Читать книгу "Переводчик Гитлера. Десять лет среди лидеров нацизма. 1934-1944 - Евгений Доллман"

«Прибыв в Рим, я увидел, что он готовится к вооруженному отпору. Вооруженные патрули на улицах, карабинеры и роялистски настроенные гвардейцы занимали ключевые позиции в городе, солдаты в касках устанавливали пулеметы и даже несколько пушек, а мосты через Тибр были опутаны колючей проволокой. Было уже далеко за полночь, но король все еще совещался с министрами. Объявлено ли уже осадное положение или нет? Оно было объявлено и потом отменено, но военные приготовления, проводившиеся в Римском военном округе, ясно показывали, что, каковы бы ни были намерения и цели сторон, оно уже действует. Завтра Рим проснется и обнаружит, что стал прифронтовым городом, подобно пограничному городку, к стенам которого подступил враг.

Утром 29-го политическая ситуация еще не прояснилась, но мы можем точно оценить наши силы. У ворот Рима стоят пятьдесят две тысячи фашистов. И вот, со скоростью пожара, распространяется известие: король обратился к Муссолини с просьбой сформировать правительство. С трудом поддающийся описанию вечер, проведенный с ликующими чернорубашечниками, вечер победы, отдыха и расслабления.

В семь часов вечера 30-го я снова в Риме (Бальбо организовал Марш на Рим с севера) и иду прямо в отель «Савой», где остановился Муссолини. Отель окружен большой толпой. Офицеры, командующие отрядами фашистов, салютуют мне. На верхнем этаже в большой комнате я нахожу нашего лидера, окруженного Биянки, де Боно и несколькими политиками.

Его лицо сияет.

Не было произнесено ни слова – мы просто обнялись».

Любой человек, описывающий историческое событие, в котором он сыграл главную роль, подобным образом, – настоящий герой, но героические дни Итало Бальбо были сочтены. Он имел смертельного врага в лице зятя Муссолини, который при поддержке десятка княгинь, бесчисленных герцогинь и баронесс назначил себя наследным принцем фашизма. Чиано считал Бальбо своим злейшим врагом и делал все, чтобы бросить на него тень подозрения и дискредитировать в глазах Муссолини. Он попытался даже внушить Муссолини мысль, что ему надо опасаться своего бывшего товарища. Бальбо много рассказывал мне о происках Чиано, подчеркивая, что приспешники зятя Муссолини хотят от него избавиться. Конечно же он и предположить не мог, что 28 июня 1940 года, во время разведывательного полета над Тобруком, его собьет своя же собственная зенитная батарея береговой обороны. Многие итальянцы подозревали – и до сих пор подозревают, – что это было сделано по приказу Чиано. Мне хотелось бы процитировать запись в дневнике Чиано о смерти героя, сделанную 29 июня 1940 года: «Бальбо мертв. Его смерть стала результатом трагического недоразумения. Зенитка в Тобруке сбила его самолет, приняв за английский. Это известие глубоко огорчило меня. Бальбо не заслуживал такого конца. Это был смелый и жизнерадостный человек. Он любил жизнь во всех ее проявлениях. Его темперамент превосходил интеллект, и решения свои он принимал под влиянием импульса, а не после тщательного обдумывания. Итальянцы всегда будут помнить Бальбо, главным образом потому, что он был прежде всего истинным итальянцем, в котором воплотились самые характерные черты нашей расы, плохие и хорошие».

Так писал избавившийся от соперника наследник фашистского трона в 1940 году. Он не мог знать, что ровно через три года, в Италии 1943 года, он сам лишится своего положения, попытавшись сбросить своего тестя и занять его место.

Я был уверен, что нравлюсь Бальбо, возможно, потому, что мы оба не любили Галеаццо Чиано. Когда перспектива войны в Средиземноморье заставила его задуматься о безопасности североафриканских владений Италии, где он отбывал почетную ссылку в результате дворцовых интриг, я посоветовал ему пригласить к себе в гости одного из руководителей Третьего рейха.

Выбор Бальбо пал на Генриха Гиммлера, который в ноябре 1937 года неофициально путешествовал вместе со своей женой Маргой по Сицилии. Гиммлер очень обрадовался приглашению; зато его жена, о которой я хотел бы сказать несколько слов, была недовольна.

Фрау Марга была странной женщиной. Ее, несомненно, вовсе не радовали многочисленные привилегии, которыми она пользовалась, как жена столь высокопоставленного чиновника. Она была на много лет старше мужа, в молодости работала медсестрой и могла бы стать, я думаю, прекрасным руководителем женской больницы. Должен сказать, что, путешествуя по Италии, она прилагала огромные усилия, чтобы понять совершенно чуждых ей по духу южан, хотя, конечно, жители ее родной Восточной Германии были ей гораздо ближе. Однако, когда сумасшедший немецкий монах в неаполитанском монастыре Святой Кьяры обнял ее колени и принялся молить ее не слушать льстивых речей его неаполитанских собратьев во Христе, дух понимания покинул ее.

Лучше всего она чувствовала себя дома, подальше от газетчиков и светских приемов. У нее не было никакого желания играть, подобно своему мужу, видную роль в политике, да и жить с ней было не слишком-то весело, но разве это имело какое-нибудь значение для Генриха Гиммлера? Впрочем, если бы она была более веселой, более жизнерадостной и более требовательной, быть может, и ее муж стал бы совсем другим человеком – кто знает?

Послушно, но без особого желания фрау Марга села вместе со своим мужем в специальный, роскошно отделанный самолет, который доставил их в Триполи. Итало Бальбо сделал все, чтобы развлечь чету Гиммлер, – он устраивал большие приемы, увеселительные поездки и знакомил их с арабской экзотикой. Синьора Бальбо, игравшая роль хозяйки, была тоже очень скучной женщиной. Однако, будучи итальянкой, она обладала врожденной обходительностью, которой лишены уроженки Восточной Германии. Двум дамам не о чем было говорить.

Зато Генрих Гиммлер чувствовал себя в своей стихии. Он ходил не в форме, а в ужасном спортивном костюме с длинными гольфами, поскольку его краткий визит был неофициальным, но при этом инспектировал войска и принимал приветствия. Бальбо порадовал его, организовав военную игру на штабных картах во Дворце губернатора. Бальбо, появившийся в сопровождении офицеров всех родов войск, был намерен показать, что в случае столкновения с Англией война будет проиграна с самого начала – вся Ливия и еще более беззащитная Абиссинская империя неизбежно попадут в руки британцев. С точностью пророка он предсказал, с какими трудностями столкнется снабжение войск, которое будет осуществляться с другого берега Средиземного моря.

Но Гиммлер сдался не сразу. Ссылаясь на обширную гитлеровскую программу перевооружения армии и постоянно усиливающиеся немецкие люфтваффе, гордость и славу Германа Геринга, он предложил маршалу военно-воздушных сил Италии и генерал-губернатору Северной Африки в самом ближайшем будущем нанести визит в Германию, чтобы ознакомиться с планами и возможностями своей союзницы.

День, посвященный этой мрачной игре, завершился большим вечерним приемом во дворце, сиявшем всеми цветами и оттенками Северной Африки и украшенном присутствием самых красивых женщин итальянской колонии.

Бальбо в конце концов добился своей цели – и я тоже. Гиммлер улетел домой в задумчивом настроении. Он был доволен своим вновь обретенным другом и намеревался устроить ему сердечный прием в Германии. Завистники Бальбо в Риме всячески противились его визиту, но даже Чиано не смог ему помешать – приглашение пришло от люфтваффе Геринга, а за этим стоял Гиммлер. Даже Адольф Гитлер дал свое благословение.