Читать книгу "Соль и дым - Тару Ссонберг"

Волны начинают подниматься чуть выше, пытаясь поймать самые красивые снежинки, не обращая внимания на их колкость. Мак подходит к Арлену, и он поднимает голову к ней, чтобы смотреть в глаза. Она кладет руки ему на плечи, и он сам притягивает ее и целует.

Арлен О'Келли

Она пахнет зимним морским воздухом – таким ненавистным ему, что он влюбился в силу этого чувства. Кожа девушки так легко поддается его замерзающим пальцам, а губы быстро начинают гореть. От холодного воздуха у Арлена перехватывает дыхание, и они отстраняются друг от друга. Макензи сжимает в кулаках его футболку, а потом тянет ее вверх. Арлен помогает ее снять, а потом крепко перехватывает ее руки. Но она нежно гладит его пальцы, пока он не расслабляется, поднимается выше по его рукам, к плечам, шее. Едва касаясь, проводит по ключицам, по шраму на ребрах. Одной рукой Макензи возвращается к его руке, сплетая их пальцы, другую задерживает на груди, чуть правее гулко бьющего сердца.

Один вздох – и Арлену кажется, что она превращается в сирену отчаянных морских глубин, сейчас вырвет хрупкой, но сильной рукой его исстрадавшееся сердце и бросит его тело.

Выдох – это все та же Макензи, никаких сирен, никаких сердец. Но все еще хочется в ней задохнуться и раствориться. Смятые простыни – доказательство того, что это невозможно.

Он притягивает ее руку к своим губам и целует, чтобы снова отстраниться. Мак садится рядом на кровать и опускает голову на его плечо.

– Ты не можешь все время замыкаться в себе. Только не прячься от себя самого, Арлен.

– Что ты предлагаешь?

– Это твоя жизнь. На нее не должны влиять другие. Прекрати спрашивать, что тебе с ней делать.

– Но ты сама упрекнула меня в моем образе жизни, – с грустной улыбкой проговорил Арлен.

– Разве это жизнь? – выдохнула Макензи, и вопрос повис в воздухе, не найдя себе уголка.

Арлен не мог признаться ей, что даже не пытался. За всю свою жизнь он молчал куда большее ее, лгал большее ее, но жил – куда меньше.

– Зачем ты поцеловал меня в первый раз? – внезапно продолжила Макензи.

На этот вопрос было несколько ответов:

– Тогда я думал, что потому, что должен отдать тебя волнам. Это одна правда.

– А сейчас что думаешь?

– Сейчас я уверен, что это ты, – рассмеялся Арлен.

– Я не об этом.

– Вторая правда – сейчас я думаю, что тогда знал, что должен буду отдать только тех, кто будет стоить мне жизни. А ты вполне отображала мою жизнь… Наверное… – добавил он, чуть помолчав.

Потом его мысли закрутились вокруг последней правды. Нет ничего важнее первого поцелуя. Именно он отображает твои чувства и намерения. Потом он повторяется в разных вариациях, но остается все тем же. И Арлен не желал знать, чем ответила ему Макензи.

Макензи Кирван

Она оставалась в его доме день, другой, третий. После их последнего разговора Арлен все равно продолжил все глубже уходить в себя. Только чуть лучше скрывал это – за ловкими прикосновениями, далеко не невинными поцелуями и прогулками по скользкому берегу.

Его пальцы задерживались на ее запястье чуть дольше обычного, лишь изредка сжимая его крепче, чем нужно. Он заправлял ей пряди за ухо, не подозревая, что каждый раз она вспоминает при этом Джокера; спускался костяшками по ее шее, нежно улыбаясь. Прижимал ее к своей груди, когда она готовила обед или ужин.

Завтрак всегда готовил сам, – Макензи казалось, что он вовсе прекратил спать.

Иногда Мак хотелось спеть ему, спеть колыбельную до смерти, но она молчала.

Рано утром запах кофе или какао приносил с собой нежные прикосновения, горячее дыхание, кусающиеся поцелуи. К обеду поцелуи превращались в дикую тайную и тихую фантазию на кончиках ее пальцев или хрупких плечах, они пахли морозом и солью после их прогулок у кромки Океана. К вечеру они отогревались у камина, Макензи и Арлен по очереди подбрасывали в огонь поленья, которые мягко потрескивали и шумели. Под эти звуки тайны на губах парня оттаивали и с жаром бросались к ее губам и рукам, просили больше пространства для пожара.

Макензи открывалась перед Арленом, отвечала согласием, под ее поцелуями билась кровь на его шее и выступали мурашки на груди, и он отстранялся, обнимал ее, пока она не засыпала.

Они всего однажды были у родителей Мак, и они ничего не говорили. Казалось, что они все понимают. Все свободное время они тратили на уход за миссис Коллинз, которая приболела после ухода Джокера, а Макензи все не решалась ее навестить.

Макензи стала немного бояться людей.

Они все жаждали объяснений, привычного ритма жизни и общения. Они сковывали своими рамками и словами, улыбками и мыслями. Нужно держаться от них все дальше и дальше, чтобы они не дотягивались до нее со своими липкими вопросами.

Больше всего Мак нравились утренние прогулки по берегу. Камни у воды были покрыты тонким льдом, но снег все никак не задерживался на острове надолго, а северная трава упрямо зеленела, пусть и не так ярко.

Арлен всегда крепко держал Мак за руку, словно боялся, что она поскользнется и исчезнет в пенных водах и немыслимых глубинах. Но она бы с радостью поскользнулась…

Макензи стояла спиной к Арлену и смотрела на серый горизонт. Ее сердце тянулось туда, грозя выскользнуть из груди. Волны начинали тянуться к берегу, как только Мак на него выходила. В высоких волнах подпрыгивали роаны, звонкий смех водных жителей разбивался об лед и рассыпался осколками у ее ног. Они поднимались ей навстречу – и отступали, словно им натянули поводья. Забывшись, Арлен целовал ее волосы, крепко сжимая девушку в объятьях. Макензи поворачивалась к нему и успокаивала шторм в его душе. Поцелуи стали их валютой доверия и обещаний, их словами и воздухом – спертым внутри и морозным снаружи.

Джодок Коллинз

Его тело приятно ломит от зимнего мороза. Холод течет в его крови. Ему нравится смотреть, как волны играют со снежинками, как они растворяются друг в друге. Нравится слушать, как хрустально звучит смех под шаром льда, как приход зимы успокаивает чувства, присыпая их колючими слезами участия.

Он старался повторять холодные узоры, но у него плохо получалось, когда водные лошади неслись из глубин прямо на Макензи, вышедшую на берег. Он хотел их остановить, но когда увидел, что она справится сама, позволил им немного свободы. Девушку окатили соленые воды, и она рассмеялась, запуская пальцы в шерсть роанов. Ее волосы намокли и сосульками свисали на лице, но она улыбалась.

Мак поднимает голову и окидывает взглядом весь океан, ища Джокера. Он касается ее щеки морозным воздухом.

Потом слышит Арлена, зовущего Макензи. Вот парень выбегает из дому и несется вниз к скалистому берегу. Роаны давно растаяли в прибережной пене; девушка обернулась к Арлену, но он все равно хватает ее за руку. Мак делает шаг назад.