Читать книгу "Арвендейл - Роман Злотников"

— Он… он… он подложил колючку мне в попону… и — и — и насыпал толченого арьяка мне в сапоги.

Сотник понимающе кивнул.

— Да уж… арьяк в сапогах — это не слишком приятно. — Подождав, пока утихнет хохот наемников, вызванный этим его замечанием, сотник спросил: — А почему ты так уверен, что это он?

Гаг, красный, как вареный рак, выпятил губы, наверное собираясь привести некий веский аргумент, который снимет всякие сомнения, но даже его кипящие мозги осознали, что, если назвать сотнику ИСТИННУЮ причину его уверенности, в глазах и сотника, и остальных наемников она никак не сможет послужить оправданием его попытки затеять драку.

А к дракам в своем отряде Даргол относился ОЧЕНЬ неодобрительно. Ну а иное, удобоваримое объяснение как-то в голову не приходило. Поэтому молчание Гага несколько затянулось.

— Ну так я жду, Гаг, ответь мне, на чем основывается твоя уверенность в том, что это Трой? Я могу назвать тебе еще несколько человек, которых ты достал не меньше, а пожалуй, и гораздо больше, чем Троя. Почему же ты считаешь, что это он?

Похоже, предположение, что какие-то крестьяне посмеют выставить его посмешищем перед всей сотней, показалось ему настолько смешным, что Гаг не выдержал и саркастически расхохотался.

— Эти чернозадые? Да у моей лошади больше мозгов, чем у любого из них.

Это было уже слишком. Ты можешь любить или не любить своего соратника по отряду, но ПРЕЗИРАТЬ его ты не смеешь. Презрение ранит больнее, чем даже ненависть. У презираемого намного скорее возникнет желание не только НЕ ОТБИТЬ удар, направленный в твою спину, которую он прикрывает, а и пырнуть самому. А это значит, что он потенциально уже не в отряде, а ПРОТИВ него. Поэтому после этих слов Гага над лагерем повисла напряженная тишина. Гаг понял, что ляпнул что-то не то. Презрительная ухмылка тут же сползла с его лица, и он уставился на сотника взглядом побитой дворовой собаки.

Даргол молчал долго, рассматривая стоящего перед ним Гага, который под его взглядом все больше и больше съеживался, на глазах теряя не только кураж, но и, как всем казалось, рост и вес. Затем сотник тяжело вздохнул, неодобрительно качнул головой и мрачно произнес:

— У тебя есть время до того, как все закончат вьючить заводных, чтобы собрать свои вещи и исчезнуть из лагеря. Если после этого срока кто-то из дозорных увидит тебя на дистанции прямой видимости, я приказываю им не пожалеть стрелы и… навсегда вычеркнуть бывшего наемника Гага из числа живых. — Сотник повернулся и пошел к своим лошадям. Толпа стала расходиться по своим делам. В жизни этих людей больше не существовало такого одушевленного существа, как Гаг, даже если физически он все еще пребывал от них на расстоянии в десяток шагов. А какой смысл пялиться на пустое место?..

Лиддит галопом пролетела еще две сотни шагов, а затем перешла на рысь. Злость немного поутихла, и она поняла, что не стоит так уж напрягать людей, единственной задачей которых является ее охрана. Каково им будет, если охраняемая персона рванет от них во все лопатки? Старый Крамар учил ее: «Солдат — человек подневольный. Он по чужому слову не токмо жить, но и умирать должен. Потому на солдате зло свое или обиду срывать грех». Но первым, скорее всего, до нее доберется Левкад, этот вонючий выкормыш мажордома, всю дорогу трепавший ей нервы, поучая, как «должно» поступать принцессе и как «не должно». А его-то Лиддит видеть совершенно не хотелось. Да и вообще, вся эта затея с ее поездкой на юг, ради которой ей пришлось выдержать настоящий бой с отцом, сейчас казалась ей верхом глупости и сплошным разочарованием. Орками здесь и не пахло, к тому моменту, когда она наконец добралась до ставки командующего, графа Замельгона, уже более двух недель в округе не встречалось ни единого орка. И никто не мог внятно сказать, куда они исчезли, несмотря на все усилия старших магов Восточной башни гильдии. А от того, что осталось после них, девушку просто выворачивало. Разве о том она мечтала, когда требовала от отца отправить ее сюда? Лиддит сердито тряхнула головой и вновь дала шенкеля Алэрос. Та снова сердито всхрапнула, но послушно прибавила ходу. Ладно, ничего не случится, если она немного проветрится…

Орки появились внезапно. Скорее всего, они тоже не ожидали здесь никого встретить, уж больно далеко лежал этот широкий заливной луг от мест, где обычно встречались армейские патрули. А их разведка, похоже, не даром ела хлеб… или чем они там питались. Во всяком случае, Лиддит заметила их первой… вернее, сначала она увидела одного орка. Он сидел на громадном варге и, приставив ладонь ко лбу, осматривался. Увидев его, Лиддит инстинктивно натянула поводья. Это был первый живой орк, которого она увидела в своей жизни. Конечно, дома, во дворце, фехтуя с учителями или занимаясь вольтижировкой в манеже, она не раз рисовала в своем воображении, как снесет уродливую орочью голову лихим ударом меча или вгонит блескучее копейное навершие в бочкообразную грудь. Ах, как славно и весело было это представлять, но… вот он, перед ней, а от той лихости не осталось и следа, наоборот, как-то сразу захолодели руки и желудок подтягивает к подбородку… Тут орк повернулся и заметил ее. Судя по пышному разноцветному плюмажу из женских волос, украшавшему шлем, это был не просто орк, а вождь. И он не стал медлить ни мгновения…

Пнув когтистой лапой своего варга, орк одной рукой вскинул к губам черный рог, а другой выволок из петли ятаган. Окрестности огласил хриплый рев орочьего боевого рога. От этого грозного, яростно-злобного звука Лиддит стиснула зубы. «Ну же! Шевелись, бабья немочь!» — ругнула она себя так, как это делал старый Крамар, когда был ею недоволен. И это произвело должный эффект. Конечности вдруг стали двигаться еще до того, как она осознала, ЧТО и КАК следует делать. Ноги дали шенкеля скакуну, руки перекинули пику из-за спины и развернули ее острием в сторону мчащегося на нее орка. Пытаться сшибиться с орком на клинках, при ее-то весе, было бы чистым безумием, а надеть на левую руку щит времени уже не оставалось… Алэрос набрала скорость за три шага. Орк мчался на нее, утробно рыча и размахивая огромным ятаганом. Лиддит слегка развернулась, устраиваясь в седле покрепче, и чуть приподняла острие. Она знала, что в момент удара пику поведет задним концом вверх, поэтому метить надо чуть выше той точки, которую хочешь поразить. В следующее мгновение они с грохотом столкнулись…

Орк был опытным воином, поэтому в последний момент он попытался увернуться от пики, одновременно выбросив лапу с ятаганом в сторону лошадиной морды. Но Лиддит учили слишком хорошие учителя, чтобы она поддалась на эту уловку, а ее Алэрос была настоящим эльфийским скакуном. Поэтому орка это не спасло. Острие пики вошло точно между нагрудником и толстым сыромятным ремнем, удерживавшим шлем на его шишковатой башке. Спустя мгновение могучая фигура орка запрокинулась на спину и рухнула на землю. Лиддит выпустила пику и, на ходу выхватив меч, рубанула по визжащему от ярости варгу. Удар получился не очень. Варг лишился правого уха и получил длинную царапину по левой стороне шеи и левому плечу.

Однако этого оказалось достаточно, чтобы варг, тонко взвизгнув, отскочил в сторону, волоча за собой проткнутого насквозь орка. Лиддит восторженно завопила. Она смогла! У нее получилось! Лиддит вскинула руки и, натянув, поводья, развернула Алэрос, собираясь еще раз насладиться зрелищем своей победы… и оцепенело замерла. О боги, ну разве трудно было понять, что вождь орков вряд ли пойдет в набег в одиночку? И сейчас от лесной опушки в ее сторону мчалось около двух сотен орков, разъяренных гибелью вождя. Лиддит оставалась на месте, не в силах пошевелиться. Алэрос была великолепным скакуном, и, будь перед ней пара лиг поля или утоптанной дороги, ее всаднице не угрожало бы никакой опасности, но уйти от варгов в лесу… И все равно, так просто сдаваться Лиддит не собиралась.