Читать книгу "Уйти нельзя остаться - Татьяна Гармаш-Роффе"

Первый звонок был Миле.

– Я ничего не нашла… – с сожалением проговорила она. – Проделала кучу анализов, но никаких посторонних субстанций в крови Роберта не обнаружила…

Не обнаружила так не обнаружила. Ничего не попишешь.

Второй звонок Алексея потревожил его давнего и надежного советчика, еще со времен Петровки, который по роду деятельности был судебно-медицинским экспертом, а по призванию – философом. Дмитрий Львович давно вышел на пенсию, но Кис знал, что на его знания и опыт можно полностью положиться.

Говорить с ним по телефону о деле было бы неуважением. Дмитрий Львович не принял бы ни денег, ни подарка за свои советы, и минимум вежливости и почтения к нему Алексей мог выказать лишь самоличным визитом, даже если вопрос был на две минуты.

К счастью, Дмитрий Львович оказался свободен и согласился уделить сыщику «две минуты». Алексей купил в булочной ванильные сухарики, которые старый судебный эксперт всегда любил, и отправился в гости.

Разумеется, «две минуты» – это две минуты о деле, но беседа со старым судебным медиком имела свой ритуал, куда более долгий, и ему необходимо было следовать.

Алексей не часто беспокоил его своими вопросами, а стало быть, не часто с ним и виделся. И теперь ему предстояло дать подробный отчет обо всей своей жизни, протекшей со времени их последней встречи.

– Женился? Это дело хорошее! – говорил Дмитрий Львович, обмакивая ванильный сухарик в чай. – А помнишь, я всегда говорил тебе, Леша: такого парня, как ты, бабы на руках носить должны! А ты все спорил со мной!

– Да я не спорил.

– Ну, не верил… А я тебе говорил: найдется та, которая тебя оценит так, как ты того достоин. А ты ведь не верил, признай!

– Было дело, – соглашался Кис.

– А видишь, прав я оказался… И деток у вас двое, ты сказал?

– Двое, близнецы. Мальчик и девочка.

– Еще парочку нужно!

Алексей не возражал. Пустое это дело, он давно усвоил, – возражать Дмитрию Львовичу.

– Я через эти вот руки, – Дмитрий Львович вытянул вперед кисти, которые, постарев, не потеряли своей красоты: крупные, сильные ладони с длинными и мощными пальцами, – столько смертей пропустил! Столько детей безвинных, столько женщин красивых в детородном возрасте, которые могли бы украсить население Земли своим потомством… Никто так не чувствует таинство жизни, чтоб ты знал, как прозектор! Вскрывая человеческое тело, ты постигаешь его совершенство! Знаешь, Леша, если б я, когда молодой был, понимал то, что понял только с долгим опытом, я бы сам не меньше чем с пяток деток в этот мир пустил… Надо его восстанавливать, чинить его надо! Но я тогда не знал, и одну только мы с супругой моей дочь родили… Неправильно это! Ты, Леша, пока молодой, делай детей! У тебя хорошее потомство будет, твои гены!

«Молодой». Алексей, которому перевалило за сорок пять, для ударного плана по деторождению полагал свой возраст не самым подходящим.

…Прошло с полчаса, не меньше, прежде чем Дмитрий Львович позволил Алексею заговорить о деле. Сыщик изложил суть вопроса: что может выглядеть похоже на инфаркт, естественную смерть, но при этом быть спровоцировано чем-то?

Дмитрий Львович с ходу выдал перечень веществ – Алексей едва поспевал записывать, – которые могут очень быстро разлагаться в крови, через час-два.

– Обычные растительные яды, способные вызывать паралич мышц, – в том числе и сердечной мышцы, – отпадают. Экзотические яды тоже отпадают. Их следы остаются в крови, в тканях, в печени. С другой стороны, добыть их не так-то просто! Хотя и кардиостимуляторы, убийственные в больших дозах, достать непросто! Ты бы с этой стороны поискал, Леша: со стороны связей с аптеками. У кого из твоих подозреваемых имеются такие связи?

– Дмитрий Львович, в нынешнее время не нужны связи – дал взятку и получил то, что нужно! И предлог благовидный найдут: мол, рецепта нет, некогда к врачу сходить за ним, сделайте любезность, выручите…

– А вот еще, Леша, – задумчиво проговорил Дмитрий Львович, – вот какой финт мог убийца твой учинить: ввести в вену воздух. Пузырь воздуха блокирует легочную артерию и вызывает картину, весьма похожую на инфаркт! В городском морге вскрытие делали, говоришь?

– В городском.

– Там судмедэксперты, конечно, да не те! Не наша братия, на криминал натасканная! Могли и пропустить.

– А на такой случай, если вдруг «пузырь воздуха», не существует разве стандартной процедуры исследования?

– Существует, как не существовать! Водой надо залить грудную клетку и, прежде чем резать, прокол сделать… Потому как если разрежешь, так пузырь уйдет, а потом искать поздно… Но так то ж теория! В рядовом городском морге из трупов очередь, родственники нажимают, начальство прижимает, холодильников не хватает. Да в основном у них идет бытовуха или мирные смерти, приключившиеся дома. Не до процедуры им! Получили труп с подозрением на инфаркт – ну и никаких лишних мыслей. И никаких лишних процедур. Сколько я желчи изводил, бывало, когда мы забирали труп из городского морга…

Дмитрий Львович пустился в воспоминания. Алексею пришлось прервать старого эксперта: время поджимало, пора было ехать на встречу со старостой.

…Михаил Пархоменко оказался жизнерадостным староватым мальчиком. Кис вспомнил старую игрушку: гуттаперчевую рожицу, у которой сзади имелись четыре отверстия, чтобы вставить пальцы и затем, шевеля ими, придавать рожице различные выражения. Об этом он думал, глядя на Мишу, бывшего старосту.

Выслушав серию искренних соболезнований умершим, обойму бодрых фраз о готовности сотрудничать со следствием в лице Алексея Кисанова и вязанку пространных пафосных рассуждений о падении нравов, Алексей наконец достал фотографии.

– Михаил, где-то в середине года ваши учителя пересадили учеников вашего класса… С чем это связано? Кто принял это решение? Директор? Классный руководитель?

– Уже не помню. Осерчали наши учителя, довела их Компашка, – вот и пересадили!

Алексей рассчитывал на более конкретный ответ, но да делать нечего. Он указал пальцем на два лица:

– Что вы знаете об этих учениках? Почему они ушли из вашего класса?

– Людочка Козлова… Ее семья переехала в другой район. Хорошая девочка, отличницей была.

– А вот этот, Зиновий Шапкин?

– Зина… Мы его так все звали… А что, вы действительно подозреваете, что кто-то из наших бывших одноклассников мстит сегодня за старые обиды? И что эти смерти не случайны?!

– Я пока ничего не подозреваю. Просто собираю информацию. Так что насчет Зины?

– Не знаю, куда он исчез… Или не помню?

Миша посмотрел на детектива так, словно тот мог ему дать подсказку. Его ожидания, естественно, не оправдались, и Миша, чуть подумав, продолжил:

– Над ним немного издевались в классе. В смысле, Компашка наша издевалась. Но, по-моему, ничего такого особо обидного. Он мальчишка был самолюбивый, вечно что-то пытался вякнуть поперек Юрки Стрелкова. Но не получалось у него. Шика не хватало, блеска. Так, жалкое гавканье. «Ай моська, знать она сильна, что лает на слона!» Понимаете, о чем я?