Читать книгу "Бангкокская татуировка - Джон Бердетт"

Му приняла это единственное иностранное слово как разрешение продолжать торговать с армией. Полковник оставил ей десять процентов всех обнаруженных в доме наркотиков. Остального оказалось более чем достаточно для ритуального фотоснимка: Викорн при полном параде рядом со столом, заваленным героином, морфием, метамфетамином и марихуаной. Розничная цена товара была такова, что на эти деньги можно было купить флот авиалайнеров.

Все это случилось несколько лет назад. Но мы до сих пор время от времени давали советы Му. Полковник, разумеется, в этих встречах никогда не участвовал. Часть договоренности заключалась в том, что Му останется нашим информатором, в частности против Зинны, который являлся главным поставщиком наркотиков ее мужа. Чтобы не подвергать жизнь бедной вдовы опасности, мы приезжали инкогнито и не чаще, чем раз в год.

Время и деньги показали, что Му не шлюха и не мошенница, а оригинальная по натуре особа. Даже в целях безопасности она отказалась покинуть дом и все поместье превратила в приют для бродячих собак и обезьян, которых три раза в день собственноручно кормила. Му выходила к ним в ослепительно красном халате, а исключение делала только на годовщину смерти мужа, когда надевала розовато-лиловое платье — любимый цвет Детки. Один из «роллс-ройсов» был точно такого оттенка. Вооруженные охранники в форме (тоже розовато-лиловой) находились повсюду и патрулировали границы территории. Обустроили даже контрольно-пропускной пункт, где мне пришлось показать удостоверение, а Му при помощи цифровой видеокамеры имела возможность изучить наши с Леком лица.

И вот мы стоим на теннисно-зеленом ковре в главной гостиной, а хозяйка сидит на сияющем бежевом диване на пять персон и гладит молодую и очень сонную собаку — далматинца. Викорн продолжал за ней слежку, и мне стало известно, что у Му нет постоянного любовника — разве что кто-то из охранников, но очень маловероятно. Она смахивала на монахиню-миллионершу со слабостью к зверушкам. От долгой жизни в уединении вдова разучилась себя контролировать, и на ее лице постоянно, как у ребенка, отражалась смена настроений — от радостного до грустного.

Пораженный вульгарностью декора. Лек застыл как вкопанный.

— Я вас помню, — заговорила Му. — Вы полукровка и присутствовали при нападении полиции на наш дом. Это вы убили моего мужа?

— Вы прекрасно знаете, что его убил полковник Викорн.

— Ах да, так он по крайней мере заявил журналистам. Но может быть, курок нажали вы или кто-нибудь из ваших, коллег? — Я не ответил. — Хотите на него посмотреть? — Я кашлянул. — Пойдемте, он был бы рад. — Она положила собачку в шезлонг и покосилась на Лека; — Этот симпатичный юноша с нами?

Забальзамированный a l'americaine[32]Детка сидел в соседней с гостиной комнате. Ему придали характерную позу из жизни; за директорским столом, с мобильным телефоном у самого уха, в другой руке сигара; рубашка от Гуччи с открытым воротом и пиджак, модные брюки от Ива Сен-Лорана и цветные ботинки. Радужно-акриловая улыбка вполне подходила стилю дома. Бесцеремонно смешав культуры, Му окружила мужа золотыми изваяниями Будды в различных позах и электронным суррогатом мерцающих церковных свечей. Отделка дома соответствовала стандарту, а какой преобладал цвет, догадайтесь сами. Прежде чем переступить порог импровизированного святилища, хозяйка переоделась в розовато-лиловый халат. У меня возникло тревожное ощущение, что под ним не было ничего, кроме усовершенствованного тела.

Рука с изящным маникюром метнулась к губам.

— Каждый раз, когда вспоминаю тот день, прихожу в ужас.

— Мы этого не хотели, — буркнул я. — Викорн заключил бы сделку, если бы Детка сам не пожелал умереть.

— Знаю. Но потом. В участке. Вы решили, что я такая глупая, такая наивная — типичная деревенская девушка, попавшая в город из глубинки.

— Вовсе нет. Наоборот, вы произвели на нас глубокое впечатление.

— Вот как? — Пренебрежительный смешок. — Не льстите мне, детектив. Вы все смеялись за моей спиной.

— С какой стати нам было смеяться?

— Разумеется, из-за силикона. Детка был слишком занят, зарабатывая деньги, он так и не удосужился узнать, какие существуют правильные способы увеличить грудь. Вот, взгляните.

Му распахнула халат, и под ним на обозрение предстали они. Лек в первый раз проявил интерес к расследованию. Думаю, у вдовушки гора бы с плеч свалилась, если бы я приблизился и стал рассматривать предмет ее гордости. Стал понятен секрет: никакого твердого силикона в ее бюсте больше не было — его заменили либо солевыми мешочками, либо коллагеном. И то и другое, могу вас заверить, намного приятнее на ощупь, красиво трясется, подпрыгивает и кажется почти натуральным. Хотя борцы за чистоту нравов могут возразить: мол, груди такого вида должны принадлежать женщине лет на десять моложе.

— Можно мне? — попросил Лек. Му улыбнулась и кивнула.

Напарник с особой почтительностью взялся за груди обеими руками, словно изучал предмет, которым вскоре будет владеть сам.

— Потрясающе!

— Да, — согласился я. — Превосходно. Вы, должно быть, очень гордитесь?

— Да. — Хозяйка метнула взгляд на Детку и запахнула халат. — А теперь что вы хотели узнать? Примерно раз в год Викорн кого-нибудь посылает ко мне, но большую часть времени у меня нет с ним связи.

— Будем разговаривать в его присутствии? — Я кивнул в сторону мумии.

— Конечно, нет. Давайте поднимемся наверх — мне нравится наблюдать за животными.

Спальня оказалась настолько громадной, что больше напоминала секцию кроватей большого универмага. Все — отменное барахло. Мои измученные глаза с надеждой остановились на скромном стеллаже для книг. Поначалу произвела впечатление подборка буддийской литературы на полках, но сердце тут же упало — это была одна и та же книга.

Мы скромно расположились в эркере, и я догадался, что это самое любимое место Му во всем доме. Отсюда открывался вид на двор, где обезьяна, словно заправский жокей, скакала на огромной собаке и даже подгоняла ее длинной рукой. Все шло как будто хорошо, даже псу, похоже, нравилось перемешать с места на место существо более высокого порядка. Но тут появилась другая обезьяна — мне показалось, что шимпанзе. Она была старше и хитрее первой и тоже захотела прокатиться.

— Это Викорн, — объяснила Му.

Викорн ухватил пса за хвост, и тот замер. Шимпанзе получил возможность забраться на собачью спину и присоединился к подружке. Остальные обезьяны встали вокруг. Му тихо перечисляла их имена. Похоже, здесь собрался весь полицейский штат Восьмого района.

Потом стала рассказывать, как зовут собак. Просто и со вкусом — по именам самых известных наркодельцов.

— Вот так я вспоминаю людей; представляю, какую из моих собак они больше всего напоминают. Если только это не копы. Когда надо вспомнить копа, я смотрю на обезьян. Обезьяны хитрее, но не такие везучие. У них всегда какие-то проблемы. А вот собаки всем довольны до тех пор, пока обезьяны не дадут им по мозгам.