Читать книгу "100 дней между жизнью и смертью - Лилия Кох"

Новый год – мой самый любимый праздник, который заражает всех людей весельем и приятными хлопотами. Никогда не думала, что у кого-то он вызывает негативные ассоциации. Но мой «социальный опрос» показал, что далеко не все воспринимают его так же радостно. Некоторые, например, говорят, что 31 декабря для них – не более чем еще один ушедший год, который безжалостно напоминает, что мы становимся старше, а годы уходят.

В какой-то степени так и есть, но разве может кто-то обратить время вспять или совсем остановить? Лично мне не хотелось бы вернуться в прошлое, хотя детство и юность были очень счастливым, прекрасным временем, полным приключений, историй, впечатлений от знакомства с огромным количеством новых, интересных людей. Поэтому я всегда чувствовала себя живой: человеком с бьющимся сердцем, горячей кровью, сильными мышцами и душой, полной радости и веры в лучшее.

Все это по-прежнему является частью моей жизни и непрерывно наполняет ее особым, глубоким смыслом. Каждый день, каждый час и каждую минуту. И каждый миг для меня очень важен! Потому и не хочу вернуться назад, даже если бы такая возможность была. Ведь тогда с какими-то минутами пришлось бы расстаться. Возможно, с теми, которые особо важны и дают опыт, в котором я нуждаюсь, хотя я и не осознаю этого пока.

Почему люди так часто хотят вернуть все назад? Думаю, чтобы что-то сделать иначе, исправить ошибки. Но ведь это уже невозможно! И если не получается ничего изменить здесь и сейчас, то вместо того, чтобы грустить о прошлом и сделанном (или несделанном), нужно пытаться вовремя исправлять ошибки, внимательно прислушиваться к себе, близким людям и окружающим.

Легко сказать!

День пятьдесят первый

Я снова блондинка!

17:15

Сегодня мы с Германом забрали фотки, которые делали на Новый год и всю неделю перед ним. Все очень удачные, интересные, а мы – такие красивые и веселые! Мне нравится и фотографировать, и фотографироваться. Это всегда приятное занятие и хорошая память.

Мое облучение почти закончилось, еще две процедурки остались. Это хорошо, а то кожица на груди, кажется, больше не может этого выносить и в последнюю неделю стала облезать вместе с «атласом мира». Во многих местах появились открытые, кровоточащие раны. Еще больно и неприятно, но ничего, переживу, немного осталось!

Есть и хорошая новость, самая лучшая! Мне не нужно больше надевать парик! Ну, я так решила. Волосы уже доросли до двух сантиметров. Конечно, они еще совсем короткие, но я и за это очень благодарна.

Как здорово переживать возвращение волос. Пусть тоненьких, коротких и слабеньких, но своих! Родных и очень долгожданных… Они такие смешные! А я с этим ежиком еще смешнее. В последние годы у меня было мелирование, да и выгорали они сильно, теперь же натуральный цвет кажется таким

темным! Вроде даже красиво, но все равно было трудно удержаться и оставить волосы такого цвета. Поэтому, недолго думая, я осветлила свои «первенцы»! Теперь я снова блондинка! Правда, доктор в больнице, где я была сегодня первый раз без парика с новой прической, не узнал меня. Как увидел, сразу спросил:

– Вы кто? К кому? – сказал так, как будто видит меня впервые.

– Я – фрау Кох… – неуверенно ответила я, не сообразив сразу, в чем дело. – Вы меня не узнаете?

– О господи! Катрин, посмотрите, это же наша дорогая фрау Кох! Вы ее узнаете?! – выкрикнул доктор и начал смеяться как сумасшедший.

Вокруг собрались и другие медсестры, не только Катрин, и все с удивлением начали разглядывать меня, как будто впервые видят пациентку без парика с отросшими волосами.

– Найн, этого не может быть! Лилия, вы совсем не похожи на себя, ну словно другой человек! – прокомментировала Катрин и добавила: – Где же теперь ваши волосы?!

– На помойке! – сердито выпалила я и вылетела пулей в коридор.

Уверена, никто не желал меня обидеть, но так не хотелось там больше оставаться на всеобщем обозрении, чувствуя себя мартышкой, сбежавшей из зоопарка. Их реакция была такой странной… Неужели мои короткие волосы такие некрасивые и придется еще какое-то время носить парик? Нет, не буду. К своему милому ежику на голове уже привыкла, а это главное.

Через две недели мы с Германом уезжаем в санаторий. Уже сейчас начинаю планировать все, чем буду там заниматься, чтобы и не скучать, и не тратить время впустую. В наш последний приезд в Москву я накупила Герману учебников по русскому, математике и литературе, чтобы он не забывал русскую программу. Будем заниматься в свободное время, читать любимые произведения Пушкина, Лермонтова и Гоголя.

Слышала, что в Берлине есть такая школа, где половину предметов преподают на русском. В ней учатся и русские, и немецкие дети. Герману очень хочется попасть именно туда, а за два года он позабыл многое из программы. Поэтому пора подтянуться.

Еще наберу с собой конвертов и напишу всем письма, настоящие, от руки! Всем, кого давно не видела и по ком скучаю. Обязательно буду продолжать свою писанину в дневниках и конечно же знакомиться с новыми людьми. А еще нам сказали, что там горы и лес, где можно гулять, наслаждаясь свежим воздухом. Интересно, какая там погода сейчас? У нас тепло и немного сыро, несмотря на январь. А там, может быть, есть снег?

День пятьдесят второй

Заснеженный Массерберг!

17:20

Все белым-бело! Мы с Германом в один голос закричали друг другу: «Посмотри, как много снега!» В последний раз я видела такие сугробы разве что в детстве в лесу. Они высоченные, белые и светятся хрустальным блеском на солнце.

Автобус выгрузил нас возле симпатичного небольшого здания, расположение которого показалось мне немного странным, но очень интересным и каким-то удивительным. С одной стороны казалось, оно стоит в самом сосновом бору, с другой, куда выходили наши окна, возвышались настоящие горы. Получив ключи от комнаты, мы быстро закинули чемоданы и как сумасшедшие, обгоняя друг друга, побежали на улицу валяться в снегу! Хорошо, что шапку натянуть успела и вообще додумалась, иначе сосульки от слепившегося снега были бы не только на моей шубе, шапке, варежках и брюках, но и на коротких волосах! Герман так вообще в снеговика превратился, а когда первая встреча с настоящей зимой и безумие по этому поводу утихло, мы, оглядев себя с ног до головы, поняли, что отряхнуться будет не просто.

Окончательно отодрать сосульки и очистить снег не удалось, за что на входе в помещение получили

строгий выговор, не знаю от кого, наверное, это был дежурный.

– Ну вот, опять мы в «черном списке», и все из-за тебя, мама! – сказал Герман, хитро поглядывая в мою сторону.

– Да ладно тебе, обойдется! Сейчас переоденемся, и никто не поймет, что те два «снежных человека» были мы! – в том же тоне ответила я.

– Так, значит, валяться больше не будем? – с надеждой взглянул на меня Герман.

– А как же «черный список»?! – ответила я.