Читать книгу "Ксеноцид - Орсон Скотт Кард"

— Вот это правильно, — согласился Грего. Несмотря на триумфальный тон в голосе брата, Квара внимательно слушала Эндера, взвешивая каждое слово. В конце концов она кивнула.

— При условии, что мы заранее не станем предполагать, что они варельсе.

— И даже тогда имеется шанс, что имеется третий выход, — заметил Эндер. — А вдруг Эле удастся преобразовать все вирусы десколады, не разрушая их системы языка и памяти.

— Нет! Нет! — бурно запротестовала Квара. — Вы не можете… даже права не имеете оставлять им воспоминания, отбирая при том способность к адаптации. Ведь это так же, как будто бы они провели над всеми нами лоботомию. Война так война. Убейте их, но не оставляйте памяти, забирая одновременно волю.

— Это уже не имеет значения, — вмешалась Эла. — Я и так поставила перед собой невыполнимую задачу. Десколаду трудно оперировать. Как я могу усыпить молекулу, чтобы та не покалечилась, когда будет наполовину ампутированой? Возможно десколада и слабо разбирается в физике, но намного лучше, чем я в молекулярной хирургии.

— Как и раньше, — буркнул Эндер.

— Как и раньше, мы ничего не знаем, — заявил Грего. — Разве, что десколада старается убить нас все. А мы все еще рассуждаем — нужно ли нам сражаться. Какое-то время я еще смогу спокойно сидеть и ждать. До времени.

— А как же со свинксами? — спросила Квара. — По-видимому, они ведь имеют право голоса относительно трансформации молекулы, которая не только позволяет им размножаться, но и, скорее всего, сделала из них разумную расу?

— Этот вирус пытается нас убить, — не согласился Эндер. — Если Эле удастся ликвидировать десколаду, не нарушая репродукционного цикла pequeninos, то, я считаю, они не имеют права протестовать.

— А вдруг они считают по-другому.

— В таком случае, они, по-видимому, не должны знать, что мы делаем, — заметил Грего.

— Нам нельзя говорить никому, ни людям, ни свинксам о проводимых здесь исследования, — сурово заявила Новинья. — Это могло бы вызвать страшные недоразумения, ведущие к насилию и смерти.

— Выходит так, что мы, люди, являемся судьями для всех остальных существ, — рыкнула Квара.

— Нет, Квара. Мы, ученые, собираем информацию, — сказала на это Новинья. — И пока мы ее не соберем достаточно много, никто ни о чем решать не может. Потому-то все здесь присутствующие обязаны хранить тайну. Это касается и Квары с Грего. Вы не расскажете никому, пока я вам этого не позволю, а я не позволю, пока мы сами не узнаем чего-нибудь побольше.

— Пока не разрешишь ты? — с вызовом спросил Грего. — Или пока не разрешит Голос Тех, Кого Нет?

— Это я здесь главный ксенобиолог, — холодно объявила Новинья. — И только мне решать, достаточно ли много нам известно. Это вам понятно?

Она подождала, пока все не подтвердили.

Новинья поднялась с места. Встреча подошла к концу. Квара и Грего вышли практически сразу; Новинья поцеловала Эндера в щеку, после чего выпихнула и его, и Элу из кабинета.

Эндер задержался в лаборатории, чтобы поговорить с Элой.

— Существует ли способ распространить твой вирус-заменитель по всей популяции коренных видов Лузитании?

— Не знаю, — призналась та. — Это легче, чем вводить его во все клетки отдельных организмов настолько быстро, чтобы десколада не успела приспособиться или же сбежать. Мне придется создать что-то вроде носителя для вируса и, по-видимому, основать его строение на модели самой десколады. Это единственный известный мне паразит, который атакует носителя так быстро и настолько всесторонне, как должен делать мой носитель. Это смешно… я пытаюсь заменить десколаду, применяя методы, применяемые ее же вирусами.

— Это совершенно не смешно, — заартачился Эндер. — Именно так и функционирует мир. Кто-то мне сказал, что единственный стоящий твоего внимания учитель — это твой враг.

— Тогда Квара и Грего должны вручить друг другу докторские степени.

— Они ведут друг с другом здоровую дискуссию, — согласился Эндер. — Они заставляют нас взвешивать каждый аспект наших начинаний.

— Она перестанет быть здоровой, как только хоть один из них переведет дискуссию за рамки семьи, — заявила Эла.

— Эта семья никогда не разговаривает о своих проблемах с чужими, — напомнил ей Эндер. — Я знаю про это лучше всех.

— Совсем наоборот, Эндер. Ты должен лучше всех знать и то, как сильно мы желаем поговорить с кем-то чужим… когда посчитаем, что наши потребности это обосновывают.

Эндер должен был согласиться с тем, что Эла права. Когда он сам прилетел на Лузитанию, очень трудно было склонить Квару, Грего, Миро, Квимо и Ольхадо, чтобы те доверились ему и начали с ним разговаривать. Зато Эла стала общаться с ним с самого начала, в конце концов к ней присоединились и все остальные дети Новиньи. А потом и сама Новинья. В этой семье все были исключительно верны друг другу, но каждый имел такие же исключительно сильные убеждения и собственные мнения; и свой собственный взгляд на вещи считал более правильным. Грего или Квара могли посчитать, что уведомление кого-либо, не входящего в семью, совпадает с интересами Лузитании, человечества или же науки, и тогда тайне конец. Именно таким вот образом был нарушен принцип невмешательства в общество свинксов еще до того, как Эндер появился на планете.

Как это мило, подумал он. Еще одна возможная причина катастрофы, над которой я совершенно не властен.

Выходя из лаборатории, Эндер — как это случалось уже множество раз — пожелал, чтобы рядом с ним очутилась Валентина. Вот она прекрасно умела распутывать моральные дилеммы. Вскоре она здесь появится… вот только, не будет ли уже поздно? Эндер понимал, и в большинстве случаев соглашался как с точкой зрения Грего, так и Квары. Более же всего для него была болезненной необходимость сохранения тайны. Он не мог поговорить с pequeninos, даже с одним только Человеком, о том решении, которое повлияет на жизнь свинксов в той же степени, что и на жизнь колонистов с Земли. И все же — Новинья была права. Публичное рассмотрение этого вопроса — сейчас, когда неизвестно даже, а имеется ли у этого вопроса решение — в наилучшем случае вызовет беспокойство, а в наихудшем — анархию и кровопролитие. Пока что свинксы жили мирно, но в их истории было множество кровавых войн.

Эндер вышел через калитку и направился к экспериментальному полю. Там он увидал Квару с палками в руках, погруженную в беседе с отцовским деревом человека. По стволу она не стучала, иначе Эндер наверняка бы это услыхал. Выходит, она хотела поговорить с Человеком наедине. Прекрасно. Он пойдет по дальней дороге, обойдет, чтобы не слишком приближаться и не подслушивать.

Но когда Квара заметила, что Эндер глядит в ее сторону, она тут же закончила разговор и быстрым шагом направилась по тропинке к воротам. Естественно, при этом она столкнулась с ним нос к носу.

— Какие-то секреты? — спросил он.