Читать книгу "Дерибасовская шутит. Юмор одесских улиц - Ривка Апостол-Рабинович"

* * *

Одесса. Стоит мужик в пробке, вдруг стук в окно. Опускает стекло и спрашивает:

– Что надо?

– Понимаешь, неизвестные взяли нашего губернатора Саакашвили в заложники и требуют миллион долларов выкупа, иначе они обольют его бензином и подожгут. Мы решили пройти по машинам, кто сколько даст.

– Ну… я литров 5 могу дать.

* * *

В Одессе:

– Простите, вы не подскажете, как будет по-украински синхрофазотрон?

– Шо?

– Ну надо же, какой лаконичный язык!..

* * *

Одесса. Привоз.

– Мойша, ты слышал, Порошенко опять выпрашивает оружие у Америки?

– Хм… Значит, предыдущую партию уже продали…

* * *

Одесса есть Одесса. Вместо уничтожения памятника Ленину в соответствии с законом Парашенко о декоммунизации одесситы превратили монумент в первый в мире памятник лорду темных сил из «Звездных войн» Дарту Вейдеру. С бесплатным Wi-Fi, встроенным в его шлем.

«Одесса и стала Одессой именно благодаря удачному сочетанию славянских и европейских народов с древнем иудейским племенем из Ближнего Востока. Причем в разумной, верной пропорции сплава металлов, когда каждый составляющий компонент имеет свое полезно-необходимое значение. Евреи сыграли незаменимую роль, практически слившись и растворившись в сообществе одесситов, придав ему своеобразный шарм, определенные черты портовой деловитости, солнечной легкости, жизнерадостности и мягкого южного юмора»[10].

В этот город евреи приезжали и уезжали из него. В годы существования советского строя они шутили о загранице, о призрачной возможности эмигрировать. А с падением страны Советов они, как по команде, ринулись покорять разные страны от Израиля до США. Как пошутил известный одессит Михаил Жванецкий: «Одесситы бывают рассеянные и сосредоточенные: рассеянные – они рассеяны по всему свету, а сосредоточенные – сосредоточены только в Одессе».

* * *

Одесса.

– Ви не подскажете, где здесь консульство?

– Какой страны?

– А какую ви таки посоветуете?

* * *

Согласно советской конституции, Семён Маркович имел право на труд. Но старался им не злоупотреблять.

* * *

Надо таки родиться евреем в Одессе, чтобы затем уехать в Израиль и стать там русским!

* * *

Одесса. Идет посадка на корабль, следующий в Израиль. Проходит час, два, три, а людской поток все не кончается. Мужчина-провожающий спрашивает капитана с восточной внешностью:

– Простите, у вас что, корабль безразмерный?

– Зачэм безразмерный, дарагой – бездонный!

* * *

Жора, шо вы опять такой нервный? Ви пробовали складывать пазл из 3000 элементов? Пробовали, но не складывается? Вот! А ви таки хотите, штобы жизнь легко складывалась!

* * *

В Одессе:

– Моня, ну шо, как жизнь?

– Шо тебе сказать, Жора… Как на корабле – тошнит, а плыть-таки надо.

* * *

– Мне кажется, шо я таки достиг финансовой стабильности!

– Это как?

– Денег не было, нет, и похоже, не будет!

* * *

Одесса, конец 80-х. Коллега по работе спрашивает Рабиновича:

– Яков Моисеевич, что такое социалистический выбор?

– Сёма, это выбор, в какой очереди стоять: таки за водкой или в ОВИР.

* * *

Рабиновичу на собеседовании перед выездом за границу в одесском горкоме КПСС задают вопрос:

– А что вы будете делать, если останется три дня до конца света?

– Таки выполню пятилетний план за оставшиеся три дня!

* * *

Лев Соломонович из Одессы везет в Израиль портрет Ленина.

– Это что такое? – спрашивают его на границе.

– Не «что», а «кто»! Это Ленин, это история великой России!

– Это кто? – спрашивают его после приземления в Израиле.

– Не «кто», а «что»! Это таки, прекрасная золотая рама 18 века!

* * *

Одессит приехал в Америку и спрашивает у знакомого:

– Изя, скажи, как будет по ихнему «за»?

– А в каком контексте?

– Я таки хочу с тем негром поговорить за его машину.

* * *

Абрам и Ицик эмигрировали в Париж. Французского ни один из них не знает. Приходят они в первый раз в ресторан. На всех столах стоят маленькие стеклянные баночки, в них какая-то желто-коричневая масса. Должно быть, это что-то очень дорогое, потому что гости берут эту массу крохотными порциями. Абрам и Ицик ломают голову, что бы это могло быть. А надо сказать, что горчица у евреев Восточной Европы была почти неизвестна, вместо нее употребляли смесь тертого хрена со свеклой. Они решают попробовать, что это за желтая дорогая вещь. Как только официант отвернулся, Ицик зачерпнул горчицу ложкой и быстро отправил в рот. Из глаз у него брызнули слезы, лицо побагровело.

– Что с тобой? – удивляется Авром.

– Ах, ты знаешь, – отвечает Ицик, – я как раз вспомнил, что в прошлом году утонул мой брат.

– Сочувствую! А как эта желтая штука? Вкусно?

– Очень!

Тогда Авром тоже набирает ложку горчицы, сует ее в рот – и тоже начинает плакать.

– А ты чего плачешь? – спрашивает его Ицик.

– Я плачу оттого, – отвечает Абрам, – что в прошлом году ты не утонул вместе с братом.

* * *

По одесскому аэропорту тащит женщина пьяного мужичка:

– Миша, я желаю, шобы ты издох со своей водкой! У меня таки, закипают мозги от мысли, как тебя дотащить до дому…

– Розочка, я имею желание узнать, где мы находимся?

– В аэропорту!

– Розочка, а шо мы – таки в аэропорту делаем?

– Шо-шо. Мы из Греции возвращаемся!

– Та ты шо… Ну и как там?!

* * *

На одесской таможне.

– Что вы везёте, гражданин Рабинович? Оружие, наркотики есть?