Читать книгу "Море цвета крыла зимородка - Джейн Арбор"

– Рискну предположить… После того как эта лукавая псина танцующей походкой завела бы вас подальше в сгущающейся темноте, вы так бы и остались по ту сторону забора. В любом случае второго раза мне хватило с лихвой, чтобы лишиться сна и покоя. В руках дилетантов эти топоры для подсечки коры – смертоносное орудие, и когда, прибежав на шум, я увидел вас на четвереньках, а топор рядом, то… – Он оборвал фразу. – Ну, если честно, я готовился дать вам хороший нагоняй за то, что играете не с тем, чем положено, а вместо этого вдруг обнаружил, что вы стали героиней на час. Как тут не расстроиться, согласны?

– И даже очень… не согласна лишь с тем, что я героиня.

– Вы станете ею, когда эта история обойдет весь город. Во всяком случае, поделом мне: научусь не делать поспешных выводов о людях. Однако не скажу, что этот урок пришелся мне по вкусу, да и кому приятно ошибаться?

– Действительно, кому? – сухо согласилась Роза, оживившись немного, когда припомнила свое первое суждение о нем, и понимая, что сейчас, говоря о себе, Сент-Ги имел в виду и ее.

В шато мадам Сент-Ги настояла на том, чтобы оставить Розу на ночь. Она и слышать не хотела никаких возражений, особенно когда узнала, что Сильвия уехала и ухаживать за девушкой некому. Роза может позвонить Блайсу, чтобы попросить его привезти ей все, что нужно, а если врач позволит, то она сможет вернуться к себе на квартиру и в магазин завтра.

Врач явился в конце дня, вынес вердикт, что рана «assez mechanic» и нуждается в наложении швов, что и было сделано. После чего Розу уложили отдыхать на тенистой террасе, увитой виноградными лозами, куда пришла и мадам, чтобы посидеть с больной, занимаясь вышиванием, пока та не уснула.

Она даже не слышала, как мадам ушла, а когда проснулась, настал уже вечер и вместо мадам возле нее находился Блайс.

Роза улыбнулась ему вымученной улыбкой, и он улыбнулся в ответ.

– Что сие означает? – осведомился он. – О, мне уже яркими красками живописали поистине сказочную картину, а что говорит врач о твоем порезе, хотелось бы знать?

– Он назвал рану страшной на вид, но не более того. Удалось тебе найти все те вещи, что мне нужны?

– Надеюсь, что так, хотя у меня не было времени искать их до тех пор, пока не закрыл магазин. Твоя история, благодаря беспроволочному телеграфу, стала известна уже к трем часам, а потом все, кто не был на плантации, потянулись в магазин, дабы почесать языки, не отходя от кассы. Надеялись оказаться на месте, когда тебя притащат на носилках. У большинства кишка оказалась тонка, чтобы не купить что-нибудь по мелочи, пока дожидались триумфального шествия с тобой на руках. В результате торговля била ключом, и я только успевал поворачиваться.

Роза засмеялась:

– С тебя станется – делать бизнес на чужом несчастье! Но все равно – спасибо! – Она легла поудобнее. – Который теперь час?

– Седьмой пошел. Я усек из разговоров, что мы будем обедать здесь, чтобы тебя лишний раз не тревожить. Я встретил Сент-Ги в холле. Он явится сюда через несколько минут с напитками, во всяком случае, так он сказал. Между прочим, ты еще не звонила Сильвии по поводу случившегося?

– Нет еще, а надо бы, если смогу. Вдруг она позвонит на квартиру и ей никто не ответит…

Говоря так, Роза попыталась встать, но Блайс предупредил ее попытку.

– Оставайся там, где ты есть, – приказал он. – Телефон в комнате позади нас, и у него длинный шнур. Я принесу тебе аппарат.

Пока девушка набирала номер Сильвии и разговаривала, он довольно беспокойно слонялся по террасе. Затем прошел в соседнюю комнату и остался стоять на пороге двери, ведущей на террасу.

Роза положила трубку и оглянулась на Блайса.

– Теперь все в порядке, а тебе спасибо, – начала было она.

Не дослушав, он мигом оказался возле ее стула, но вместо того, чтобы взять аппарат, опустился на колени. Их лица оказались на одном уровне, он на мгновение глубоко заглянул в ее изумленные глаза, затем нежно заключил Розу в объятия и приник к ее губам в долгом поцелуе как раз тогда, когда в комнате позади них послышались шаги. Кто-то – голос любви подсказал Розе: «Сент-Ги» – застыл как вкопанный на пороге.

– Блайс! Ты что?! – Роза с трудом высвободилась, и Блайс поднялся с колен.

Сент-Ги неподвижно стоял в дверях. Все трое молча так и оставались на своих местах, пока Сент-Ги, круто повернувшись, не обратился к своей матери, которая стояла прямо за ним и, как Роза надеялась, не видела из-за его широкой спины того, что было на террасе.

– Прошу меня простить, мама, – его тон был холодным и официальным, – но мне не стоило беспокоиться о напитках. Только что звонила Флор, и я буду обедать у нее. Не жди меня. Я, возможно, вернусь поздно.

– Ох, Сент-Ги… нынешней ночью, да как же так? – В голосе мадам слышались нотки отчаяния, но она быстро добавила: – Хотя, конечно, вполне естественно, что ты хочешь провести вечер с Флор. Но ты заглянешь ко мне утром, не так ли? Я уже успею проснуться…

Сент-Ги вышел, ни разу не оглянувшись. Избегая встречаться с Розой глазами, Блайс забрал телефон и начал сворачивать шнур, а мадам Сент-Ги подошла к ее стулу.

– Я оставила вас безмятежно спящей, моя дорогая. Как вы сейчас себя чувствуете? – спросила она.

Глава 8

Уже позже Роза вспоминала остаток этого вечера как кошмарный сон. Ко всему прочему, ей не представилось даже возможности потребовать объяснений у Блайса. Было совершенно непонятно, что означал его поцелуй, тем более что сама она не давала ему ни малейшего повода.

Почему он сделал это? Почему именно сейчас? Было похоже, что Блайс специально выбрал момент, когда, вся в бинтах, с рукой на перевязи, да еще с телефоном на коленях, Роза не могла отреагировать на поцелуй, кроме как застыть от изумления. Более того, Блайс сам сказал, что Сент-Ги уже на подходе, чтобы составить им компанию за обедом. Ему нетрудно было сообразить, что и мадам Сент-Ги может появиться в любую секунду. Даже если Блайс ощутил внезапный импульс поцеловать Розу, то почему он именно тогда не сумел подавить его? Должен же он был знать, что она не ограничится одним лишь оцепенением, а свидетели помешают особому разговору, что непременно последовал бы, если бы они оставались одни?

Вопросы так и остались без ответа, ибо Блайс упорно избегал ее взгляда, а мадам, не подозревая о возникшей за столом напряженности, вела себя за обедом со свойственной ей непринужденностью, а когда в ночном воздухе повеяло прохладой, объявила, что Розе надо пораньше лечь спать.

«Этой ночью ждать объяснений от Блайса не приходится, – подумала Роза, когда стала раздеваться на ночь. – Но в следующий раз, когда я останусь с ним одна!..» Она не хотела принимать снотворное, что прописал врач, но все же пришлось. Иначе она будет часами ворочаться в кровати, мучительно размышляя, чего ради Блайса охватило такое неодолимое желание поцеловать ее!