Читать книгу "День рождения мертвецов - Стюарт Макбрайд"

ХРЯСЬ.

— Скушай за маму…

Я поднял его голову и снова изо всей силы опустил на ступеньку.

ХРЯСЬ.

— Скушай за папу…

Ступенька покрылась кровавыми пятнами.

— И тебе самому не хворать…

ХРЯСЬ.

Он обмяк.

Я отпустил его и, тяжело дыша, отступил на пару шагов:

— Домашнее задание… домашнее задание делать надо… тупой… ублюдок, и друзей с собой приводить… я из таких, как ты… козлов… говно вышибал… еще когда ты… когда ты…

Да и хрен с ним. Я прислонился к стене.

Гостиная превратилась в груду обломков, лестница в руинах, ковер покрыт обломками дерева и выпачкан в крови, в воздухе запах гипса, меди и прокисшего пота.

Сантехнический пернач блестел в углу, рядом с вешалкой. Я, шатаясь, подошел к нему, наклонился и поднял.

Когда я выпрямился, мир вокруг меня завальсировал, а внутри черепа что-то застучало, угрожая выдавить мне мозги через уши.

Прислонился к кухонной двери. Восстановил дыхание. Постарался не блевануть.

О’кей.

Опять подступило.

Сделал несколько глубоких вдохов.

Ох… Адреналин, конечно, великолепное обезболивающее, но что будет, когда начнется отходняк? Костяшки левой руки пронзало пульсирующей болью, плечи как будто обернуты раскаленной колючей проволокой, поясница раскалывалась, желудок жгло, а все остальное просто нестерпимо болело.

Слишком стар я для таких вещей.

Точно. Пора позаботиться о визитере.

Я повернулся, держа у бедра утыканную шипами трубу.

Он лежал перед лестницей, свернувшись в клубок, и дрожал, прижимая к себе искореженную левую руку. Лицо — бесформенное месиво. Наверное, тому, кто называл себя «Мистер Боль», это совсем не нравилось.

Я схватил его за шиворот и потащил на кухню, оставляя скользкий темно-красный след на грязном линолеуме. Потом открыл заднюю дверь и выволок его в сад.

Темновато здесь. Из-под низких облаков прорывался болезненный свет, окрашивающий все в черно-белые цвета, которого едва хватало, чтобы различить очертания предметов. Тело здоровяка обмякло, а изо рта вырывался пар, пока я тащил его к тому месту, где должна была стоять сушилка для белья, если какой-нибудь предприимчивый ублюдок не спер ее.

Снова закрапал мелкий дождик, холодный и освежающий. Я поднял лицо к небу и позволил дождику намочить мою кожу.

Приходится искать удовольствие в малозначимых вещах. Поставил оперенный конец трубы на лодыжку Мистера Боли. Постучал по суставу:

— Знаешь, как больно будет, правда?

Здоровяк захрипел и дернулся.

— Да. — Я занес пернач над головой. — Ты абсолютно прав.

Я открыл багажник машины и опустил в него свой чемодан на колесиках — рядом с шикарными красными чемоданами доктора Макдональд.

Она повернулась и уставилась на меня в проем между сиденьями:

— Кажется, вы сказали, что будете через пять минут, а прошло целых четверть часа, и эта собака бегала здесь вокруг машины и принюхивалась… — Она отвернулась — брови нахмуренные, верхняя губа презрительно искривлена. — Что с вашим лицом?

Я закрыл дверь машины, потом повернулся и пошел в дом. Взял в одной из комнат картонную коробку. Поставил ее в багажник, потом сделал то же самое еще два раза, пока места в нем совсем не осталось. Единственная положительная вещь, когда живешь в подобном дерьме, — не стоило распаковываться после того, как Мишель выкинула меня из дома.

Еще один, последний заход в дом. Пока поднимался по раздолбанной лестнице, достал мобильник и набрал номер Паркера. Казалось, что прошла целая вечность, но наконец он ответил — голос пьяный и невнятный:

— Уголек! Как там дела?

Уже надрался. Или обдолбался.

— Я хочу, чтобы ты держался подальше от дома какое-то время.

— Ты ведь не будешь ее сегодня пялить, а, Уголек? Слушай, чувак, ты просто похотливый…

— Это небезопасно, о’кей? Кто-то весь дом вверх дном перевернул.

Я завернул вверх ковер в спальной комнате и поднял половицу. Сунул руку внутрь, вытащил сигарную коробку Ребекки и спрятал ее на груди.

Твою мать… Неужели Большой Джонни Симпсон? Чувак, клянусь, я не знал, что она его сестра, она…

— Найди какое-нибудь другое место, где можно отсидеться. К маме пойди или еще куда-нибудь.

Потом я пошел в ванную комнату. Передняя панель отошла довольно легко. Схватил несколько пластиковых пакетов на молниях, спрятанных под ванной, и рассовал их по карманам. Вышел обратно на лестницу.

— Уголек, прости меня, ладно? Я не хотел.

— Позвоню тебе, когда вернусь обратно. — И, закончив разговор, захлопнул за собой входную дверь и потащился к «рено».

Доктор Макдональд пялилась на меня с пассажирского кресла и кусала нижнюю губу, глаза ее были широко раскрыты. Я открыл багажник, расстегнул молнию на чемодане и сунул внутрь сигарную коробку. Сел за руль. Немного посидел с закрытыми глазами, устраиваясь поудобнее, чтобы кресло приняло вес моего тела, а мышцы привыкли к новой болезненной конфигурации.

Она откашлялась:

— Мне кажется, это будет неплохая идея — высадите меня где-нибудь, не важно где, в смысле, я не хочу сбивать вас с вашего пути, и конечно же со мной временами бывает…

— Бывает очень непросто, но мы с этим справимся. — Я повернул ключ зажигания. «Рено» бессвязно забормотал и вернулся к жизни. — Самое главное — вовремя сбросить скорость, когда увидишь видеокамеру на дороге.

— У вас кровь на лице.

Рулевое колесо, казалось, было сделано из бетона, но я все же вывернул его на полную. Подшипники застонали, когда машина уткнулась в противоположный бордюр, потом выехала на дорогу и поехала в нужном направлении. Я включил фары, щелкнул рычажком отопления, чтобы просушить запотевшее ветровое стекло, и включил радио. Из динамиков зажужжала-захрипела обычная музычка.

— Констебль Хендерсон… — Доктор Макдональд повернулась, чтобы посмотреть в боковое окно. — Эш? Что случилось?

— До Абердина час. Полтора часа в час пик. — Я прижал педаль газа к полу, и машина запетляла по улицам, залитым желтоватым светом фонарей. — Не забыли пристегнуть ремень?

— Вы уверены, что можете вести машину?

Не совсем.

Песня смолкла, и в машине забубнил голос не то ведущего детской телевизионной викторины, не то наркомана:

— Да, правда здорово? Прямо-таки настраивает вас на помешательство в середине недели! — Сирены и тромбоны оглушительно закрякали. — Ха-ха! Вы слушаете программу Чокнутого Колина «Клуб Любителей Езды в Час Пик»! Через минуту — спортивные новости…