Читать книгу "Загадки старинных кладов - Александр Косарев"

Конечно, рассказ этих двоих смельчаков вызывает большие сомнения, ведь спуститься им пришлось на немаленькую глубину — 20 м. Могли ли разинские налетчики длительное время и в полной тайне строить столь трудоемкие сооружения? Маловероятно, чтобы обычные грабители с "большой дороги" озаботились строительством подземных хором. Одно дело — приспособить для тайного убежища естественную пещерку, а другое — работать кайлом и лопатой несколько месяцев, не разгибая спины. А грабить-то когда? Скорее всего, дубовые двери и блеск сокровищ просто пригрезился нашим кладоискателям.

К сожалению, многочисленные и богатые клады как Степана Разина, так и Емельяна Пугачева были спрятаны на многочисленных волжских островах, которые при строительстве грандиозного каскада волжских электростанций ушли под воду. А захоронения, оказавшиеся под водой, отыскать тяжело. А уж извлечь на поверхность — тем более. Оправдать связанные с поисками таких кладов расходы можно, только если имеешь очень точную информацию о действительно ценном захоронении. В противном случае "овчинка" обычно не стоит трудоемкой "выделки".

Мерцающее золото короля Вила

Немного найдется среди кладоискательских легенд таких, о которых хочется рассказать. Ко всему прочему, она связана с легендарными российскими сокровищами, буквально канувшими в Лету примерно 400 лет назад! Такие невероятно живучие в веках и потрясающие воображение все новых и новых поколений легенды можно легко пересчитать по пальцам одной руки. И если прибавить к сказанному многотонную массу захороненного на западе от Москвы имущества, то вы понимаете, что оставить без внимания столь завлекательную легенду о золоте иноземного короля ни один российский кладоискатель просто не в состоянии.

— Что же это за легенда такая? — наверняка спросят меня читатели, заинтересовавшись столь необычным вступлением. Разве на российских просторах может встретиться что-то грандиознее 8 бочонков червонцев солдата Иоахима или, на худой конец, Железного обоза Наполеона Бонапарта?

Скажу честно и без каких-либо оговорок. Клад короля Вида, именуемый еще и как "Клад у Николы Лапотного", действительно настолько грандиозен, что считать его нужно не на бочонки и даже не на возы, а прямо на КамАЗы!

— Что же это за король такой, — вскричит особенно нетерпеливый любитель исторических загадок, — и почему я о нем ничего и никогда не слышал? Да и откуда же взялось у него столь грандиозное богатство и почему его потребовалось прятать именно в России? И имя у этого короля какое-то явно не русское. К тому же совершенно непонятно, кто такой этот Никола Лапотный и какое, собственно говоря, отношение он имеет к данной удивительной истории?

Вопрос далеко не праздный, поскольку столь много разных событий сплелось в этом почти мифическом эпизоде нашей истории, что и целой книги для его описания будет недостаточно. И для сокращения времени начать мне придется почти что с самого конца сей головоломной истории, хотя бы скупо осветив события, происходившие незадолго до ее завершения.

Завершалось мучительно долгое Смутное время, отягощенное разорительным польским нашествием. И еще в Ярославле самопровозглашенное земское правительство, возглавляемое князем Дмитрием Пожарским и Кузьмой Мининым, приняло решение об избрании нового царя, "природного государя". Его надо было избирать всенародно, всем "собором" с представителями "от всей земли". Но в московской казне не оказалось не то что денег, но и царских регалий, торжественная коронация без которых была просто невозможна. Сокровища разграбили захватчики, и следы многих ценностей затерялись навсегда…

С начала XVII в. царская казна испытала на себе все перипетии Смутного времени. Немецкий наемник Конрад Буссов, служивший не только царям, но и "воровскому" атаману Болотникову, говорил, что истощение казны началось еще во время Бориса Годунова. В годы повального голода царь вынужден был раздавать до 500 000 копеек в день. Самозванец, сменивший Годунова на троне, тоже особо не скупился и щедро оплачивал услуги и польского наемного воинства, и донского казачества. И Исаак Масса, и Конрад Буссов, и другие очевидцы позднее представляли целые реестры ценных вещей и драгоценностей, отправленных Лжедмитрием в Польшу в качестве подарков своей невесте и будущему тестю. Только эта часть сокровищ, оказавшихся за пределами страны, обошлась казне в 200 000 гульденов. Самому себе самозванец повелел сделать трон из серебра с позолотой, опирающийся на серебряных же львов.

С приходом Лжедмитрия к власти в царской казне насчитывалось примерно 500 000 рублей. Когда же его свергли, там обнаружили всего лишь 200 000. Бояре, не зная, как отчитаться, в недоумении разводили руками: "Черт его знает, куда он раскидал деньги за один год".

Еще большую тягость испытала казна в годы правления Василия Шуйского. Все соплеменники в один голос сообщали в своих записках о немыслимых тратах этого царя на формирование, снаряжение и содержание войск, направляемых сначала против восставших под предводительством Болотникова, а потом и против Лжедмитрия II (Тушинского вора). Василий Шуйский, как, впрочем, и его предшественники, постоянно просил помощи у монастырей и не только деньгами, но и золотыми и серебряными сосудами. Правда, денег на войну все равно не хватало.

Однако тот факт, что Василий обращался к царским закромам, не подтверждается ни одним приказным документом той поры. Похоже, полякам и явным недоброжелателям царя Василия Шуйского было выгодно приписать растраты именно ему К последним свидетелям относились дьяк Иван Тимофеев и келарь Троице-Сергиева монастыря Авраамий Палицын. Каждый из них имел к царю свои претензии. Первого по царскому указу перевели из столицы в Новгород, понизив статус и тем самым уязвив его самолюбие. Второй был недоволен тем, что царь слишком много взял из монастырской казны. Иное дело, если в разграблении кремлевских богатств принимали участие польско-литовские интервенты. От этих всего можно было ожидать.

Уже позднее, после освобождения Москвы, дьяками московских приказов был составлен своеобразный "отчет" о расходах царской казны на содержание польских и немецких наемников в период 1611–1612 гг. По нему значилось, что жалованье иноземным войскам выплачивалось не только деньгами, но и золотыми сосудами, ювелирными украшениями и ценностями московских монастырей.

Как только поляки обосновались в Кремле и повели себя как хозяева, они тут же попытались наложить руку на "государеву казну". Сам пан Гонсовский предлагал Сигизмунду III выгодное дело: прислать в Москву мастеров монетного дела и перечеканить имеющееся в Кремле серебро и золото в польские деньги. Вырученная от этого сумма могла бы покрыть не только многочисленные задолженности наемному воинству, но и принести немалый доход польскому королю.

По каким-то причинам королевские монетчики в Россию не прибыли, и поэтому жалованье наемникам решили выплачивать "натурой" — захваченными золотыми и серебряными изделиями. Некий Николай Мархоцкий вспоминал впоследствии: "Наши, обуреваемые жадностью, не пощадили и Господа Иисуса (золотая статуя, весом, наверное, в 30 000 червонных зачатых), хотя некоторые предлагали отослать его в целости в Краковский замковый костел — в дар на вечные времена. Но получив "Иисуса" из московской казны, наши разрубили его на куски и поделили между собой. Такая практика получила название "залога в уплату жалованья".