Читать книгу "Марк Мидлер. Повесть о фехтовальщике - Александр Мидлер"

Честь не часто бывает рентабельной. Но случается. Немов стал первым россиянином, который получил высшую награду «За честную игру», главный приз Fair Play. На эту награду претендовали сорок выдающихся спортсменов из двадцати шести стран мира. Присудив Fair Play россиянину, международное сообщество возвысило честь Алексея. Оно признало, что Немов поступил этически безупречно. Вывод: благородство поступка – один из самых надежных способов защитить личное достоинство.

Другое дело – победа требует тактики, а тактика требует хитрости. А благородство требует безупречной порядочности. В том числе по отношению к противнику. Порядочность и хитрость нередко противоречат друг другу. Иногда исключают друг друга. Часто надо выбирать между хитростью, ведущей к победе, и порядочностью, которая увеличивает возможность вашего поражения. Большинство фехтовальщиков выбирают первое. Меньшинство – второе. Я для боев выбираю комбинацию первого и второго. Такую: хитрость в поединке ни при каком соблазне победы не должна становиться подлостью. А благородство в бою не должно оборачиваться тупостью… Теперь ваши вопросы и «финишная прямая» – некоторая наша фехтовальная практика.

Сначала сидели молча. Потом стали хлопать, затем вскинулись ладони.

Марк вытянул руку с рапирой.

– Вы обратили внимание, – сказал он, высоко подняв вооруженную руку, на то, что я не ответил на конкретный вопрос: как сегодня при помощи фехтования защитить свое личное достоинство и честь? И возможно ли это? Во всяком случае, не дал вам коротких и простых решений. Только поставил проблемы и дал пищу для размышлений. Смысл нашего мастер-класса состоит не в том, чтобы вы получили готовые ответы, а в том, чтобы начали думать в предложенном направлении.

Молчание, потом опять поднялись руки.

Полненькая, симпатичная девочка в очках, очень тихо, очень застенчиво:

– Марк Петрович, можно спросить? А если… а кого берут в фехтовальщики?

– Как тебя зовут?

– Ира Смольянова. А что, нельзя спросить?

– Нужно. С твоей комплекцией, Ира, и тоже в очках блистала на фехтовальных дорожках чемпионка мира Эмма Ефимова. Она изобрела неповторимый прием, названный в ее честь «крючок Ефимовой». Эмму называли «грозой чемпионов». Так что приходи и занимайся фехтованием, уверен, что тебе будет интересно. Еще вопросы?

Из зала громко:

– Покажите этот крючок, пожалуйста!

– Прием кажется несложным. У вас может даже возникнуть ощущение, что его может выполнить любой. Но… тонкость-то в том, в какой момент вы сделаете «крючок» и попадете ли в цель. Ефимова была неожиданна, внезапна, молниеносна и точна.

Марк дает мне команду «Ан гард» и показывает прием.

– Разрешите вопрос, Марк Петрович, вопрос сложный, зато глупый, – поднялся Сергей-ботан. – Если бы мировая четверка во главе с вами фехтовала против мушкетеров Атоса, Портоса, Арамиса и д’Артаньяна, у кого больше шансов выиграть?

– Этот вопрос часто задают фехтовальщикам… Как ты думаешь, в чем отличия между человеком, который фехтует, рискуя быть раненым или убитым, и спортсменом, победа которого сводится к нанесению условных уколов условному противнику?

– Ну, думаю, что…

– За несколько сотен лет, которые прошли со времен мушкетеров, фехтовальщики забыли многие старинные приемы, но придумали множество новых. В целом, я склоняюсь к тому, что техническое превосходство было бы на стороне спортивного фехтования. Но, учитывая психологию дуэлянта, я бы не решился отдать победу спортсмену. Опасность гибели, по-моему, побуждает большинство людей особенно ценить свою жизнь и сконцентрировать все свои силы, чтобы избежать поражения. Конечно, спортсмен тоже концентрирует все силы для своей победы. Но это не сравнимо с опасностью смерти. Поэтому спортсмен-чемпион за счет блестящей техники, скорее всего, нанесет ранение мушкетеру, и, быть может, не одно. Мушкетер же, скорее, зарежет спортсмена, если тот пропустит хоть один боевой мушкетерский прием. Но, в общем-то, вопрос сложный и не такой уж и глупый, – улыбнулся Марк. – Во всяком случае, будь у меня машина времени, я бы не рвался к дуэли ни с мушкетерами, ни с гвардейцами кардинала. Лучше быть на минуточку трусом, чем на всю жизнь мертвецом.

– Марк Петрович, а вам приходилось быть трусом?

– Мне и мертвецом не приходилось. Кто еще что хочет спросить?

Из задних рядов выходит длинный переросток, в руке бумажка.

– Я из Инта кое-что скачал, можно?

– Как зовут?

– Да не важно, можно прочитать? Это про фехтование.

– Важно, важно. И как зовут, и что там про фехтование.

– Олег я.

Из зала:

– Олег – вещий он! Много вещей знает!

– Ну и? – подбодрил Марк.

Олег неторопливо расправил бумажку и прочитал:

– «Один средневековый капитан, будучи вызванным на поединок, выбил шпагу из рук противника и отпустил его с миром и добрым напутствием. Когда же победитель повернулся, готовясь уйти, пощаженный противник подобрал выбитую шпагу и заколол капитана со спины». Это же подло, Марк Петрович!

– А не поворачивайся спиной к побежденному.

– Как это не поворачивайся, Марк Петрович, не понимаю! Вот и Швабрин в «Капитанской дочке», тот же – извините – ведь мерзавец! Вы помните его дуэль с Гриневым. Когда тот обернулся на крик слуги, Швабрин этим воспользовался и нанес Гриневу смертельную рану.

– Во-первых, Швабрин нанес укол Гриневу не в спину, а в грудь, – сказал Марк. – А во-вторых, у нас разрешены уколы в спину. Правила позволяют.

– Об этом и речь! Значит, что – непорядочность разрешена?

– Ан гард! – скомандовал Марк и двумя атаками прижал меня к стене зала. Несколькими приемами заставил пригнуться и, вытянувшись во весь рост надо мной, нанес под прямым углом болезненный укол мне в спину.

Остановились. Сняли маски.

– Это называется «горбушка». Изобрел прием чемпион мира 1965 года в личных соревнованиях по рапире Герман Свешников, – Марк, поправив погнувшуюся рапиру, продолжал: – И лежачему тоже можно нанести укол до остановки боя судьей. Упал? Не падай. Или защищайся, упав! Тогда будешь молодцом. Это совсем другая мораль, чем у Пушкина, спортивная мораль. В каждое время и в каждом месте – своя мораль, свое благородство и своя низость. Есть правила, их надо соблюдать. В их границах цель – разгромить противника – оправдывает средства.

– Так все-таки считать, что сегодня фехтование – благородный спорт или нет? – с неожиданной требовательностью спросил Олег. – Вы уверены, что сегодня правила фехтования так уж благородны?.. И последний вопрос, тоже глупый и, возможно, наглый: в фехтовании в вашем исполнении есть благородство?

Не дожидаясь ответа Марка, подросток снова расправил смятую бумажку:

– Я вот еще кое-что выписал: «Чемпион по фехтованию Станислав Поздняков дает интервью: «Я ведь говорю о благородстве не ради красного словца. Как-то на чемпионате мира встречался с соперником. В эпизоде, когда мне нужен был один укол для победы, судья ошибочно присудил его в мою пользу. Я убедил судью, что укола не было, и бой продолжился». Видите – для Позднякова главное не победа, а благородство поведения. Не так ли?