Читать книгу "Эльфийские хроники - Жан-Луи Фетжен"

По его приказу два отряда по двадцать рыцарей отдалились на расстояние полета стрелы в одну и в другую сторону от колонны пехотинцев, защищая повозки с продовольствием и оружием. В случае вражеского нападения они были готовы, используя свою обычную тактику, быстро выстроиться на заснеженной равнине в одну линию и броситься на врага. Сам принц ехал верхом перед отрядом пехотинцев, сопровождаемый небольшим эскортом из рыцарей и конных лучников.

Равнина, по которой они двигались, была огромной, и прошло бы, наверное, немало времени, прежде чем впереди показались какие-нибудь строения. Но тут вдруг воины заметили, что далеко впереди им навстречу скачет какой-то отряд, поднимая вокруг себя облачко сухого снега. Пехотинцы остановились и, всмотревшись, к своему облегчению увидели у этих всадников королевские знамена. Затем принцу даже удалось разглядеть лицо того, кто скакал в этом отряде первым. Это был тот рыцарь, которого он отправил в разведку. Да, кстати, а как его имя?

— Ваше Высочество, я действовал в соответствии с вашими указаниями! — сказал этот рыцарь отрывистым голосом, резко останавливая своего коня возле Пеллегуна — так резко, что конь едва не встал на дыбы. — Мы доехали до окраины города, но не увидели там ничего, кроме пламени, которое…

— Потише.

Принц, звучно рассмеявшись, шутливо хлопнул его по плечу, а затем пришпорил коня и отъехал мелкой рысью в сторону. Рыцарь несколько мгновений спустя последовал за ним. Когда он догнал принца, выражение лица Пеллегуна было уже абсолютно серьезным.

— Так ты говоришь, Бассекомб охвачен огнем… Там все уничтожено?

— Да, Ваше Высочество. Но нигде я не увидел ни одного трупа — ни на остатках укреплений, ни перед ними. Однако заметны следы битвы, валяются стрелы, видны проломы от ударов камней, выпущенных камнемётами…

— Что еще?

— Ваше Высочество, вы приказали мне не ехать дальше, если я замечу что-нибудь подозрительное…

Пеллегун повернулся к своему собеседнику и внимательно посмотрел на него. В выражении грубоватого и массивного лица рыцаря чувствовался ум. Этому бравому молодому воину, похоже, пришлось сделать над собой немалое усилие, чтобы в подобной непонятной ситуации заставить себя повернуть назад.

— Тебя ведь зовут Горлуа, да? Горлуа Лионский…

— Горлуа Тинтагель, Ваше Высочество.

— Ну да… Ты поступил правильно. Отправь двоих из своих людей позвать сюда Драгана и Гэдона. Пусть явятся ко мне немедленно. А ты оставайся со мной. Аббон!

Великан, пришпорив своего коня, подъехал к принцу.

— Ваше Высочество?

— Возьми еды на два дня и подбери себе двух конных лучников… Я хочу, чтобы ты как можно быстрее вернулся в Лот и предупредил о том, что здесь произошло, короля.

— Простите, Ваше Высочество, но Его Величество поручил мне оберегать вас.

— Поверь мне, это будет самым лучшим способом меня уберечь…

Пеллегун наклонился к своему телохранителю и начал говорить тихим голосом — так, чтобы только Аббон его и слышал:

— Скажи королю, что Бассекомб охвачен пламенем. Независимо от того, кто на него напал, в Пограничной области началась война… Пусть король пришлет подкрепление. С тем отрядом, который у меня сейчас есть, я не смогу ни отбить город, ни, тем более, его удержать. Езжай!

Аббон в течение нескольких мгновений таращился на принца, о чем-то размышляя, а затем развернул коня и поехал прочь мелкой рысью, словно бы желая тем самым выразить свое неодобрение по отношению к решению принца.

А остальной отряд снова тронулся в путь. Прошло еще целых два часа, прежде чем стало видно Бассекомб. Когда до него оставалось уже не больше полумили[17], отряды рыцарей поскакали галопом чуть вправо и чуть влево, чтобы приблизиться к городу с разных сторон и взять его в кольцо (так было заранее договорено между Пеллегуном и баннеретами), тогда как сам принц слез с коня и направился во главе пешего отряда к главным воротам. Он шел уверенным шагом, держа в руке меч и прикрываясь большим деревянным щитом, окованным по краям железом.

Пройдя несколько шагов, Пеллегун почувствовал, что идти вообще-то тяжело. Тонкий слой затвердевшего снега, покрывающий равнину, проседал под ногами там, где имелись ямки. Это очень затрудняло ходьбу и утомляло лодыжки. Когда принц преодолел уже половину расстояния, его кольчуга стала давить ему на плечи с такой силой, как будто она хотела, чтобы он ушел под землю, а его пояс так сжал ему живот, что он уже едва мог дышать. Когда Пеллегун и его солдаты находились уже на расстоянии броска камня от ворот, принц увидел сквозь туман, застилавший ему глаза, что его рыцари высоко поднимают и затем опускают копья в знак того, что никакого врага они поблизости не обнаружили. Никого не оказалось за искореженными и почерневшими створками главных ворот, когда солдаты их отворили. Хотя воины вокруг Пеллегуна с трудом переводили дыхание, краснея от прилагаемых для этого усилий, да и сам он боролся с тошнотворным головокружением, принц решил — для пущей важности — осмотреть укрепления. Возле ворот виднелись — уже присыпанные снегом — остатки охапок хвороста, которые подтаскивались к главным воротам и складывались возле них в кучи, чтобы эти ворота поджечь. Крепостные стены почернели от копоти. Через огромную брешь в стене открывался вид на главную улицу города, которую перегораживало что-то вроде баррикады, сооруженной из всего, что попало защитникам под руку.

Принц медленно вошел в город, расчищая себе дорогу среди обгорелых обломков мечом. Горлуа сказал ему правду: здесь повсюду остались следы битвы, но при этом нигде не было видно ни одного трупа — ни внутри крепости, ни за ее пределами. А вот следы крови на глинобитных стенах и бревнах укреплений имелись. Имелись они и на снежном покрове. Повсюду валялись сломанные стрелы, копья и мечи, кучи черного пепла, расколовшиеся камни. Однако все то, что было еще пригодным, и все то, при помощи чего можно было бы определить, кто же напал на крепость, бесследно исчезло.

Принц подозвал жестом одного из копейщиков, вошедших вместе с ним в крепость.

— Беги к Гэдону, — приказал он ему тихим голосом. — Скажи ему, чтобы он прислал мне десятерых из его рыцарей, и чтобы то же самое сделал Драган. Быстро!..

Затем он громко крикнул:

— Сержанты, ко мне!

Сержантов было четыре, и каждый из них по возрасту годился ему в отцы. У всех у них были мордатые физиономии — морщинистые, красные, с бородой и усами. Пеллегун указал на двоих из них пальцем.

— Возьмите по пять человек по правую руку, по пять человек — по левую. Осмотрите укрепления на всем их протяжении и затем возвращайтесь сюда. А вы двое тоже возьмите людей и посмотрите, что там делается вон на той баррикаде и за ней.

У обгорелых ворот крепости началась беспорядочная толкотня: все бросились исполнять полученные распоряжения. Затем снова воцарилась тишина, время от времени нарушаемая приглушенными звуками голосов тех, кого отправили в разведку и кто перекликался между собой.