Читать книгу "Огонь его ладоней - Ната Чернышева"

А между пустых столиков важно бродят на толстеньких лапках ушастые зверьки с коротким хвостиком и нежно-сиреневым мехом. Не сказать, чтобы они были очень уж пугливые. Но нас сторонились, не забывая при этом громко и со вкусом шипеть, чтобы мы видели острые, как иголочки, клыки.

— Таавурой, — с усмешкой пояснил Крис. — Безобидные. Животное-компаньон, вроде наших кошек или саламандр.

— Ага, — сказала я, стряхивая с сиденья наглый комок меха: — Ну-ка, животное, брысь давай. Сиреневая толстенькая заднюшка недовольно взбрыкнула лапками, укатываясь в сторону кустов, и уже оттуда, из-под ветвей, донеслось возмущенное шипение.

— Ты как, голодна? Или — просто кофе?

— Ну… к кофе можно что-нибудь посолиднее…

Выскочившее голографическое меню пестрело незнакомыми названиями местных блюд. Вообще, заказывать наобум то, что в глаза никогда не видела, чревато испорченным аппетитом. Кто их знает, тамме-отов, что они едят. Может, личинок толщиной в палец. Живых. Как гентбарская малышня. Нет, видом извивающихся в тарелке опарышей меня не удивишь и не напугаешь, если ты с детства живешь вместе с гентбарцами, то живые червяки, поверьте, далеко не самый страшный удар по аппетиту. Но зачем есть червей, когда их можно не есть?

Я перелистнула меню на стандартные блюда. Крис меня остановил:

— Стоило лететь через пол галактики, чтобы есть стандартное. Я подскажу: смотри — асавеентан, это рыба в растительном соусе, очень вкусно, тебе понравится. Карисой в качестве гарнира — это грибы такие, растут на деревьях, еще сатаам, равешой… и на десерт, римаан.

— И кофе, — быстро сказала я.

Умру без кофе. Вчера не пила, сегодня тоже, так получилось. Безобразие!

Заказанные блюда и впрямь оказались очень вкусными. Пальчики проглотишь, языком закусишь. Я перекинула на терминал страницу меню, чтобы не теряться другой раз.

Крис скомандовал включить приват, и вокруг нашего столика мгновенно развернулся шатер тишины, камуфляж-поле, отсекающее нас от внешнего мира.

Но, прежде чем формирование защитного кокона завершилось, мне показалось, будто на террасе уровнем выше я увидела Татьяну. Она сидела за дальним столиком и смотрела на нас. Хотя не исключено, что это была просто похожая на нее женщина. Таня — не единственный пирокинетик женского пола на Таммееше, я уверена.

Не просить же снимать защиту! Крис еще расспрашивать начнет, что ему сказать, правду? Так мол и так, твоя подруга в нервном раздрае, беги утешать, а про Улитку мне когда-нибудь потом расскажешь…

Локальное пространство Улитка не входит в перечень пригодных для колонизации мест. Звезда — тусклый красный карлик, планет — четыре, холодный газовый гигант и три безатмосферных каменных шарика. Военным кораблям в таких забытых всеми космических углах не нужна полноценная пересадочная станция, достаточно автоматического маяка на периферии планетарной системы. Крейсер, на котором служил Крис, собирался откорректировать курс в соответствии с данными маяка и раствориться в космосе, даже не заходя в систему.

Сигнал бедствия поступил внезапно, от одной из внутренних планет, той, что побольше.

Рутинный патрульный рейс, никакой боевой тревоги, директив явиться в указанное место в срочном порядке и прочего, что заставило бы сбросить координаты поисковикам и пройти мимо. Так что пошли смотреть, кто там сигналит.

Живых не нашли. Не нашли и мертвых. Ничего, кроме источника сигнала — небольшого передатчика на поверхности, автоматического, как и маяк. Но маяк ясно кто ставил и для чего, а кому понадобилась автоматическая станция на мертвой планете, сигналящая на общей волне "Спасите, помогите, умираю?"

— Бешеное Солнце я первым заметил, — рассказывал Крис. — И я же принял решение валить оттуда. Еще немного промедлили бы, и не сидел бы здесь сейчас.

Бешеное Солнце — не совсем точный перевод с нивикийского. Я бы сказала, Безжалостное Солнце. Так наши зеленочерепушечные друзья с дырками в левой височной доле отмечали все свои военные и потенциально опасные объекты. Это их древний сакральный знак, означающий смерть. Кому-то в Галактике Солнце — Матушка, Дарующая Жизнь, у гентбарцев, к примеру, а у нивикийцев издавна это — божество смерти. Причем не сказать, чтобы они вели подземный образ жизни, тогда было бы понятнее, почему. Может, все-таки помнили фейерверк второго компонента своей родной солнечной системы? Когда одна из двух звезд сколлапсировала в черную дыру.

А как они вообще тогда выжили, загадка. Впрочем, следов разумной деятельности старше возраста черной дыры на родной планете нивикийцев мы пока еще не нашли. Я говорю "пока", но это "пока" из разряда "и уже не найдем", а не "дайте нам больше времени, отыщем хоть черта".

Археологические работы на Нивикии ведутся уже вторую сотню лет, давно бы нашли.

Нестандартные возмущения пространства заметили еще на подлете к крейсеру. А потом врубили форсаж и мчались к маяку на всех парах, а вслед за кораблем катились страшные волны искажений континуума. Отработавший артефакт остался в эпицентре, соваться к нему с исследовательской миссией — дураков нет. Теперь там работают санитары пространства — галактические экологи. Заказали работу у лучших, не поскупились. Но возни там, по предварительной оценке, лет на пятьсот…

Крис показывал схему распространения "волн" — действительно, очень похоже на Каменное море, только масштаб в разы больше. Эпицентр, смятое, искореженное пространство на гребнях волн, спокойные области в их основании. На атмосферной планете под волнами образовались озера, в локали Улитки — черттечто, купаться запрещено.

Самое любопытное заключалось в том, что звезда не пострадала. Поле искажений прогнулось, вытянувшись вдоль светила с пяти сторон. Через шестую координату остался коридор свободного пространства, можно спокойно пройти и посмотреть на возникшее безобразие, так сказать, с изнанки.

— Да уж, — сказала я. — Но говорить о контакте таммеотов и нивикийцев на этом основании нельзя. Физические законы одинаковы для всех, если на одном краю Вселенной кто-то придумал дубинку и отоварил ею собрата по башке, то это не значит, что кто-то на другом краю Вселенной, сделавший то же самое, поддерживал тесную связь с первым идиотом.

— Тоже так думаю, — кивнул Крис. — Вот, собственно, и все… Снимаю приват?

— Подожди! А почему засекречено?

— Не знаю, — пожал плечами Крис.

— То есть, ты мне рассказал не все, — поняла я.

Он только улыбнулся, но ничего не сказал. И не скажет. Просить — бесполезно, а приказать… такому прикажешь!

Мы вернулись в отель, когда над морем уже полыхала вовсю заря нового дня. Крис сообщил, что пойдет отсыпаться, а у меня имелся допинг в виде карты и спать я не собиралась, о чем и сообщила. Крис назвал меня трудоголиком, и тут же сотворил из огня вполне себе реалистичную, хоть и полупрозрачную, цепь — намек на рабский труд, я засмеялась. На цепь дунул и она рассыпалась мелкими искрами, и тут я увидела Татьяну.