Читать книгу "Вернись до заката - Мелани Кертис"

— Нет, дело вовсе не в этом платье, — с улыбкой знатока сказал Густав. — Дело в красивой женщине, на которую оно надето.

— Да ты и сам неплохо выглядишь, — сказала Патриция, не зная, что еще добавить.

Густав довольно засмеялся, отчего она смутилась еще больше. Наверняка, если бы кто-то наблюдал за ними, он бы был поражен ее неспособностью и двух слов связать. Как ни странно, она вела себя словно робкая девочка на первом свидании. С чего бы это?

— Я тут подумал, а может нам стоит снять дом неподалеку от твоей тети? Мы могли бы там пожить немного, пока не купим свое собственное жилье. Какой бы удобной ни была моя комната в гостинице, я вовсе не собираюсь навечно в ней поселяться. Если бы ты знала, как мне надоело казенное жилье. Кроме того, я бы не хотел, чтобы мы с тобой жили порознь. Пора нам быть вместе, и теперь — навсегда.

Она понимала, что он прав, но ее сердце колотилось так, что было готово выскочить из грудной клетки. Она так любила Густава, что не могла представить себе, что же будет делать, если их отношения опять разладятся, когда они станут жить вместе. Чтобы как-то успокоить расшалившиеся нервы, Патриция глотнула немного холодного шампанского из хрустального бокала.

— Поосторожнее со спиртным, детка, — поторопился предупредить ее он.

Когда он смотрел на нее такими глазами, все сомнения исчезали сами собой, и она чувствовала, что Густав и вправду любит ее, что она ему нужна вовсе не потому, что он хочет загладить свою прежнюю вину, и не потому, что она ждет от него ребенка. Смотря поверх его широких плеч, она покрутила в пальцах хрупкий фужер. И все же не удержалась, чтобы не возразить, такой уж характер.

— Я сама знаю, что делать, — пробормотала она упрямо.

— Я хочу, чтобы у тебя не было никаких проблем со здоровьем, дорогая. Сегодня я заказал вино, но я думаю, что с сегодняшнего дня тебе не стоит пить ничего спиртного. Нужно подумать о ребенке.

Зеленые глаза Патриции вспыхнули от негодования от его менторского тона.

— Я сама вполне способна решить, что для меня полезно, а что нет!

— О, Густав, дорогой! Сколько лет, сколько зим! — неожиданно услышали они.

Возле их стола остановилась хрупкая брюнетка с короной каштановых волос вокруг головы.

— Я сразу поняла, что это ты! А мы тут с Софией, моей сестрой. Ты помнишь ее? Мы только что говорили о тебе. Мы думали, интересно, а удалось ли Густаву уговорить свою упрямую женушку дать ему развод. Ой, прости, я не заметила, что ты не один. Познакомь меня с твоей очаровательной спутницей.

11

Миниатюрная француженка была очень похожа на молодую Одри Хепберн. Облаченная в изысканное маленькое платье баклажанного цвета и сложного покроя, собранное на несуществующих бедрах, она наполняла пространство вокруг себя густым ароматом модных и ужасно дорогих духов. На ее фоне Патриция почувствовала себя полнокровной краснощекой крестьянкой. Но более всего ее оскорбил намеренный выбор выражений. Как сказала эта девица — «упрямая женушка»? Неужели Густав и впрямь так отзывался о ней?

Патриция смерила мужа ледяным взглядом. Она услышала, как он тяжело вздохнул, и поняла, что он и сам не на шутку встревожен появлением своей бывшей подружки. Как дважды два, это была пресловутая Эстер.

Густав и не подумал встать, как подобает вежливому человеку при появлении женщины. Вместо этого он молча смерил француженку с ног до головы холодным взглядом, как будто отвечать ей было ниже его достоинства. Патриция заметила, что даже идеальный макияж ее соперницы не может скрыть краски замешательства на ее щеках. На мгновение Патриции даже стало жаль ее.

— Хотел бы я сказать, что рад тебя видеть, Эстер, но это означало бы покривить душой, — наконец сказал Густав. — Почему бы тебе не вернуться к твоей сестре и не дать мне и моей жене спокойно закончить ужин?

— Так я оказалась права? Это твоя жена? И неужели она уже забеременела? Насколько мне помнится, ты очень торопился стать отцом. — Язвительные фразы стремительно слетали с ярко накрашенных губ. — Да, она, несомненно, обладает тем здоровым цветущим видом, который наводит на мысль о будущем материнстве. Вся эта бело-розовая плоть. Что касается меня, я никогда бы не стала рисковать фигурой, чтобы оказаться в том же положении, что и она, — презрительно повели плечами точеная куколка.

— И вы называете это фигурой? — сделав неопределенный жест в сторону соперницы, Патриция небрежно бросила салфетку на стол, а затем встала. — Я видела телеграфные столбы и с большим количеством изгибов. Вы меня простите, как вас там, но я неожиданно почувствовала необходимость подышать свежим воздухом. Было очень мило с вашей стороны подойти к нам с мужем, чтобы немножко поболтать.

Патриция небрежно кивнула головой, как бы отпуская непрошеную гостью, и царственно прошла по ресторанному залу в направлении дамской комнаты, даже не потрудившись обуться, как была, в одних чулках. И в зале не было ни одного мужчины, который не проводил бы ее взглядом.

Густав не сумел скрыть своего изумления от неожиданного отпора, который его жена оказала Эстер. Вне себя от гнева, Эстер пробормотала что-то оскорбительное на своем родном языке, а затем удалилась восвояси с кислым выражением лица. Когда Густав остался один, он откинулся на спинку стула и расслабил узел галстука. Если бы он знал заранее, что Эстер будет сегодня здесь, он бы постарался избежать встречи с ней. Но его жена удивила его, поставив нахальную девицу на место и без его помощи.

Девушка, на которой он женился когда-то, как-то постепенно и незаметно превратилась из маленькой трусишки в энергичную, уверенную в себе женщину, умеющую постоять за себя. А еще она настолько красива, что заставляет людей оглядываться ей вслед, и при этом держится с такой непринужденной грацией, что люди поневоле надолго задерживают на ней взгляд.

Густав поднял хрустальный бокал и задумчиво посмотрел на искрящееся вино. У него больше не было сомнения в том, что он по уши влюблен в собственную жену. Будущее без Патриции не представляло для него никакой ценности, тем более теперь, когда они скоро станут родителями. Он радостно поблагодарил судьбу за то, что она дала им еще один шанс обрести счастье, и поклялся, что сделает все возможное, чтобы сохранить его.

Через десять минут, так и не дождавшись возвращения Патриции, он озабоченно посмотрел на часы, затем подозвал к себе официанта и спросил, не может ли кто-нибудь сходить в дамскую комнату, чтобы проверить, не случилось ли что-нибудь с его женой, миссис Батергейм. Потом он отпил глоток вина и постарался успокоиться.

В комнате отдыха, пахнущей пудрой и всевозможными духами, сияющей зеркалами и журчащей маленькими фонтанчиками, Патриция, как фокусница, вытаскивала из коробочки одну за другой мягкие бумажные салфетки и протягивала их молоденькой хорошенькой блондинке, сидящей напротив нее в плетеном кресле и горько рыдающей.

Хлюпая носом и размазывая по лицу слезы, женщина с благодарностью приняла очередную кипу салфеток и громко высморкалась.