Читать книгу "Черные вороны - Игорь Соболев"

Доверять руководство армией в условиях реального боя императору, конечно же, не приходило решительно никому в голову. Военными способностями, да и вообще, какими — либо особыми талантами Огил II явно не обладал. Под любыми благовидными предлогами императора не допускали к принятию военных решений, весь груз, вся ответственность легла на плечи Лейта Островитянина. Он прекрасно осознавал, что от исхода камгарской кампании зависит не столько его политическая карьера, но сама жизнь. Главным генератором идей по проведению военных действий неизбежно оставался канцлер. Он имел опыт участия в сражениях при подавлении риталийского мятежа, и судьба улыбнулась ему.

В решающей ожесточенной схватке у местечка Раффен арсинийцы наголову разгромили камгаров. В битве даже поучаствовал элитный «сверкающий отряд» (так его стали называть от слепящего глаза сияния доспехов), правда, в самой завершающей его стадии, когда исход боя был уже предрешен. Но, данное обстоятельство не мешало им хвастливо утверждать, что именно их стремительная атака обратила врага в паническое бегство (даже Лейт отметил мужество «сверкающего отряда» в своем докладе императору). Кроме того, в плен во время битвы был захвачен старший сын камгарского правителя — Вирц Молодой, который руководил правым флангом камгарского войска. Весь отца: большой и сильный он мужественно бился и лишь стрела сразившая лошадь наповал, не позволила ему оступиться с основными силами.

Камгарское войско было рассеяно, а частично уничтожено. Награбленное за период вторжения имущество и многочисленные пленники возращены. Таким образом, угроза со стороны наливавшейся мощью Камгарии на время была устранена. Лейт Островитянин, который, по сути, являлся единственным творцом победы в очередной раз доказал свое превосходство над завистниками, укрепив влияние во дворце.

Огил II ликовал. Пожалуй, впервые в жизни он почувствовал вкус настоящей победы. Почти параллельно с торжествами, происходящими в столице Остокского королевства, арсинийское войско триумфально вернулось в Вистион. В начищенных до зеркального блеска доспехах, в сопровождении ближайшей свиты и верного канцлера Огил II проследовал на Площадь Золотого Льва, являвшуюся сердцем Вистиона. Затем под охраной, туда был доставлен поверженный Вирц Молодой.

После символической церемонии пленения Вирца, который следует отметить держался очень мужественно, его отправили в заточение, но на весьма мягких условиях. Вистион хотел использовать с максимальной выгодой для себя столь знатного пленника, потому никто не был заинтересован в его преждевременной кончине. Затем представители Арсинии и Камгарии в Пурпурном Зале Норингенского императорского дворца подписали условия мирного соглашения. Камгары обязались не совершать грабительские набеги во владения Арсинийской державы, а также брали обязательство не заключать договора прямо или косвенно направленные против Вистиона. Кроме того, специальной комиссии предстояло провести демаркацию границ, причем отдельно оговаривалось, что Орховская провинция, являвшаяся самой восточной частью Гарлондских пределов, входит в сферу интересов Арсинии.

Относительно знатного пленника Камгария брала на себя обязательство выплаты огромного выкупа. До поступления самой последней денежной суммы Вирц Молодой будет находиться в Арсинии на почетных условиях. Фактически сейчас он играл роль заложника. «Норингенский договор» снимал напряженность на северных рубежах и оставался пока самым выгодным из всех ранее подписанных соглашений с Арзуланом. Кроме того, по специальному указу Огила II в Арсинии вводилась должность архиканцлера, как высшего должностного лица в Арсинии после императора. Совет Венценосных утратил прежний статус, а Лейт Островитянин получил почти неограниченные полномочия.

Остокский монарх, пристально следил за происходящими событиями. Вскоре после битвы при Раффене Оттиус Скрытный направил личное послание Лейту Островитянину с выражением искреннего восхищения его поступками и поздравлением с успешным окончанием войны. Польщенный вниманием монарха, архиканцлер незамедлительно подготовил свой ответ, сделав его стиль по возможности столь же изящным. Так завязалась переписка двух неординарных личностей.

Вообще оба государственных деятеля оказались крайне похожими по своему характеру и восприятию насущных дипломатических проблем. Поэтому Оттиус и Лейт вполне свободно обменивались мнениями, а дружеская переписка стала регулярной. Пришлось даже организовать специальную вестовую службу для обеспечения быстрого и безопасного обмена личными посланиями.

Так возникли предпосылки для нормализации отношений между Арсинией и Остоком, которые со временем могли перерасти в настоящий альянс.

Глава 21

Успехи Остока и Арсинии пока не привели к серьезному изменению баланса сил в Золотом Мильгарде. В Зуагре и Вистионе пытались преодолеть внутренние разногласия, пытались перезапустить механизмы управления государством и внешнеполитические успехи лишь способствовали политике консолидации. Оба талантливых государственных деятеля: Оттиус Скрытный и Лейт Островитянин стали главными проводниками успехов Остока и Арсинии. Но если остокский монарх был единоличен в своих решениях, то архиканцлер зависел от воли непостоянного и ветреного императора.

Познав опьяняющий вкус победы, арсинийский монарх теперь рвался в бой. Многочисленные придворные льстецы лишь подливали масла в огонь. Огил II почти уже уверовал, что в жаркой схватке при Раффене он самолично пленил Вирца Молодого. Все его речи были исключительно о ратных подвигах, а душа рвалась совершать героические поступки во имя Агириса Золотого. Архиканцлер считал подобные рассуждения опасными и ненужными, но исправить ничего не мог. В обход его высокородные вельможи направляли ход мыслей императора в опасное русло. Вскоре неосторожно брошенные зерна проросли. Правитель вновь заговорил о войне.

Срок действия соглашения с Киронией, согласно которому Пасир находился в политической зависимости от Арсинии подошел к концу. Кирония прекращала выплату дани Арсинии, становясь фактически независимым государством. Ежегодная финансовая подпитка из бурного потока превратилась сначала в чахлый ручеек, а затем совсем иссякла. Для арсинийских вельмож веленсы, регулярно отправляемые Пасиром, оставались той единственной возможностью получать свою часть добычи, которой их лишил неподкупный Лейт. Архиканцлер взял под жесткий контроль все налоговые поступления, устранив практику разворовывания казны для удовлетворения собственных прихотей. Финансовые потери следовало компенсировать в другом месте.

Пасир занимал выгодное стратегическое положение. Золотая Бухта была перекрестком торговых путей, сходящихся со всех уголков Мильгарда. Переплетение экономических, политических и частных интересов превратили киронский вопрос в один из важнейших на Валтике. Действуя через партию «грифов», арсинийские агенты попытались подмять Консулат Риволи, но влияние Зартинии и Пэйры, выступивших гарантами независимости Киронии, перевесило. После того как консулатом Киронии был избран Лих, природный риталиец, всем сердцем ненавидевший Арсинию, влияние партии «птицеловов» стало подавляющим.

Кирония ускользала и потому требовались срочные контрмеры. Минуя архиканцлера, который наверняка будет выступать против броска к Валтийскому морю, арсинийские вельможи всеми силами пытались склонить непостоянного Огила II к началу развертыванию войны против Киронии. Они страстно желали вернуть под свой контроль Золотую Бухту, и правитель, в конце — концов, уступил давлению.