Читать книгу "Чернильные пятна. Как распознать преступника - Герман Роршах"

Пока еще немного можно сказать о настроении и других аффектах. Наибольший контроль над ними характерен для коартивного типа. Депрессивное настроение всегда коартирует тип, а веселое – дилатирует. Для всех без исключения типов переживания, пожалуй, общей будет только одна форма аффекта, а именно страх.

Если предположить, что характер во многом определяется типом переживания, то при исследовании вариаций и совпадений качеств характера мы должны найти те же самые, названные нами ранее вариации и совпадения типов переживаний (изменения характера в течение жизни индивида, различия в характере разных рас и т. д.).

12. Фантазия

Ранее мы довольно часто говорили о людях с фантазией. При этом имелось в виду то, что обычно подразумевается, когда говорят о людях, одаренных творческой фантазией. А будет ли эта фантазия репродуктивной или созидательной, это уже вторичный вопрос. Многие испытуемые, считающие, что сами они не имеют никакой фантазии (то есть обладающие только репродуктивной творческой фантазией), хотя и признаются, что испытывают огромную радость от творчества других людей, ведут себя в эксперименте так, что подчас их бывает трудно или даже вообще невозможно отличить от людей, одаренных созидательной творческой фантазией. Формально мы действительно не можем этого выявить. Единственное различие между ними – это то, что у созидающих людей те части аппарата переживаний, которые содержат предрасположенность к фантазии, легко стимулируют людей к психической деятельности за счет актуальной энергии, а у воспринимающих людей эта актуальная энергия в гораздо большей степени направляется на другие, чаще всего внешние, цели, затрагивая таким образом экстратенсивные стороны аппарата переживаний.

Здесь нужно упомянуть работу Симона Хенса (Цюрих) «Диагностика фантазии посредством бесформенных клякс у школьников, здоровых взрослых и душевнобольных», напечатанную в 1917 году. С помощью «кляксографии», составленной подобно нашей серии тестовых таблиц, Хенс исследовал фантазию своих испытуемых. В своих выводах он затронул некоторые из обсуждаемых здесь вопросов, но он не смог достаточно далеко продвинуться в своих исследованиях, так как, с одной стороны, слишком сильно ориентировался на содержательную сторону ответов, а с другой – излишне концентрировался на понятии фантазии, причем находил ее даже там, где речь могла идти только о восприятии. Поэтому его выводы соответствуют скорее содержательной, чем формальной стороне процесса восприятия.

«Людьми фантазии» можно назвать индивидов, наделенных тем психическим качеством, которое позволяет им с определенным чувством удовольствия погружаться в свои интроверсивные сферы, исключая тем самым более или менее активно на какое-то время мышление, направленное на адаптацию к реальности. Это может происходить чаще или реже, на больший или меньший срок, с большим или меньшим желанием, более или менее созидательно (или, наоборот, репродуктивно).

При проведении эксперимента по истолкованию форм такие испытуемые включают в свои ответы мотивы из мифов, сцены из романов, видят героев сказок и легенд. Их ответы отличаются также и в формальном отношении: у таких испытуемых очень много Дв и цветовых ответов, которые все же никогда не доминируют; часто много Ц-ответов, а также оригинальных ответов и ответов с небольшим процентом образов животных. Увиденные этими испытуемыми образы чаще всего имеют четкую форму. Эти испытуемые не торопятся в своих ответах, а просто отдаются своим ассоциациям. Бывает и так, что после целого ряда отдельных ответов они составляют один вторичный комбинированный целостный ответ, истолковывая всю таблицу. Особенно это характерно для испытуемых, одаренных созидательной творческой фантазией.

Экспериментальные данные показывают, что на передний план выходят интроверсивные факторы (Дв, Ориг.+, небольшой процент животных), а также большое количество разнообразных ассоциаций и огромная энергия на достижение успеха (Ц). А упускается чаще всего из виду последовательность, иногда приобретающая форму расшатанности и запутанности. Очень большой неустойчивостью отличается также аффективность.

Совершенно по-иному ведет себя другая категория людей, одаренных фантазией: испытуемые, склонные к конфабуляциям[24]. Различие здесь лучше всего проиллюстрировать следующим примером. Одаренная фантазией (иногда доходящей до созидательной) дама дает такой ответ на тестовую таблицу 8: «Стилизованный сказочный мотив. Сокровище, зарытое в двух синих ящиках под корнями дерева, а еще ниже – огонь, рядом два охраняющих сокровище зверя». На эту же самую таблицу человек с тенденцией к конфабуляциям дает следующий ответ: «Два медведя, они-то и определяют всю картину; итак, это яма для ловли медведей под Берном». Действительно, одаренный фантазией человек комбинирует из увиденных им образов единое целое, не концентрируясь слишком сильно на отдельных частях, но и не упуская из виду взаимное расположение отдельных частей таблицы. Испытуемый со склонностью к конфабуляциям извлек два образа из тестовой таблицы и скомбинировал (и даже сконтаминировал) их без всякого учета остальных частей таблицы и прежде всего – их взаимного расположения.

Ответ действительно одаренного фантазией испытуемого является ассоциативно намного более многослойным образом, чем ответы, даваемые человеком со склонностью к конфабуляциям. Первый приведенный нами ответ обязан своим содержанием знакомству с богатым миром сказок, а второй – реальности; первый ответ характерен для интроверсивного человека, а второй – для экстратенсивного; первый окрашен типичным интроверсивным удовольствием, второй был дан с типично эгоцентрично-экстратенсивным, победоносным видом. Несмотря на это, восприятие человека, давшего первый ответ, намного более совершенно, чем восприятие второго человека.

Одаренный фантазией интроверсивный человек воспринимает действительность более четко, чем это удается сделать экстратенсивному человеку со склонностью к конфабуляциям. Первый обрабатывает воспринятое им с помощью связанного с интроверсивностью богатства ассоциаций, добиваясь хотя и сложного, но окрашенного удовольствием (словно бы это была игра) результата; конфабулирующий испытуемый нечетко воспринимает действительность, обрабатывая воспринятое при помощи относительно небольшого запаса имеющегося у него ассоциативного материала, полученного от экстратенсивных испытуемых, самым коротким, явным способом. Собственно, вся работа по истолкованию увиденного вызывает у него намного меньшее удовольствие, чем эгоцентрическое чувство победителя, якобы добившегося блестящего результата. К тому же люди, одаренные фантазией, знают, что они всего-навсего истолковывают, а люди с тенденцией к конфабуляциям часто не замечают, что они «фантазируют».

Различия, обнаруживающиеся между людьми, одаренными фантазией, и «конфабулянтами», похожи на различия между интроверсивными и экстратенсивными людьми. И так же, как смешиваются интроверсивные и экстратенсивные моменты, могут смешиваться фантазийные и конфабуляторные (например, при мании и особенно при фантазийной болезненной лживости). Например, в поэтическом вдохновении амбиэквального типа может возникнуть ситуация, когда конфабуляторные компоненты все заглушают, осознание ирреальности фантазийной продукции уменьшается, особенно если (как это было, например, с писателем Э. Гофманом) дополнительно используется алкогольный допинг, который явно усиливает конфабуляторные моменты.