Читать книгу "Тестостерон РЕКС. Мифы и правда о гендерном сознании - Корделия Файн"

То есть тестостерон – не король, который издает указы, а просто один из голосов в группе, принимающей решение. Это, если подумать, крайне разумно. Даже для животных, которые сталкиваются с очень простыми социальными ситуациями по сравнению с мыльными операми человеческого существования, все равно существуют тонкости контекста, которые следует учитывать. Животное, чей жизненный принцип заключался бы в принятии строго гормонального ответа на воздействия среды, быстро бы попало в беду. Ответ животного на конкретный стимул, например на потенциального партнера или захватчика, не определяется его гормональным состоянием, но зависит от социального контекста: каков относительный статус каждого, вовлеченного в ситуацию, кто еще присутствует, где происходит встреча?40

По сути, мы уже видели яркий пример этого явления в исследовании кастрации цихлид: доминантный социальный статус кастрированного территориального самца брал верх над более высоким уровнем тестостерона его соперника. Другая иллюстрация того же принципа – исследование зеленых мартышек. Сообщество живущих в неволе мартышек включало кастрированных и некастрированных самцов, и первые периодически получали большие дозы тестостерона, чтобы проверить влияние гормона на социальную доминантность (измеряемую агрессией по отношению к собратьям). Хотя эти дозы тестостерона действительно повышали агрессивное поведение кастрированных самцов, оно распространялось только на самцов ниже рангом. Иными словами, относительный социальный статус мартышек был основным фильтром влияния тестостерона на агрессивное поведение. В результате, несмотря на опыты, повышавшие уровень тестостерона до нормы и даже выше, “ни одно животное не повысило свой ранг после гормональной терапии”41. По сути, не наблюдалось очевидной связи между тестостероном и рангом, причем самки почти всегда, а кастрированные самцы часто были рангом выше некастрированных самцов. Тестостерон не обязательно создает Рекса.

Еще более удивительно контрастируют с версией Т-Рекса данные о том, что тестостерона не только недостаточно для запуска управляемого гормонами поведения, но у некоторых видов он даже не нужен. Возьмем половое поведение. У многих видов гормональная координация между фертильностью и спариванием столь точна, что секс невозможен без производства гормонов в яичках и яичниках42. Многие самцы грызунов, например, не способны к эрекции без здоровых, вырабатывающих тестостерон гонад, в то время как у самок яичниковые гормоны контролируют различные телесные изменения, которые делают секс физически возможным (например, у крысих – призывную позу с изгибанием спины, которая позволяет пенису проникнуть во влагалище). Но у большинства приматов таких гормональных требований нет. Вместо этого гормоны связаны с сексуальной мотивацией, а не со способностью к соитию. Поведенческий эндокринолог из Университета Эмори Ким Уоллен говорит:

Это разделение способности к соитию и сексуальной мотивации позволяет социальному опыту и социальному контексту значительно влиять на выражение полового поведения у низших приматов, как у молодняка, так и у зрелых особей43.

В элегантном эксперименте Уоллен проверил, как подавление тестостерона влияло на половое поведение самцов макаки-резуса, живущих с самками. В соответствии с гипотезой о связи тестостерона с конкуренцией снижение тестостерона сильнее влияло на половое поведение макак, живущих с другими самцами и тем самым вынужденных конкурировать за возможности спаривания, по сравнению с макаками, которые были единственными самцами в клетке. (Любопытно, что состязаются не только самцы: нечто похожее наблюдается у самок макаки-резуса, которые более склонны спариваться вне фертильной фазы цикла, если вокруг нет конкуренток44.) Но даже в условиях конкуренции с несколькими самцами подавление тестостерона не всегда сокращает половое поведение. Предыдущий опыт спаривания и высокий ранг служили защитой против снижения уровня тестостерона. Так что, хотя у самцов с самым низким рангом сексуальная активность в течение недели снижалась, “влияние понижения тестостерона”45 на половое поведение опытного статусного самца “было незаметным”. И это несмотря на то, что его тестостерон находился на кастрационном уровне на протяжении восьми недель. Статус и прошлый опыт пересиливали нехватку гормона.

И последнее поражение подхода Т-Рекса: тестостерон не является ни достаточной, ни необходимой причиной управляемого гормонами поведения – порой он вообще не является причиной. Вспомните функцию гормонов: “приспосабливать поведение к обстоятельствам и контекстам”46. В этом смысле тестостерон играет “ключевую роль”, помогая животным подстроить их социальное поведение к социальной ситуации, в которой они оказались47. Хотя мы привыкли считать, что определенные виды поведения “запускаются тестостероном”, во многих случаях более справедливо было бы говорить о действиях и ситуациях, которые “запускают тестостерон”. Социальный контекст модулирует уровень тестостерона (понижает или повышает его), что влияет на поведение (предположительно путем изменения восприятия, мотивации и мышления), что влияет на социальный исход, который воздействует на уровень тестостерона… и так далее48.

Опять-таки цихлиды оказываются полезной иллюстрацией. На первый взгляд казалось очевидным, что доминантные самцы доминировали, потому что у них был высокий уровень андрогенов. Но тщательно продуманный эксперимент показал, что в действительности доминантные самцы имели высокий уровень андрогенов, потому что так сложилась их судьба. Когда самцов цихлид сталкивали, их уровень андрогенов ничего не говорил о том, кто победит, а у кого будет низкий социальный статус. Хотя из позиции Т-Рекса мы могли бы предположить, что рыбка, у которой уровень андрогенов выше, будет “по своей природе” успешнее карабкаться по социальной лестнице, это совершенно не так: отношения между гормоном и доминантностью действуют с точностью до наоборот49. Только когда у рыбок было время на взаимодействия и конкуренцию, возникала корреляция: успешные рыбки вырабатывали больше андрогенов. Поведенческий нейроэндокринолог из Лиссабонского университета Руи Оливейра, автор исследования, объясняет:

Социальная информация преобразуется в изменение уровня стероидных гормонов, которые, в свою очередь, модулируют работу нервных сетей, так что поведенческий исход подстраивается под воспринимаемую социальную среду50.

Вообще, воздействие социального мира наблюдается даже на генетическом уровне: социальные взаимодействия меняют выработку рецепторов андрогена и эстрогена в мозге51. Тестостерон, иными словами, свергнут с трона: он становится всего лишь посредником между социальным миром и мозгом. Измените мир, и вы сможете изменить тестостерон – и мозг.

Важно, что даже у низших животных влияние субъективного восприятия преобладает над физической реальностью. Вспомните цихлид, в частности неудачливого самца из исследования Оливейры. Все, кроме одного, социально доминантные самцы из этого эксперимента, успешно получили территории и начали бурно вырабатывать андрогены. Но одна рыбка, хотя и победила в 70 % схваток, не смогла завоевать территорию. Любопытно, что показатель выработки андрогенов у этой рыбки был выпадающей точкой на графике и был близок к показателям группы побежденных самцов. Оливейра замечает: “Это предполагает, что именно восприятие животным своего статуса, а не объективная мера его доминантного поведения запускает выработку [андрогенов]”52.