Читать книгу "Игра души - Хавьер Кастильо"

это уже десятки раз, но, если это поможет найти ее, не вижу причин отказывать.

– Спасибо, Кристофер, – ответил Джим, который, казалось, всего за пару секунд выиграл сто очков вперед.

Мы сели на диван, и мой взгляд упал на фотографии на стене. Ни на одной из них не было ни Итана, ни Джины, только молодые Меган и Кристофер, вышедшие из-под венца, одетые в свадебные наряды.

– Итана нет дома, да? – спросил Джим, заранее зная ответ.

– О, нет. По выходным после работы он ходит в социальную столовую со своими друзьями, помогать обездоленным. Он такой хороший мальчик… Из него выйдет великий человек. Мы с Кристофером прикладывали все усилия, чтобы… он ни в чем не нуждался.

– Не знаю, знаете ли вы, что случилось с моим братом и его женой, – перебил ее Кристофер. – Несчастье. Настоящее несчастье.

– Да… Мы слышали об этом, – попыталась я поддержать разговор.

– Хорошо хоть дети… Как подумаю об этом, сразу ком в горле. Ужасно. Это ужасно. Мне пришлось идти на опознание их обугленных тел. Джина спасла Итана, вы знаете? Эта девочка была… ангелом. Она была доброй. Джина не заслужила того, что с ней случилось. Она была настоящей христианкой. Молилась, заботилась о брате, не ввязывалась в неприятности.

– Она не была трудным подростком?

– Трудным? О, святой боже, конечно, нет, – воскликнула Меган. – Она была очень хорошей. Всегда была готова помочь. Она читала Библию каждый вечер, усердно училась. Настолько, что… все норовили воспользоваться ее добротой. Включая эту свинью… Сына Роджерсов.

– Вы про Тома Роджерса?

– Именно, – недовольно отозвалась миссис Пебблз. – У меня от него с души воротит. В тот день он пришел к нам спросить, где Джина. Он обманом хотел затащить ее к себе домой, чтобы бог знает чем там заниматься. Но она не пришла. Он заявился сюда, кричал, обвинял нас, спрашивал, что мы сделали с Джиной. Утверждал, что мы били ее и что он видел синяки. Синяки на нашей девочке? Откуда у нее синяки? Мы растили их как собственных детей, давали им самое лучшее. Ради всего святого. Это была последняя капля. Я ругалась худшими словами, каких никогда не произносила, и до сих пор не попросила за это прощения у Бога.

– Синяки? – удивилась я.

Я читала материалы дела Джины всю ночь. Каждое заявление, каждый документ, сообщавший что-то о ее пути. И нигде не был упомянут этот эпизод с Томом Роджерсом.

– Да. Этот парень пришел и заявил, будто мы ее били и что она ушла из дома. Полная чушь.

– А вы этого не делали? – серьезно спросил Джим. – Я ни в коем случае не обвиняю вас, не подумайте. Мы просто пытаемся понять… Что с ней произошло. Мне горько думать, что кто-то похитил ее по дороге после того, как она попрощалась с Итаном и… – Он не закончил. – Если Джина мертва… Больно осознавать, что она не была захоронена так, как этого заслуживает.

– Естественно, мы ее не били! – воскликнула Меган, которая все больше забирала разговор в свои руки.

Кристофер положил руку на бедро жены, и она глубоко вздохнула.

– Дорогая… – взволнованно сказал Кристофер. – Уже прошло столько времени… Бог простил нас… Думаю, настало время все рассказать.

– Ты о том случае? Это было только один раз. И она заслужила это, Кристофер. Ты был согласен. Это тут совсем ни при чем.

– Я не…

– Замолчи. Этот Том Роджерс… Он…

– Меган, это может помочь в…

– Нет, Кристофер, – перебила она. – Мы не запятнаем образ…

– Дай мне сказать, Меган! – не выдержал ее муж.

Такой резкости я от него не ожидала. Казалось, он соглашался со всем, что говорила его жена о счастье и уютном семейном очаге. В ответ на реакцию Кристофера глаза Меган расширились, как две тарелки, будто она не узнавала своего мужа.

– Видите ли… – начал он, словно ему требовалось высказать что-то, что жгло его изнутри. Меган закрыла руками лицо. Она знала, что собирается рассказать ее муж. – Мы никогда об этом не говорили, но… Однажды… Меган застала Джину и Тома… – Он остановился и повернулся к жене, которая смотрела на него так, будто он совершает ошибку. Я приготовилась ко всему. – Когда они целовались у нее в спальне.

Джим выжидательно кивнул. Я не двигалась, осязая боль в его голосе.

– Мы наказали ее, запретив выходить из комнаты, чтобы она молилась и просила прощения. Но… Она сбежала из дома. Когда мы вечером зашли к ней, чтобы позвать на ужин, то увидели, что она выбралась через окно.

– Она убежала?

– Мы искали ее повсюду. Везде. Итан был еще маленький, так что, думаю, он ни о чем не узнал. Меган осталась дома, пока я в отчаянии бегал по улицам Рокавей. Я думал о худшем. Я вернулся в полночь без какого-либо результата. Когда я вспоминаю этот день… Единственное, что приходит мне в голову, это то, как… плакала жена, сидя на кухне. Мы старались быть хорошими родителями, но… Это непросто. Никто не готовит к такому.

– И что потом? В материалах дела нет никаких заявлений, датированных ранее 3 июня 2002 года, дня ее исчезновения.

– В полтретьего она позвонила в дверь. Я плакал от счастья. Но… Я не мог закрыть глаза на всю ту боль, которую она нам причинила.

– Джина сказала вам, где была?

– Это было самое худшее, – скорбно ответила Меган. – В моей голове до сих пор звучат ее слова. Знаете, что она сказала?

– Что?

– «Я трахалась с Томом».

Я посмотрела на Джима. Он уже вжился в роль порядочного христианина и осуждающе качал головой. Потом он спросил:

– И что вы сделали?

– То, что и должны были сделать! – закричала Меган.

– Как это было? – продолжал допытываться Джим.

– Тридцать девять ударов ремнем, – произнес Кристофер. Он обнял жену и попытался оправдаться: – Я плакал, наказывая ее. Но она… Ее это, казалось, абсолютно не трогало. Она упала на кровать и… Просто ждала, пока я не перестану ее бить.

– Вы оба просто сукины дети, – выплюнула я, не в силах сдержать себя.

– Что? – повернулась ко мне миссис Пебблз.

– Мирен… – попытался остановить меня Джим, но я не обратила на него внимания.

– Что слышали. Вы больные. То, что вы были их опекунами, не давало вам никакого права решать все за нее… И уж тем более сечь ее как какой-то кусок мяса.

– Ей было всего пятнадцать лет. Она была ребенком! Я оставалась девственницей до того момента, пока не вышла замуж за Кристофера.

– Тем лучше для вас. Но ее тело принадлежит ей. И вы не могли