Читать книгу "Тамбовский волк - Виктор Юнак"

Около четырёх часов утра 6 января к Виктору Чернову подошёл двадцатидвухлетний бравый матрос Анатолий Железняков, перепоясанный пулемётными лентами. Рядом с ним стояли несколько его товарищей с винтовками. Железняков тронул за руку председателя Учредительного собрания.

— Я получил инструкцию, чтобы довести до вашего сведения, чтобы все присутствующие покинули зал заседания, потому что караул устал.

— Нам не нужно караула, — возразили матросу из президиума.

В зале же, естественно, ничего не было слышно, однако эсерам сразу же передалось волнение их председателя.

— Какую инструкцию, от кого? — спросил Чернов.

— Я являюсь начальником охраны Таврического дворца и имею инструкцию от комиссара Дыбенки.

— Все члены Учредительного собрания также очень устали, — возразил Чернов, — но никакая усталость не может прервать оглашения того земельного закона, которого ждёт Россия.

В зале поднялся страшный шум, послышались крики:

— Довольно! Довольно!

— Учредительное собрание может разойтись лишь в том случае, если будет употреблена сила, — повысив голос, заключил Чернов.

Снова шум и крики:

— Долой Чернова!

— Я прошу немедленно покинуть зал, — отрешённым голосом совершенно спокойно гнул свою линию матрос Железняков.

Зал стал быстро наполняться матросами и солдатами.

Заседание длилось уже двенадцать часов и сорок минут. Были приняты три закона — о мире, земле и республике. Депутаты действительно очень устали и Чернов принял решение закрыть заседание, назначив следующее на 17 часов того же дня.

Брезжил рассвет, в церквах зазвучал крещенский звон.

Всю эту ночь Ленин и другие руководители партии не сомкнули глаз. Они ждали реакции депутатов Учредительного собрания. Ведь Ленин прекрасно понимал, что, распустив Учредительное собрание, он перейдёт Рубикон, и гражданская война с неизвестным исходом станет неизбежной.

Ленин сидел за столом, обхватив голову руками. К нему подошёл Николай Бухарин, у которого в кармане оказалась бутылка хорошего вина. Бухарин предложил Ленину немного снять стресс. Владимир Ильич согласился. Они долго сидели за столом, говорили о чём-то несущественном. Под утро Ленин попросил повторить что-то из рассказанного о разгоне Учредиловки и вдруг рассмеялся. Смеялся долго, повторял про себя слова Бухарина и всё смеялся, смеялся. Весело, заразительно, до слёз хохотал. Присутствующие не сразу поняли, что это истерика, а когда поняли, то не сразу сообразили, что нужно делать.

В 17 часов явившиеся к Таврическому дворцу депутаты Учредительного собрания увидели двери дворца запертыми на замок. У входа стоял караул с пулемётами и двумя лёгкими артиллерийскими орудиями. Охрана сказала, что заседания не будет.

В ночь с 6 на 7 января ВЦИК принял написанный Лениным Декрет о роспуске Учредительного собрания. Это был первый сигнал к началу гражданской войны.

7 же января газета "Известия ВЦИК" удовлетворённо "потирала руки", сообщая своим читателям: "Учредительное собрание учинило над собой харакири, отвергнув требования трудящихся и предложив им снова безропотно вернуться под ярмо буржуазии, оно совершило над собой политическое самоубийство. Советской власти, представляющей интересы трудящихся масс, оставалось только зарегистрировать смерть этого Учредительного собрания от собственной неосторожности... Мёртвый в гробе мирно спи, жизнью пользуйся живущий".

27

21 февраля в Тамбове проходило заседание временного Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Большевики, набиравшие в губернском Совете силу, настаивали на роспуске губернской земской управы.

— Власть должна перейти к трудовому народу, — доказывал Совету большевик Беляков. — Прежние кулаки, имевшие по шестидесяти десятин, попали во все уездные комитеты и земские управы и не дают хлеба. Нужна твёрдая власть Совета солдатских, рабочих и крестьянских депутатов. Белой гвардии доверять нельзя потому, что она вооружается против советской власти. Земля, воздух и вода принадлежат тому, кто на них работает, железнодорожные мешочники развелись потому, что хлеб выписывали на самогонку. У нас в губернии военно-революционный комитет издаёт одно, а Земство — другое. Нужна власть одна, советская, какую и приветствую. А губернскую земскую управу необходимо распустить.

— Управа, избранная первым демократическим губернским земским собранием, созванным на основе всеобщего голосования, не считает временный Совет полномочным устранять управу от земского дела, порученного ей населением, — возражал ему лидер губернского земства Константин Шатов. — Без ведома и согласия губернского земского собрания управа не может сложить с себя полномочия и уходить от исполнения своих обязанностей лишь ввиду невозможности противодействовать Совету в фактическом осуществлении его намерения — распустить управу.

Но борьба постепенно складывалась в пользу большевиков, перешедшим к самым решительным действиям.

В самом конце марта в Кирсанове была срочно созвана уездная конференция Кирсановской организации партии эсеров. После разгона в Петербурге Учредительного собрания вопрос для эсеров встал ребром — взаимоотношения с большевиками. Быть вместе с ними, вместо них или против них?

В конце концов, сошлись на том, что эсерам необходимо уйти со всех ответственных постов, чтобы не отождествлять себя и партию с большевиками. Главное же внимание необходимо уделить укреплению низовых партийных ячеек, организации боевых единиц и их вооружению. Только так можно противостоять большевикам: силой против силы.

— А я настаиваю на применении террора против большевиков, — вышел на трибуну помощник начальника городской милиции Гричин.

Его начальник, Антонов, не смог оставить свой пост в силу неожиданно обострившейся ситуации в Кирсановском кавалерийском полку.

— Товарищи! — успокаивая зал, бурно воспринявший слова Гричина, постучал карандашом по графину с водой председатель конференции Донской. — Я совершенно против предложения товарища Гричина. Провозглашая террор, мы, тем самым, можем оттолкнуть от себя население уезда, а население пока на нашей стороне. Следует выждать следующих шагов большевиков и тогда уже действовать.

— Чего выжидать? — выкрикнул с места Павел Перекальский. — Посмотрите, в Уисполкоме уже товарищ Баженов остался практически в одиночестве. Большевики всё делают для того, чтобы Михаил Антонович ушёл с поста председателя Уисполкома. И тогда уже им никто не сможет помешать...

— Так вот я и говорю, — спокойно убеждал конференцию председатель. — Социалистам-революционерам следует немедленно оставить все ответственные посты и дождаться ошибок и перегибов большевиков, а затем, используя эти ошибки, действовать по обстановке, вплоть до вооружённой борьбы. Слава богу, оружием нас пока исправно снабжает товарищ Антонов.

В зале начался шум, выкрики сторонников и противников террора заглушили голоса тех, кто пытался успокоить делегатов и вернуть их на путь спокойной дискуссии.