-стюард. — Ресторан откроется через три часа. Чтобы в него попасть, нужно пройти по этому коридору до конца. В каждой каюте на стене можно найти кнопку вызова дежурного стюарда. Также три кнопки расположены на стенах коридора.

— Прекрасно, — дед кинул ему мелкий макр. Мальчишка поймал его на лету, глядя на графа Сергея Ильича преданным взглядом. Я уже давно заметил, что мы вместе с деньгами и чековыми книжками таскаем мелкие макры в карманах, как своеобразную универсальную валюту. Стюард убежал, а дел посмотрел на меня. — Женя, что за прорыв?

— Да, мелкий прорыв первого уровня, — я махнул рукой. — Но из-за этой дряни закрыли портал, ты же знаешь технику безопасности. А сам прорыв, тьфу, даже упоминаний не стоит. Но из-за этого мы все здорово перенервничали. Хорошо ещё, с поездом всё сложилось нормально. — Дверь отсека прикрылась, чтобы сюда, на нашу временную клановую территорию, не забрёл случайно кто-нибудь посторонний, и я отстегнул поводок с ошейника Фыры.

Рысь сразу же унеслась обследовать территорию, а дед проследил за ней задумчивым взглядом, а потом снова посмотрел на меня.

— Ну, хорошо, Женя, принимается. Иди отдыхай. Надеюсь, вашу с Марией каюту ты способен найти самостоятельно.

— Когда ты решил выкупить весь отсек? — я посмотрел на него с улыбкой.

— Когда понял, что нас очень приличная толпа собирается. — Дед усмехнулся. — Да и тот нюанс, что мы рыси, сыграл немаловажную роль. Большие кошки плохо переносят чужаков. Зачем множить раздражение от праздно шатающихся мимо наших кают зевак, если это легко можно предотвратить?

— Действительно, — пробормотал я.

Дед пошёл по коридору, заложив руки за спину, а я принялся искать нашу с Машей каюту. Вроде бы она говорила, что это должна быть каюта под номером пять. Нашёл я её быстро. Зайдя внутрь, осмотрелся. Ничего так себе. Большая кровать, диванчик, стол с парой стульев. Приличная такая комната.

— И чем она отличается от всех остальных? — спросил я жену, которая сидела за столом. Перед Машей лежала приличная куча писем, которые ей вручили в Иркутске. Она так и не успела их прочитать. Подружек у Маши хватало, в том числе и заклятых, а новости, и даже сплетни мне тоже было охота узнать. Поэтому, чтобы ей не мешать, я разделся, оставшись только в рубашке и брюках, и завалился на кровать.

— Размером кровати, — рассеянно ответила Маша, беря в руки первое письмо и погружаясь в чтение.

— Да, вряд ли холостому Мамбова также с кроватью повезёт, — кивнул я, заложил руки за голову и прикрыл глаза. Главное, что мы успели, а остальное не столь уж и важно. Наверное, я всё-таки устал, потому что сам не заметил, как погрузился в лёгкую дремоту.

* * *

— Фыра! Что ты натворила? — крики, раздавшиеся из комнаты, которую я велел приготовить Веронике, застали меня в коридоре. — Немедленно прекрати!

Я сразу же свернул к двери и рывком открыл её. В другом конце коридора показался Мамбов, который подбежал ко мне.

— Что опять происходит? — спросил Олег, хватая меня за рукав, останавливая.

— Если ты меня отпустишь, то сейчас узнаем, — и мы ввалились в комнату.

Посреди комнаты на небольшой табуретке стояла Вероника. На полу сидела белошвейка, прижимающая к груди корзину с нитками, иголками и другими принадлежностями. А вокруг них бегала растрёпанная Маша с веником в руках, пытаясь догнать Фыру.

— Что у вас происходит? — зарычал я, выхватывая из этой вакханалии белошвейку.

— Я пустила по подолу серебряную тесьму, — чуть не плача, начала рассказывать девушка. — Но вашей рыси она чем-то не понравилась, и она её содрала. И половину подола испортила заодно.

Шум в комнате усиливался. Вика что-то пыталась говорить верещавшей Машке. Фыра завывала на одной ноте, девчонка ревела, а Мамбов просто стоял возле дверей и хлопал глазами. На нас с Олегом вообще внимания не обращали, игнорируя сам факт нашего нахождения в комнате.

— Тихо! — заорал я, хлопая в ладоши, чувствуя, как дёрнулся глаз.

В комнате сразу же воцарилась тишина. Маша застыла, но так и не опустила веник. Вероника прижала руки к горящим щекам, а Фыра с негромким хлопком исчезла.

— Сбежала, — голос Мамбова в наступившей тишине прозвучал набатом. И это послужило сигналом, потому что после этого заговорили все одновременно.

— Тихо, — я не орал, но меня услышали и замолчали. Я же подошёл к стоящей на стуле Веронике. — Что она натворила? И откуда здесь появилась серебряная тесьма? Сюда не идёт серебро. — Я нахмурился, глядя на платье.

Надо сказать, подошли мы с Мамбоваым к делу ответственно. Долго совещались и пришли к выводу, что если в белое платье сделать чёрные вставки, то будет очень даже ничего. Вероника — вдова, ей можно экспериментами заниматься, она не так связана ограничениями, как другие женщины.

— Откуда здесь появилось нечто серебряное? — повторил я, поворачиваясь к белошвейке.

— Я думала… — Пролепетала она.

— Ты здесь, чтобы не думать, а делать то, что тебе было сказано, — прошипел я, разглядывая девчонку прищуренными глазами.

— Женя, ты её пугаешь, — Маша подошла ко мне и дотронулась до руки. — К тому же Милу уже отчитали за самоуправство. Лучше скажи, что нам делать?

Я ещё раз осмотрел съёжившуюся белошвейку и повернулся к Веронике. Так, что сделала Фыра? Приглядевшись, увидел, что рысь не просто вырвала эту чёртову тесьму, которой здесь не должно было быть. Фыра распорола подол до колена, вырвав кусок. Что-то сюда пришивать — вообще не вариант, любая ткань на белом шёлке будет выглядеть как заплатка в самом худшем её проявлении. А доставать новое платье и пытаться переделать, уже не было времени.

— Ладно, — я потёр лоб. — Если не можешь что-то спрятать, приукрась. Олег, что скажешь, ножки Вероники стоят того, чтобы время от времени появляться в разрезе, сводя с ума всех мужчин в бальном зале?