Читать книгу "Рожденные в огне - Михаил Михеев"

Но больше всего Александрова беспокоили не дела военные, и даже не предстоящая ему миссия. Как ни странно, волновало его, что в случае его гибели будет с девчонкой, которая незаметно и в то же время наглухо вросла в его жизнь. Меньше всего он этого ожидал, да… Теперь кровь из носу придется справиться и вернуться.

Александров внезапно развеселился и вновь повернулся к заместителю.

– Игорь, не забудь, весь пакет данных я тебе загрузил, но не бойся импровизировать. Если дотащишь хотя бы половину трофеев, Родина тебе памятник из золота поставит.

– Угу. И его тут же сопрут, – пробурчал фон Корф. – Давайте уж лучше бронзу.

– Чувство юмора вернулось? Это радует. Ладно, я стартую. Да пребудет с тобой Великий Космос.

– Да пребудет… И… Это… В общем, не забудь там передать, что если ты не вернешься, я сожгу их столицы к чертям, даже если мне ради этого придется заложить душу Дьяволу!

– Спасибо, – без улыбки отозвался Александров. Уж кто-кто, а он-то видел, что старый товарищ не шутил. – Удачи!

Десять минут спустя легкий крейсер-разведчик «Арзамас» отвалил от борта флагмана и, отойдя на безопасное расстояние, начал разгон. Разумеется, делал он это не так шустро, как курьер, но все равно темп набрал хороший. И неудивительно – корабль экспериментальной серии, «Арзамас» был лучшим ходоком уральского флота. Два его систершипа еще стояли на стапелях, а этот корабль отправился на обкатку, совместив долговременные испытания и боевой поход. И, как оказалось, построен был удачно. Во всяком случае, ни одной проблемы, не решаемой в течение часа силами экипажа, пока не возникло, что для новых кораблей редкость, а для головных в серии вообще редкость в квадрате.

Рождением своим корабли серии «Арзамас» были обязаны конкурсу, объявленному Центральным разведывательным управлением. Дальнюю космическую разведку с определенного момента перестали устраивать имеющиеся в ее распоряжении корабли – быстрые, хорошо маскирующиеся, но практически невооруженные и слабо защищенные. Да и запасом хода и ресурсом систем жизнеобеспечения у некоторых серий жертвовали ради улучшения маскировки. В случае обнаружения шансов спастись у экипажей практически не было, а разведчики тоже люди и тоже хотят жить.

Возможно, их сыплющиеся градом докладные записки на каком-то этапе легли бы под сукно. Мало ли, кто и что пишет, бюджет не резиновый. Но нашлись люди, которые углядели в этом возможность положить что-то и в свой карман. Поэтому однажды делу все же дали ход и, вытребовав от правительства дополнительное финансирование, стали думать, как отщипнуть от этого свой кусочек. А это, в свою очередь, вылилось в необходимость не только изобразить бурную деятельность, но и выдать на-гора реальный выхлоп. И процесс сдвинулся с мертвой точки…

Результатом двух вполне понятных и простительных желаний, сиречь безопасности и денег, стало техническое задание, крайне противоречивое и трудновыполнимое. Корабль должен был иметь скорость и маскировку разведчика, автономность как минимум на уровне эсминца, огневую мощь и защиту крейсера. Ну и при строительстве должны были где только возможно применяться стандартные, отработанные на кораблях других серий, узлы и блоки. Решение, в общем-то, разумное как с точки зрения повышения надежности, так и для удешевления проекта – деньги в него вкладывались, конечно, большие, но отнюдь не беспредельные. И как вписать все эти технические и финансовые ограничения в пределы одного корабля было бо-ольшой загадкой.

Тем не менее в тендер включились многие. В том числе и уральцы, выдавшие на-гора проект крейсера-разведчика. Остальные пытались вбиться в массогабаритные характеристики эсминца, а русские, не мелочась, взяли за основу корпус легкого крейсера хорошо отработанной и отличающейся высокой надежностью серии «Колдун», благо строили его на том же Урале, и вся документация была под боком. «Колдуны» были кораблями хорошими, но мелкосерийными – тут дело упиралось в подковерные интриги, откаты и господдержку верфей метрополии, которые производили крейсера ничем не хуже, но несколько дороже. Зато обеспечивались рабочие места в метрополии, а не на периферийной, да вдобавок не особенно лояльной планете, что вполне логично. Уральцы это тоже понимали и даже не обиделись. Просто засучили рукава и впряглись в новую работу, результатом которой и стало рождение «Арзамаса».

Корпус прототипа слегка удлинили, чтобы установить новые реакторы – система активной маскировки потребляла много энергии. Впихнули двигатели от линейного крейсера и увеличенные бункеры, от чего корму звездолета слегка раздуло, зато сам он приобрел требуемые заказчиком скорость и автономность. Переработанный каркас резко усилил жесткость конструкции. Смонтировали новые ангары, а в них разместили два разведбота вместо одного разъездного, как на «Колдуне». На броню пошел монокристаллический титанид, что позволило добиться полуторакратного увеличения прочности при уменьшении толщины и массы, пусть и за счет заметного повышения стоимости. Впрочем, корабль предполагался не массовый, а специализированный, для выполнения операций особой важности, так что здесь, как логично рассудили конструкторы, прочность важнее цены.

Оружие, подумав, тоже изменили, поставив установки того же калибра, но заметно большей мощности и дальнобойности. Оригинальная разработка Урала, эти орудия прошли испытания, но на вооружение Конфедерации приняты не были, хотя превосходили конкурентов по всем характеристикам, включая цену. Однако вновь вмешалась политика, и конфедераты получили системы Дарвина, разработанные на планете Новая Калифорния. Тоже неплохие, кстати, орудия. Однако пуская свою разработку в комплекте с новым кораблем, конструкторы увидели шанс пристроить и их. Надо сказать, эта карта в кои-то веки сработала, и в результате родился крейсер, превосходящий любой другой корабль своего класса по огневой мощи.

Пожалуй, единственным серьезным минусом «Арзамаса» оказались малые размеры жилой зоны. Основное пространство отдавалось оборудованию и силовой установке, люди обеспечивались по остаточному принципу. С другой стороны, за счет повышения уровня автоматизации экипаж крейсера составлял несчастные два десятка человек. На такое количество народа объем жилой зоны признали достаточным, и, после того как проект корабля прошел отборочный этап и получил государственное финансирование, верфям дали добро на строительство прототипа.

Комиссия, оценивающая представленные образцы новой техники, оказалась перед нелегким выбором. По сути, имелось два фаворита – уральцы и частная верфь с Малого Квебека. Заявок изначально подавалось более сорока, однако большинство проектов остались на стадии красивых, но, увы, не реализованных в металле картинок и макетов. До постройки кораблей дошли восемь участников, спустить их к сроку со стапелей смогли шестеро.

Уральский корабль был лучше других – быстрее, крепче, лучше вооружен и защищен. Зато квебекцам помогали политические соображения и тот факт, что они смогли впихнуть оборудование в массогабаритные размеры эсминца, правда, за счет применения уникального оборудования и соответствующего повышения стоимости корабля. И, так уж получилось, в преддверии войны здравый смысл победил политику, и оба корабля приняли на вооружение, решив, что в каких-то ситуациях предпочтительнее окажутся малые размеры, а в иных – запредельная автономность крейсера. Естественно, появился список того, что стоит улучшить и исправить, после чего кораблестроителям дали зеленый свет. Ну а кто сможет справиться с задачей лучше тех, кто эти корабли разрабатывал? Да никто. И Урал получил весьма выгодный заказ, который со всем тщанием начал реализовывать.