Читать книгу "#черная_полка - Мария Долонь"

Он опустил голову в чернильную тьму.

— Я по нему скучаю. Он стал для меня родным. Только он у меня и был.

Он вдруг стал на удивление косноязычным, слова — каменные валуны, ему хватает сил только на короткую простую фразу. И этих слов в его распоряжении осталось совсем немного. Трижды повторил одно и то же, без синонимов. Лицо скрыто густой тенью, как и слова — под черной пеленой скорби. Но красная жилка тревоги все сильнее. Искренне переживает смерть Волохов а.

— Влад! — Через перила веранды перегнулась неутомимая Елена Вельгр. — Почтите уже нас вашим вниманием!

— Я хочу поговорить о нем. — Туманов решительно повернулся к Инге. — Только попозже. Не думаю, что сильно вас задержу. Поэты — народ, конечно, крепкий, но для такой погоды маловато принесли. Вы на машине? Подвезете меня до Москвы?

— Мы подождем вас за калиткой, погуляем пока.

— Хорошо. — Туманов смотрел на Ингу не мигая, словно испытывал взглядом. И вдруг изогнулся дугой, как цирковой артист, наклонился к ней и продекламировал:

Я шепну тебе на ушко. Он не клоун. Он — Петрушка. Знаменит, но невидимка. Каждая его ужимка — Это смерть под колесом, Ужас сладок, невесом, Каждому согласно чину Смерть всегда найдет причину.

Щелкнул пальцами и ушел на веранду.

— Трудно с ним будет, — сказала Инга Штейну, когда тот вышел из дома.

— Облом?

— Нет, но… Сложно отличить правду от его фантазий. Одной ногой он в реальном мире, а другой — в своих глюках. В общем, мы везем его в город. Разговорю в дороге.

— Как бы он от твоих вопросов на ходу не выпрыгнул.

— А он может. Поэтому двери заблокируешь.

Они вышли за калитку и теперь брели по темной дороге к машине. Обочин не было, припаркованные кое-где и кое-как редкие машины темнели у заборов.

— Ну-ка замри! — Штейн поднял фотоаппарат. — Отличный контровой! В студии захочешь, так не сделаешь. — Он поставил Ингу под фонарь и начал снимать. — Голову поверни! Влево. Много. Назад. Стой.

Свет от фонаря кругом падал на Ингу, отсекал от остального мира. Голые ветви чертили паутину на асфальте.

— Олег, уймись. — Инге надоело позировать. Недалеко хлопнула калитка. — Смотри! Туманов не соврал, все-таки сбежал от выпивших поэтесс.

Влад их тоже заметил, помахал Инге рукой и быстро двинулся навстречу. Попал в фонарный круг, распахнутое черное пальто летело за его стремительными движениями.

В этот момент из-под дерева метрах в ста от Туманова, рыкнув мотором, выскочила машина. Черное пятно, как зрачок в темноте, мгновенно расширилось, поглотив свет фар и фонарей. Штейн схватил Ингу за руку и дернул в сторону. Влад успел обернуться на звук. От удара о капот он взлетел в воздух, как птица, рухнул на землю и, потянув руки под себя, попытался встать. Машина резко затормозила, сдала назади, отвратительно переваливаясь, переехала тело в черном плаще.

Глава 12

В два он уже был в аукционном зале: двери открывали за сорок пять минут. Занял место у прохода, трость прислонил к подлокотнику стула: отсюда открывался отличный обзор и на аукционную стену, и на кафедру, за которой скоро будет стоять молодой человек — наверняка высокий, стройный, в темном костюме с бабочкой, они все тут как на подбор, будто выпечены в одной и той же булочной, — распорядитель. К тому же в проход можно было вытянуть ноги — удобно, так не болели колени.

Все должно было начаться только через полчаса, сейчас по залу лениво, как потерявшиеся дети, бродили агенты коллекционеров, выбирали места. Отто достал очки из футляра, протер их мягкой замшевой тряпочкой, убрал обратно. Зрение у него по-прежнему было прекрасным, но очки нужно иметь — на всякий случай. Такой случай.

Он представил себя затаившимся хищником и улыбнулся: настроение было прекрасным. Нужно залечь в кусты и оттуда тихо, не поворачивая головы, осмотреть окрестность, где скоро появится дичь: слева от трибуны черная штора, гофрированная, как юбка от DianeVonFurstenberg у Клары, — оттуда будут выносить картины. Справа от стены с тонкими ниточками и еле заметными крючками — той самой, с которой они потом будут уходить к полоумным японским бизнесменам, американским миллиардерам и русским олигархам — тяжелая дубовая стойка: резные балясины, длинный стол, похожий на парту в католической школе, закрытые серые прямоугольники ноутбуков — здесь скоро рассядутся представители тех, кто будет играть удаленно.

Каталог аукциона с округлыми буквами «Шелди’с» на обложке и стикером «Для мистера Майера» немного скользил по брюкам — серый кашемир, один из двенадцати лучших его костюмов (оказались слегка велики в поясе с утра — он снова сбросил вес, даже не заметив). Отто с неприязнью глянул на свои руки, в которых держал каталог и табличку с номером 132. Пигментные пятна, узловатые, как корни деревьев, вены. Возраст не доставлял ему таких проблем, как его сверстникам, но все же раздражающе напоминал о себе.

Белый пластмассовый кружок на ручке с номером был дивной ретроградной традицией, которая гораздо милее всех этих электронных торгов, программ и каталогов, нигде не отпечатанных, а висящих в воздухе, во всемирной паутине, в небытии. Электронные реестры, конечно, были многим удобны, но при этом безжизненны и блеклы.

Без пятнадцати два Отто начал оглядываться на дверь: Клара с утра ушла за покупками в Harrods, но потом планировала завезти пакеты в гостиницу и присоединиться к нему. Зал шумел приливами мужчин в темных костюмах, среди которых Отто выделялся светло-серым островом; все они были намного моложе его, многие будто бы нарочно растрепаны. Женщин было мало. Отто увидел Ксавье, агента Директовича, на заднем ряду мелькнула подстриженная по последней европейской моде (выбритые виски, хохолок) голова Чи, того самого китайца, что в прошлом году купил «Крестьянина с шаром солнца на затылке» Ван Гога. На стульях через проход выделялась Катрина Дещлов: ярко-красный брючный костюм, губы сморщенным лепестком розы на лице гарпии. Длинными бордовыми когтями она постукивала по своему номеру 88. Старая стерва всегда резервировала себе этот номер, считала удачным. Катрина почувствовала на себе взгляд Отто, повернула голову, чуть кивнула. Она, конечно, тоже заинтересована в «Бессоннице», но — Отто был уверен — далеко не так сильно, как он.

«Я ждал этого момента много лет», — подумал Отто, чувствуя учащенное сердцебиение от этой простой и пафосной мысли. В проходе от дверей шла Клара. Темно-синее строгое платье чуть ниже колен, шелковый платок цвета пионов, мальчишеская белая головка: элегантна, как всегда. Она кивала знакомым (на удивление и волнение Отто, многие коллекционеры приехали в этот раз лично), поравнялась с ним и, улыбнувшись, села на стул, сиденье которого он нагрел левой рукой.

Она посмотрела ему в глаза, достала из сумочки бутылку воды и два перламутровых шарика. Отто послушно проглотил таблетки: сердце в последнее время пошаливало, а он действительно разволновался.