Читать книгу "Сыроедение. Книга переходного периода. Дневник. Рекомендации. Рецепты - Кэти Грант"

«Хлебобулочный алкоголизм» начинается в раннем детстве. Для формирования характера ребенка было бы большим благом, если бы родители давали ему сладкие фрукты, а не булки, печеньки и продукты, перечисленные выше. Родители знают, что они вредны для организма, тем более для маленького организма. Почему же родители кормят своих детей вредными продуктами? Потому что они – жертвы рекламы и современного образа жизни.

Факт в том, что эти продукты подрывают здоровье малышей, но это не останавливает родителей, и они продолжают их скармливать детям. «Сыроедческие» материалы, которые я просматривала и которые лишают всяких иллюзий относительно мудрости современных родителей, апеллируют не просто к теме здоровья, а дают родителям возможность понять, что они сами подводят своих детей к наркомании и алкоголизму, а затем страдают вместе с ними.

Попробуйте не дать конфеты ребенку, который получал их каждый день. Особенно от бабушек и дедушек и разных добрых теть и дядь. У него настоящая зависимость, и он устроит родителям истерику. Очень рано начинаются «искажения» в характере и поведении, и речь не идет о больных зубах или склонности к диабету. Речь о том, что эта зависимость приобретает с возрастом другие формы: первая сигаретка, первый бокал вина.

Для синтезирования алкоголя нужен крахмал, человек получает его из зерновых: хлебобулочные изделия, каши, модная еда – мюсли, картофель. Таким образом алкоголь в небольших, но постоянных дозах производится в желудке, это происходит со всеми вегетарианцами, которые не отказались от зерновых. Гречка стоит особняком, но нужно знать, как правильно ее варить.

Для детей будет лучше, если хотя бы в первые годы жизни они не будут питаться зерновыми и сахаром. Таким образом они не подсядут слишком рано на «градусы», которые производит их собственный организм. Это очень важно для формирования характера. Взрослые же, находящиеся в таком состоянии, уже не осознают его, потому что оно хроническое, и ничего лучшего они не знают, так и живут в состоянии постоянной усталости и апатии. У них нет ни сил, ни надежды.

Энергии хватает только на самые элементарные вещи, а жизнь не дает ощущения счастья.

Когда я наткнулась на эту информацию, мне стало понятно, почему я так тяжело отрывала себя от хлеба и синтетических сладостей.

Сейчас хлеб стараются сделать «полезным» – темным, неочищенным, с добавлением особых дрожжей и семечек подсолнечника или тыквы. Все эти меры по «реабилитации» хлеба не имеют смысла. Все равно в итоге в желудке оказывается смесь из дрожжей, крахмала и сахара.

Если в состав не входят дрожжи, то в желудке мы получаем крахмал и сахар. Что полезного остается от хлеба и булок? Семечки. Мои знакомые считают, что орехи полезны для здоровья, потому едят соленые прожаренные орешки. Думаю, они вредны по двум причинам: из-за соли и из-за способа приготовления. После жарки, то есть тепловой обработки, в орехах из полезного остаются только жиры, которые прямиком оседают в тканях и ведут к целлюлиту и ожирению. Так что на семечки в хлебе, как на последнюю надежду на его полезность, можно не обращать внимания.

Никакой хлеб не полезен, даже напичканный всем, чем только можно, все эти «добавки» – лишь следствие нежелания людей отказаться от скрытого вида алкоголизма.

Моя стирка подходит к концу, потому заканчиваю писать, эта тема очень обширная и глубокая, а я наметила здесь только некоторые пункты.

23 июня

Мы провели день на море, уехали от городской пасмурной погоды. Многие семьи сегодня отправились на природу, был нерабочий день – религиозный праздник. Люди радуются свободному дню, а не празднику в том смысле, в каком он был задуман.

Мы ехали к морю 4 часа, но и это расстояние, и сидение в машине почти без движения окупились. Мы только раз останавливались, чтобы заправиться и сходить в туалет.

Погода на море была совсем другой, в то время как в городе лил дождь. Яркое солнце, а я не подумала о солнечных очках. Мы оставили машину на стоянке, взяли рюкзаки и пошли через узкую улочку к променаду. Он был широкий и простирался на многие километры вперед, и почти безлюдный: купальный сезон еще не начался и в этой местности был рабочий день. Мы шли по променаду только вначале, а потом быстро спустились вниз и долгое время брели вдоль кромки моря, у самой воды. Дул прохладный ветер, но песок был теплым, нагретым солнечными лучами.

Мы приехали во время отлива, дно обнажилось, и я собирала ракушки и камушки. Нашла камень, весь в дырках, в одной из них застряла ракушка. Вытащить ее было невозможно, и я взяла камень с собой. На обнажившемся дне было полно водорослей, попадались маленькие крабы. Я бродила по берегу несколько часов, пока моя семья загорала. Сын занялся бегом, чего за ним раньше не водилось: он всегда говорил, что джоггинг – это скучно. Для купания было прохладно. Хотя я видела одну женщину, которая плавала.

Волны были сильные и высокие. Море напоминало вечный двигатель, непрекращающийся шум волн усыплял, убаюкивал. Может быть, поэтому мои дочери и муж, расслабленные, пролежали почти все время на песке. Для меня этот день превратился в сплошную медитацию.

На обед мы ели бананы и орехи. Конечно, моя семья этим не наелась, поэтому в ход затем пошли бутерброды. К вечеру нужно было возвращаться домой, а жаль. В голове возникла немного тоскливая мысль: если бы можно было поселиться здесь навсегда. Каждый день быть у моря, сидеть и смотреть вдаль. Там, на горизонте, небо словно округляется и нависает над берегом. Странное впечатление.

Прилив начался очень стремительно. Вода покрыла и крабов, и ракушки, и красивые камешки. Мы собрали вещи и поднялись к променаду. Вышли на узкую улочку, что вела к стоянке. Но свернули направо, не доходя до нее. Нашли греческий ресторан и решили там поужинать. Я заказала себе крестьянский салат. В меню он выглядел скромно, но когда его принесли, это оказалось огромное блюдо, и я подумала: «Как мне удастся все это съесть?»

Все ингредиенты были мне знакомы, я не поняла только, какие они положили зелень и пряности. Все было для меня «съедобным»: листья зеленого салата, томаты, огурцы, маслины, морковь, стручковая фасоль, молодая, нежная и сладкая, лук, тоже сладкий и сочный. Я не стала есть только греческий сыр, порезанный небольшими кубиками. Казалось бы, я делаю почти такой же салат каждый день, и все же он был другим.

Я была рада, что не сижу в ресторане «белой вороной». Мы очень вкусно и уютно поужинали. Последующие 4 часа в машине пробежали очень быстро и незаметно, в раздумьях. Дети дремали на заднем сиденье, на дороге было темно.

Сегодняшний день показал, что я тайно желала (теперь это, конечно, уже не является тайной) еще бóльших изменений в жизни, чем происходящие сейчас. Немного поражена этому, мне открывшемуся, факту. Мне бы хотелось жить на море и заниматься творчеством. Больше ничего. Спрашиваю себя: удивлена ли я этому? Нет, совсем нет. Это мое давнее желание, мечта юности, которая спала во мне больше двадцати лет. Теперь, когда дети почти выросли, забытые желания просыпаются. Пугает ли меня это? Нет, вовсе нет. Я сейчас как раз в середине жизни, и проживу еще столько же, сколько прожила, а может быть и дольше. Можно начать сначала. Можно многое поменять.