Читать книгу "Секрет старинного медальона - Наталия Ломовская"

«Эта девушка работала той ночью и видела меня!» – соображал Олег, ковыряясь ключом в сердце замка. Дверь не открывалась, и через несколько минут до Олега дошло, что он не закрыл ее на замок, когда выходил, а просто прикрыл. «Эта девушка знает и выдаст меня. Она смотрела с таким страхом… Это и понятно. Бедненькая, она и не понимает, что ей ничто не угрожает. Я – самый безобидный убийца в мире. Если… Если на меня не «найдет»…

Тошнотворный ужас снова накатил на Олега. Да, это может случиться с ним в любой момент – если уж настигло, овладело им один раз, значит, теперь путь открыт, шлагбаум поднят.

– Надо скорей закончить все это, – сказал Олег самому себе и скрутил пробку на бутылке. В это время в дверь позвонили, и он чуть не завопил от смешанного чувства страха и радости. Он не сомневался – это пришли за ним. Он не успел! Не успел наложить на себя руки!

– Кто там? – спросил Олег неизвестно зачем.

Но из-за двери отозвался голос Кирилла. Он прозвучал из другого мира, замечательного, легкомысленного, сияющего мира, куда Олегу теперь не было доступа. И он понимал это, почему и не стал открывать дверь. Но короткий разговор неожиданно вывел его из тупого оцепенения. Он сел за стол, обхватил голову руками и вдруг посмотрел на окружающее совершенно другими глазами.

Прокуренная комната, размокающие в спиртовой луже окурки. Тяжелый запах немытого тела. Махровый халат, залитый чем-то – кетчупом? Или… Да нет, кетчупом!

Минута просветления совершила чудо. Олег медленно, заказывая себе каждое движение, включил кондиционер – тот мерно загудел, прогоняя на улицу табачный дым. Потом Олег смахнул со стола в пластиковый пакет для мусора окурки и объедки, вытер столешницу влажной губкой.

А затем отправился в душ и долго стоял под горячими, колючими струями. Вылез, расчесал перед зеркалом мокрые волосы, надел голубые джинсы и новую майку. Выпустил кошку Маню в подъезд – соседи позаботятся. И сел перед столом, достав предварительно из бара чистую рюмку, а из холодильника вакуумную упаковку ветчины. Красиво разложил тонкие ломтики на тарелке, налил водки… И когда услышал звонок в дверь – уже знал, что теперь вот точно пришли за ним. Олег быстро опрокинул рюмку водки, аккуратно закусил, потом встал, подошел к маленькому сейфу, что ютился в углу комнаты, вынул оттуда небольшой пистолет и, мучительно сморщившись, взял в рот холодное, сильно пахнущее маслом дуло…

Глава 18

Тихо плакала Юля.

– Ну зачем, зачем он пытался… Пытался сделать это? – в тысячный раз спрашивала она у Лаврова. Они сидели в маленьком кафе, куда муж вызвал ее по телефону прямо из студии.

– Понятия не имею, – устало вздохнул Дмитрий. – Счастье, что все так обошлось. Спешил ли он, или был не в себе, или инстинкт самосохранения включился – но пуля прошла вкось и вышла через щеку, выбив несколько зубов.

– А сейчас он как?

– В больнице, уже почти пришел в себя. Врачи говорят, что, кроме истощенной нервной системы и порядочной концентрации алкоголя в крови, ничего страшного нет. Я оставил с ним Кирилла… Откровенно говоря, по сравнению с ним мы все выглядели, как последние свиньи. Пропал человек, а нам и горя мало… Один он заволновался, пришел ко мне и потянул к Мелкому. Мы из-за двери выстрел услышали, я чуть с ума не сошел. Сам не помню, как дверь высадил, плечо посинело и до сих пор болит.

– Бедненький ты мой…

Олег действительно очнулся и первым делом потребовал к себе, несмотря на сопротивление врачей и Кирилла, «кого-нибудь из убойного отдела».

– Можете не беспокоиться, об огнестреле предупреждаем милицию сами, – объяснили ему врачи, но он все равно просил о чем-то, пока не пришел следователь. Олег потребовал, чтобы их оставили наедине. О чем они говорили – неизвестно, но следователь вышел из палаты, покачиваясь и вытирая пот со лба большим платком в синюю клетку. И только после этого Олег спокойно дал поставить себе систему и сказал Кириллу:

– Э-эх, как теперь там без меня мой Копейкин справится? Кто ему, бедняге, имидж разработает?

Депутат Виктор Михайлович Копейкин, у которого Олег служил помощником, поначалу стыдился своей выдающейся литературной фамилии.

– Тоже мне, наградили родственнички, – сетовал он, почесывая блестящую в отличие от его ораторских способностей лысину, – разве с такой маркой станешь когда-нибудь настоящим политическим тяжеловесом?!

Словосочетание «политический тяжеловес» действовало на него, как Копперфилд на кролика. Копейкин потел, краснел, бледнел и, наконец, лицо его, принимая прежний неопределенный цвет, расплывалось в улыбке: он отчетливо представлял себе великое свое политическое будущее. Вот он дает центральным европейским каналам интервью перед очередной пресс-конференцией, а многочисленные микрофоны, включая и французские, как он их мысленно называл, «лохматые», прямо-таки нетерпеливо тычутся ему в уста, из которых вот-вот явится истина. Вот его встречают в аэропорту и готовы распахнуть черные, обязательно только черные зонты над драгоценной лысиной тяжеловеса. А вот и личный самолет приземляется, причем у трапа-то, у трапа – его личное божество в изрядно модернизированной, точнее, минимизированной форме стюардессы.

– Виктор Михалыч. Виктор Михалы-ыч! Проснитесь, вы разбудить велели.

– Что? – Копейкин поспешно стер с заспанного лица ниточку слюны – этакий шов мечтаний. – Что?

– Мы уже скоро на месте будем, – продолжал свое черное дело льстивый, но вместе с тем непреклонный голос редактора выступлений, – а вы еще текст всего три раза прочли. И то – до сна!

– Опять, что ли, к швеям?

– Спасибо пожалуйста! – возмутился доносящийся из полутьмы просторного автомобильного нутра голос. – Мы едем выс-ту-пать! На мя-со-ком-би-нат! Они обещали разместить рекламу собственной продукции с вашими, так сказать, логотипами. Помните?

Копейкин все прекрасно помнил, но любил обратить на собственную персону побольше внимания, поиграть в инфантильность, что ли. Кстати, все его мечты были им уже на самом деле осуществлены, только в карликовом масштабе. Имелись и интервью прикормленным, кратко говоря, средствам, и машина, хоть и без крыльев, и вес у него имелся – лишний, и божества в юбке, то есть в юбках, а лучше – вовсе без юбок…

«Нужно бы получше обыграть этот слоган», – мысленно озаботился окончательно проснувшийся политик. Дело в том, что Олег Зайцев – башковитый парень! – предложил слабость превратить в силу: говорящая фамилия должна будет заговорить языком вывесок и рекламных щитов, агитируя электорат за щедрого депутата Копейкина!

«Все за копейку! Буханка хлеба и батон колбасы! Михаил Копейкин – залог нашего будущего благосостояния! Копейкин рубль бережет!»

Самое интересное, что у новоявленного капитана от политики сразу же нашлись ярые поклонники. «Подождите, вот Копейкин-то вам покажет!..» – поговаривали иные вполне лояльные пенсионеры, глядя на битком набитые витрины и направляя недовольные взоры на лоснящиеся от еды, раздутые щеки прилавков.