Читать книгу "Пуля для Зои Федоровой, или КГБ снимает кино - Федор Раззаков"

Популярна была мхатовка Алла Тарасова, сыгравшая три главные роли (одна была еще из эпохи немого кино): «Василисина победа» (1928; Василиса), «Гроза» (1934; Катерина Петровна Кабанова), «Петр I» (1937 – 1-я серия; Екатерина I).

Среди других звезд советского кино, деливших славу с Зоей Федоровой в тридцатые годы, можно назвать следующих. Например, уже упоминавшуюся ранее Варвару Мясникову, за плечами которой было несколько известных ролей в фильмах: «Инженер Елагин» (1928; Ирина Елагина), «Чапаев» (1934; Анка-пулеметчица), «Волочаевские дни» (1938; Маша).

Или Янину Жеймо с фильмами, где у нее были главные роли: «Моя Родина» (1934; Оля), «Песнь о счастье» (1935; Анук), «Разбудите Леночку» (1935; Леночка), «Подруги» (1936; Ася-«пуговица»), «Леночка и виноград» (1936; Леночка).

Из этого же ряда Валентина Кибардина с главными ролями (Наталья Артемьева) в кинотрилогии про Максима. Вернее, в дилогии («Юность Максима», «Возвращение Максима»), поскольку третий фильм («Выборгская сторона») выйдет в 1939 году.

Двумя главными ролями прославилась Нина Алисова: «Бесприданница» (1937; Лариса Огудалова) и «Новая Москва» (1938; Зоя Новикова).

А Татьяна Окуневская запомнилась ролями второго плана в фильмах «Пышка» (1934; госпожа Карре-Ламадон), «Горячие денечки» (1936; Тоня, Антонина Терентьева-Жукова), «Последняя ночь» (1937; Лена Леонтьева).

Но вернемся к Зое Федоровой.

Итак, примерно с апреля по сентябрь 1938 года она была в разных киноэкспедициях, курсируя между Ленинградом, Москвой, Украиной, Белоруссией и Дальним Востоком. И именно в это самое время в Москве был арестован ее отец Алексей Федоров. За что? Еще в 1936 году, когда тяжело заболела его жена (у нее обнаружили рак), он прибег к услугам врача-немца по фамилии Бек. Вылечить больную так и не удалось (она умерла в том же году), но эта история аукнулась отцу актрисы спустя два года. Оказалось, что этот врач обслуживал еще и работников немецкого посольства в Москве, среди которых были и нацистские шпионы. А отношение СССР и Германии в те годы были более чем напряженными. Как пишет историк Н. Плотникова:

«В 1933–1935 годах резко изменяются приоритеты в организации контрразведывательной работы органов госбезопасности. Германия занимает место потенциального противника и возможного будущего агрессора. Выступая на оперативном совещании перед сотрудниками органов государственной безопасности в августе 1934 года, нарком внутренних дел Г. Ягода в качестве главного направления деятельности выделял разработку фашистских организаций. Совершенно очевидно имелось в виду, что создателями этих организаций выступали прежде всего официальные представители Германии в СССР…

Сотрудники контрразведывательных подразделений прежде всего активно разрабатывали персонал посольства Германии. В марте 1935 года контрразведывательным отделением ГУГБ НКВД СССР было изъято шифрованное сообщение, переданное германским военным атташе, о подводных лодках, торпедных аппаратах, броневой стали, что соответствовало реальным данным об их производстве на Балтийской верфи, Ижорском заводе. Соответствующие указания были даны УНКВД Ленинграда и области. В результате были установлены шесть германских подданных, работавших на заводах, откуда происходила утечка информации. Консул в Ленинграде Зоммер регулярно встречался с германскими специалистами и получал от них секретную информацию…

По мере обострения отношений СССР с рядом европейских государств, прежде всего с Германией, в 1935–1936 годах прокатывается целая волна раскрытых органами госбезопасности дел о контрреволюционных организациях, созданных якобы по заданию германских разведывательных органов. Своеобразным толчком послужила директива Экономического отдела о разрушительной деятельности германской разведки в народном хозяйстве, разосланная в январе 1936 года. Местные органы НКВД были нацелены на поиск вредителей, прежде всего среди лиц немецкой национальности. В исследуемый период значительно возрастает количество арестованных политэмигрантов из Германии. С февраля 1936 года, когда принимается постановление ЦК ВКП(б) „О мерах, ограждающих СССР от проникновения шпионских, террористических и диверсионных элементов“, они начинают подвергаться преследованиям и необоснованным арестам. (Отметим, что в 1936 году, уже при новом наркоме Н. Ежове, из Особого отдела будет выделена гражданская контрразведка, которая станет самостоятельным управлением – 3-м. – Ф. Р.)

Апогеем в борьбе с потенциальной агентурой германских спецслужб стало выполнение сотрудниками контрразведывательных отделов управлений государственной безопасности оперативного приказа НКВД № 00439 от 25 июля 1937 года. В нем говорилось: „Агентурными и следственными материалами последнего времени доказано, что германский Генеральный штаб и гестапо в широких размерах организуют шпионскую и диверсионную работу на важнейших, и в первую очередь оборонных, предприятиях промышленности, используя для этой цели осевшие там кадры германских подданных. Агентура из числа германских подданных, осуществляя уже сейчас вредительские и диверсионные акты, главное внимание уделяет организации диверсионных действий на период войны и в этих целях подготавливает кадры диверсантов. Вновь выявляемых в процессе следствия германских агентов-шпионов, диверсантов и террористов, как из числа советских граждан, так и подданных других государств, немедленно арестовывать, независимо от места их работы“.

Особенно важны два директивных письма, изданных ГУГБ НКВД в начале 1937 года. Первое из них (№ 12 от 14.02.1937) – „О террористической, диверсионной и шпионской деятельности немецких троцкистов, проводимой по заданиям гестапо на территории Советского Союза“ – оказало влияние на деятельность органов госбезопасности „по разоблачению“ немецкой агентуры среди политэмигрантов из Германии. Второе директивное письмо (№ 26 от 2.04.1937) – „О возрастающей активности германских разведывательных органов и специальных учреждений фашистской партии (иностранный и внешнеполитический отделы, «Антикоминтерн», разведывательная служба охранных отрядов и т. д.) на территории Союза ССР“ – содержит уже целый план разгрома „германской агентуры“. Прямое отношение к будущей немецкой операции имело и предписание „создать точный оперативный учет всех контингентов, используемых германской разведкой (политэмигрантов, германско-подданных, бывших германско-подданных, принявших гражданство СССР, и др.)“. На основании приказа № 00698 от 28 октября 1937 года было предписано организовать „беспрерывное наблюдение“ за посольствами, миссиями, консульствами Германии и других стран, а также за квартирами и общежитиями их сотрудников, за театрами, клубами, ресторанами, за частными квартирами, которые эти сотрудники посещали.

Этот приказ привел не только к многочисленным арестам (в основном советских граждан), но и крайне затруднил дальнейшую работу в СССР многих иностранных учреждений. Число иностранных дипломатических представительств под нажимом НКВД быстро сокращается…

Массовая „немецкая операция“ НКВД 1937–1938 годов была направлена в первую очередь против советских граждан, в основном этнических немцев. Главная задача этой операции заключалась в том, чтобы ликвидировать „очаги“ и „базы“ шпионско-диверсионной и повстанческой деятельности германской разведки в СССР. Немецкая операция началась с арестов бывших германских военнопленных, политэмигрантов, перебежчиков из Германии, „контрреволюционного актива“ немецких национальных районов. Также репрессиям подвергались бывшие германские подданные, работающие или работавшие ранее в оборонной промышленности и на транспорте. Это были специалисты, приехавшие из Германии в конце 1920-х – начале 1930-х годов. Многие из них приняли советское гражданство. Маховик арестов коснулся всех, кто имел прямые или косвенные контакты с немецкими дипломатами в СССР