Читать книгу "Конфедерат - Влад Поляков"

Взять тех же ирландцев. Почему их? Просто я помню, как читал о серьезных беспорядках в Нью-Йорке через не то год, не то два после начала войны. Основную роль в них играли как раз те самые ирландцы, не желающие почти за просто так мобилизовываться и умирать на поле боя. Да и симпатии их не сказать, чтобы были на стороне северян.

Имеется возможность. Грешно будет ею не воспользоваться по полной программе. Ну то есть как «по полной». Послать в город человека с целью завербовать там для начала… с полсотни или сотню людей. И оставить кого-то из тех же самых ирландцев, что потолковее и поавторитетнее, на должности своего рода агента-вербовщика. И держать с ним связь по телеграфу, по необходимости сообщая ему, сколько еще людей желательно нанять. И еще такой нюанс… Брать только тех, которые уже полной ложкой хлебнули от щедрот хозяев нью-йоркских фабрик. Условия там, мягко скажем, хреновые. Вот отведав их, нанятые мною явно не захотят возвращаться обратно. Есть у меня четкое предчувствие, основанное на природе человеческой.

Вот этой идеей я и озадачил Вильяма Степлтона, который, как это часто бывало, нагрянул ко мне ближе к вечеру. Посидеть, поделиться последними новостями, да и просто отдохнуть. Услышав мою задумку, Степлтон нахмурился, после чего взял некоторую паузу. Спустя пару минут и половину стакана виски он ответил:

– Ты думаешь, наемники будут надежными солдатами?

– Это смотря как повернуть… Там, на севере, они были пустым местом, работая там, куда мы только рабов пошлем. И то с рабами приходится обращаться как с ценным имуществом. Заболеет, так работать не сможет какое-то время. Помрет – так и вовсе безвозвратная потеря. А здоровый мужчина-негр в расцвете сил до тысячи долларов может стоить.

– Знаю, отец недавно пять новых работников на плантации покупал.

– Ну вот, ты знаешь, я знаю, все плантаторы и фабриканты Юга знают. А у этих янки что? Заболел работник – пинка ему под истощенный зад. Нового нанять можно. И пусть хоть дальше болеет, хоть вовсе помирает. Это тамошних выжимателей денег не волнует. Понимаешь, что увидят эти самые ирландцы-наемники, прибыв в нам, в солнечную Джорджию?

– Догадываюсь, но не до конца… Продолжай, Вик, я очень внимательно тебя слушаю.

– Что мы даже с РАБАМИ не обходимся так, как их БЕЛЫЕ наниматели обращаются с людьми своей расы и своего языка. Что даже самые никчемные работники-надсмотрщики тут живут лучше, чем они там, на северных землях. Как думаешь, захотят ли они остаться тут и получать хорошие деньги, пусть и связанные с риском?

Степлтон кивнул, полностью соглашаясь с такой постановкой вопроса. Ответ же… был очевиден.

– К тому же им можно будет кое-что интересное пообещать. Не сейчас, конечно, а потом, когда начнется… война.

– Что же?

– Там посмотрим. Есть у меня мысли, но говорить еще рано. Но ты сам как думаешь?

– Любой человек, обладающий честью и достоинством, не захочет, чтобы его ставили наравне с черномазым, – сверкнул глазами Вильям. – Я читал про ирландцев, видел кое-кого из них. Увидев и сравнив, они будут хорошими наемниками. Они будут воевать не только за деньги, но и за свое будущее. Не работника, с которым обращаются хуже, чем с рабом. А свободного человека, знающего, что такое достоинство и гордость.

Ох как Степлтона на пафос пробило! Но здесь это нормальное явление, так что я принял как должное подобный тон. Плюс ко всему сказанное Вильямом означало, что он проникся высказанной идеей. А раз так, то…

– Вот ты, друг мой, и поедешь в Нью-Йорк. Говорить ты хорошо умеешь, деньги на аванс наемникам и проездные для них же тоже будут. Ну и придется открыть счет, к которому будет иметь доступ наш будущий вербовщик, которого пока еще нет…

– А почему не Фил?

Крик души, однако. Вроде и понимает Степлтон, что ехать надо, но уж очень хочет перевалить сию почетную обязанность на другого. Хорошо хоть не на меня. Понимает, что немного не тот профиль. К тому же не хочется мне что-то еще раз в Нью-Йорк. Причин для беспокойства нет, а все равно не хочется. Инстинкт, однако! Где напакостил, от того места некоторое время лучше держаться подальше.

– Послать туда нашего лысого бабника Мак-Грегора? – не скрывая эмоций, задал я ответный вопрос. И тут же сам на него ответил: – Его обаяние действует на женщин. К тому же наш друг… может что-нибудь напутать. Пусть наберется опыта. Он сейчас что делает?

– Договаривается о закупках сырья для строящейся фабрики, – вздохнул Вильям. – Не один, под присмотром.

– Во-от…

– Да понимаю я. Джонни нет, он в Европе. Ты весь в делах. Мне и придется… Просто лень, – вздохнул он, явно понимая, что это не есть веская причина. – Поеду, конечно, Филипп не справится. Полсотни или даже больше наемников. Искать среди ирландцев. А сколько им платить станешь?

Тут и думать особо не пришлось. Плата солдатам в армии никогда не была секретом.

– Простой солдат получает, как я помню, одиннадцать долларов в месяц. Мы положим им пятнадцать. Платить будем ежемесячно, еда и обмундирование. Как и положено, тоже наши.

– Щедро…

– Экономя на медяках, потеряем золотые, – сразу же ответил я. – Но зато прохлаждаться в тенечке они у нас не будут. Бег, пешие переходы, стрельба, умение обращаться с лошадьми. Хотя бы минимальное понимание полевой тактики…

– Она-то им зачем?

– Да затем, чтобы, случись что с офицером, сержант мог временно занять его место. Случись что с сержантом… Ну да ты меня уже понял.

– Замены… Необычно, но я действительно понял. Я сам попробую заняться их обучением по приезду обратно. Это будет интересным экспериментом!

Вот так и договорились. Если у человека есть к чему-либо интерес, то он выполняет такую работу куда более эффективно, не по необходимости, а по зову сердца. Да… Вильям отправится в дорогу и пробудет в Нью-Йорке далеко не один день. Что же до меня… Тут дел тоже предостаточно. К тому же у меня, помимо дел, есть еще и две очаровательные сестренки. Привык я их считать таковыми, что тут сказать. Милые, смышленые, вызывающие исключительно приятные эмоции. И скучать не придется, и отдохнуть в приятной компании всегда можно.

Глава 6

США, штат Джорджия, Бэйнбридж и окрестности, ноябрь 1860 года

Это случилось! Шестого ноября одна тысяча восемьсот шестидесятого года прошли выборы шестнадцатого президента США. Им, как я и был уверен, стал Авраам Линкольн, верный цепной пес банкиров и прочего олигархата. Тот самый, который, по их планам, должен был окончательно свернуть эту страну в угодную им сторону, напрочь отсечь все другие пути. И уничтожить тем или иным образом угрозу, которую представляли собой южные штаты.

Линкольн не мог не победить, ведь число жителей Севера значительно превышало число жителей Юга. Но показательным был тот факт, что почти из тысячи южных избирательных округов Линкольн одержал победу… в двух. То есть Юг категорически отказал ему в доверии. Ка-те-го-ри-че-ски! Можно ли было сделать это еще более наглядно? Сильно в том сомневаюсь.