Читать книгу "Пилот - Константин Шаров"

Что могут навоевать подобные пилоты? Сами по себе – ничего. По отдельности они лишь мясо для любого нормального пилота. Но со мной в качестве лидера… Тут уже всё не так однозначно. По сути моя идея была в том, чтобы получить полсотни людей, которые могут стать моими дополнительными руками за штурвалами истребителей. Я буду их мозгом, их чувствами и интуицией. А потому мне нужны были люди совершенно определённого склада характера – управляемые, спокойные, неконфликтные. Словом, такие, какие не имели в других обстоятельствах ни малейших шансов стать пилотами. Это, понятно, в идеале. Каждый человек требовал отдельного подхода, да и пси-способности с подобными качествами слабо сочетаются, так что, чувствую, наплачусь я ещё с этими летунами. Но и опыт получу колоссальный. Создать целую школу пилотов с нуля и потом лично повести их в бой – где ещё такое возможно?

* * *

И вот началось! Работать приходилось, не щадя себя. На сон отводил три часа и ещё час – на специальные восстанавливающие упражнения, позволяющие держать себя в тонусе неограниченно долгое время. Фактически мне пришлось разогнать свой обмен веществ, хотя обычно он, наоборот, замедлен по сравнению с обычными людьми. Это позволяет медленно стареть и поддерживать организм на пике формы. Сейчас же приходилось жрать как не в себя – по восемь раз в сутки, а упражнения для поддержания физической формы и пси-тренировки проводить постоянно – в фоне, не отвлекаясь от работы. И, к моему удивлению, это сказалась на мне самым благоприятным образом. Вместо ожидаемой потери мышечной массы и медленной деградации Пси способности начали довольно быстро расти. О таком эффекте мне не было ничего известно, хотя по трезвом размышлении – это логично. Быстрее обмен веществ – быстрее достигается результат. А уж какой – деградация или укрепление, зависит от рода занятий.

Но это было уже потом. Первые же дни я буквально зашивался. День начинался в четыре утра. Двести человек курсантов были разделены на восемь взводов по 25 человек в каждом. Это было максимальное число людей, с которым я мог работать одновременно. Со временем, я надеялся, они научатся мне доверять и работать с Пси так, чтобы я мог управлять одновременно действиями всех пятидесяти пилотов. Ещё человек тридцать-сорок я собирался оставить в резерве и во вспомогательных службах связи, разведки, планетарной обороны…

На каждую группу уходил приблизительно час времени. Первые два дня мы притирались друг к другу, а потом я их бросал в прорубь – сажал за штурвал истребителя. То, что их было всего четыре, включая мой – пять, в данном случае играло в плюс. Если будущий пилот впадал в панику так, что даже мои мысленные приказы и контроль не могли его из неё вывести, я просто физически, с помощью управления гравитацией, брал под контроль истребитель и сажал его. Чтобы остальные курсанты не скучали во время пилотирования, я связывал весь взвод с помощью Пси, в результате чего они чувствовали всё, что чувствовали другие пилоты, находящиеся за штурвалом, поэтому следующая четвёрка уже увереннее выполняла мои приказы – им могла и должна была подсказывать первая. А последняя четвёрка уже чувствовала себя вполне уверенно.

Понятно, времени на всех всё равно не хватало. Довольно быстро, в течение первой недели, удалось выявить наиболее одарённых людей. С ними и продолжались занятия. Нескольких, включая, к сожалению, одного довольно сильного псиона из отборной восьмёрки, пришлось исключить из-за характера или неспособности к обучению. Увы, набранный темп могли поддерживать далеко не все, ведь большую часть времени будущие пилоты должны были заниматься самостоятельными и изматывающими пси-тренировками, без которых дальнейшее продвижение было немыслимо. Не у всех на это хватало силы воли, и не все могли достаточно мне довериться, чтобы впустить в свой разум для укрепления решимости.

По сути то, что я делал, называлось программированием личности и преследовалось по закону в большинстве миров, поэтому я старался не зарываться и все ментальные установки делать временными. После завершения обучения они полностью спадут, а знания останутся.

Другой проблемой стали нанятые профессиональные пилоты. Им не нравилось, что я их отстранил от полётов и занимаюсь натаскиванием толпы неумех вместо отработки групповой слаженности или патрулирования окрестностей системы. Где же они раньше-то были, такие работящие? До появления конкурентов сидели себе в гостинице и в ус не дули, стоило же появиться первым намёкам, что и без их величеств я как-нибудь обойдусь, сразу засуетились.

Пришлось, чтобы не поднимали бучу, пообещать, что они получат по кораблю и начнут патрулирование сразу, как только те прибудут с Метрополии. Это они ещё не знают, что вместо тяжёлых «Ягуаров» получат более лёгких «Мангустов». Обоснование железное – «Мангусты» быстрее и способны уйти практически от любого врага, поэтому для разведки подходят лучше. Ведь задача разведчика – донести весть о прибытии противника, а не вступать с ним в бой. Хотя даже этих четырёх корабликов было жалко. И так у меня суммарно оставалось всего десять тяжёлых и двадцать семь лёгких истребителей, включая мой «Лазурит». Меньше сорока! На «Ягуарах» предусматривалась возможность установки двух кресел – пилота и стрелка, так что я выделил два взвода и тренировал их по особой программе для бортстрелков. Тех из них, кто не войдёт в основную авиагруппу, посажу на орбите в качестве последней линии обороны.

На идею создания таковой меня натолкнули первые заатмосферные полёты, которые начались на второй неделе обучения. На высокой орбите Шанакки висел странный искусственный объект огромного размера, не подающий признаков жизни. Сместив тренировочную зону к нему, я смог изучить его во всех деталях. Это оказался древний колониальный транспорт, на котором сюда прибыли колонисты более 400 лет назад. Он был старым уже тогда, поэтому с полностью выработавшего ресурс тяжеловоза были сняты многие компоненты. В частности, вооружение, пульты управления и энерговоды, которые были использованы для оборудования бункеров ПКО, в одном из которых мне уже удалось побывать. Аварийные генераторы корабля долгое время питали энергосеть столицы, пока не выработали в ноль свой ресурс. Но и оставшийся остов не мог не привлечь моё внимание. Я впервые видел столь большое судно. Это был настоящий колосс длиной восемьсот метров и диаметром в триста, имеющий форму, издалека похожую на усечённый конус, хотя вблизи открывалось куда больше деталей, выступов и «переходов».

И больше всего меня заинтересовали две его особенности – размер корабля и башни противокорабельных орудий, говорящие, что мирный колонизатор в своё время был создан совсем даже не мирным. Подняв с помощью Мары исторические документы, удалось выяснить, что первоначальным предназначением большого десантного корабля (БДК) «Меркурий» была доставка десанта и средств усиления. Концепция оказалась не очень удачной – из-за относительно слабой брони, пробиваемой даже крейсерским калибром, БДК мог стать одной общей могилой для всего десанта, да и скоростные показатели оказались ниже запланированных. В результате с кораблей была снята большая часть вооружения, а сами они были проданы и использовались, когда требовалась доставка большого количества людей или животных.

Часть превратили в тяжёлые грузовозы, другие – в колонизаторы, как «Меркурий», чьи двигатели окончательно вышли из строя на орбите Шанакки. Ремонт обещал оказаться дороже самого корабля, поэтому его просто списали, а местные предприимчивые жители начали растаскивать всё, что возможно, оставив от корабля один голый корпус и то, что невозможно демонтировать без верфей. То есть – двигатели и тяжёлые пушки, находящиеся в артиллерийских башнях. Последние были деактивированы и частично демонтированы ещё на военных верфях, но кое-что осталось – сами башни и поворотные системы, а также энерговоды с колоссальной пропускной способностью, встроенные в сам корпус и потому избежавшие демонтажа. Естественно, главный калибр был также отлично защищён, так что даже пушки современно тяжёлого крейсера с трудом бы могли пробить броню башен.