Читать книгу "Цена случайной ночи - Марина Серова"

Вот и Рогожкину не приходило в голову ничего подобного. Он сидел рядом со мной, беспечно крутя головой и поглядывая то за окно, то на мои обнаженные колени — одежду я в этот раз, естественно, тоже подбирала, тщательно продумывая. За время пути мы успели перейти с ним на «ты», я рассказала, что недавно развелась, получив от мужа машину и квартиру, и что работаю в риелторской конторе. И в этом районе находилась по рабочим делам, что у меня сорвалась сделка, и я, расстроенная этим, с досады рванула домой, поэтому, собственно, и произошел казус с брюками Вадима. Рогожкин же, слегка смутившись, поведал, что он долгое время находился «в отъезде», а сейчас, по прибытии в родной город, «временно не работает». Все это я знала и без него, но делала вид, что слушаю с большим интересом.

Вообще я старалась произвести впечатление скучающей богатой дамочки, очень одинокой, которая имеет все, кроме постоянного или хотя бы частого мужского внимания, и что этого внимания ей так не хватает, что она готова на «контакт с первого взгляда».

— И что, в конторе неплохо зарабатываешь? — поинтересовался он сквозь зубы.

— Ну, так, более-менее, — уклончиво ответила, улыбаясь, я. — То густо, то пусто. Если бы машины не было, то на своих двоих много не заработаешь.

— Машину сама, что ли, купила?

— Нет, от мужа осталась. Он иномарку себе купил, а мне эту оставил.

Рогожкин покивал головой, и я сделала вывод, что он завидует моей жизненной ситуации. «Может быть, это его разозлит и его можно будет спровоцировать?» — подумала я.

Впрочем, мне все равно казалось, что, по крайней мере, попытку пристать ко мне он совершит. А после этого с ним церемониться совершенно необязательно. Человек он засвеченный, пригрозить ему заявлением, и его мигом заметут. В общем, я сделала ставку на силовые и, в целом, надо признать, не очень-то законные методы.

Я повезла его прямиком к себе домой. Едва войдя в квартиру, Рогожкин быстро огляделся и, видимо, остался удовлетворен увиденным. Я уж грешным делом подумала, что он настроился на некую длительную историю, которая должна будет закончиться тем, что он присосется к богатой дамочке и будет тянуть из нее деньги. Но я переоценила его аналитические способности.

Развязка наступила очень скоро. Впрочем, я это предвидела и предприняла контрмеры.

— Что ж, Вадим, снимайте ваши штаны, сейчас мы ими займемся, — шутливо, но вместе с тем решительно сказала я.

— Сейчас, — криво ухмыльнулся Рогожкин и принялся стаскивать с себя штаны. — Вот, — сказал он, протягивая их мне.

— Вы пока можете посидеть вот здесь. — Я указала ему на кресло в комнате.

Рогожкин кивнул и вроде как поплелся в указанном направлении, сверкая цветастыми трусами. Я же скрылась в ванной, нарочно оставив дверь открытой. Интуиция мне подсказывала, что долго в комнате Рогожкин не усидит. Так оно, собственно, и вышло.

Не успела я замочить штаны в ванне и склониться над ней, как почувствовала сзади себя некое сопение.

— Ну, ты вообще… — как-то неопределенно проговорил Рогожкин за моей спиной.

— Что? — продолжала я разыгрывать свою роль.

— Да ну… Ничего… Это, нормально… Слушай, ну их на фиг, эти штаны!

Эта фраза прозвучала как боевой клич. После этого он решительно обнял меня сзади и принялся шарить руками по верхней части моего тела. Щупал он недолго и приступил к решительной атаке. А именно — запустил руки ниже и попытался стянуть с меня трусики.

«В общем, галантный кавалер, — ехидно отметила я про себя. — Сколько ухаживаний, комплиментов, ласки и восхищения!»

— Ну это, давай… — продолжил он свои невразумительные междометия.

Он не то подбадривал себя, не то обращался ко мне. Я, однако же, в призывах не нуждалась. Только совсем в другом смысле. Я дала приспустить с себя трусики, потом схватила руки Рогожкина и прижала их к своему животу. Ему это не очень понравилось, он, видимо, ожидал чего-то другого. Но это было не важно. Собрав силы, я одной рукой прижала конечности Рогожкина сильнее, а другая моя рука проскользнула в бак с грязным бельем. Через секунду вынутые оттуда наручники защелкнулись на руках Рогожкина.

Господин насильник несколько ошалел. Мгновением ранее я ощущала его орудие производства в довольно неплохой степени готовности, но тут почувствовала, что наступает осечка.

— Э… Ты что? Я так… Это… Так не надо… Ты что? Давай по-нормальному.

Видимо, он принял меня за извращенку. И, наверное, ожидал, что сейчас из бака с грязным бельем будут извлечены кнут, цепи, а то и вообще нож для колки льда в духе «Основного инстинкта». И попробовал взъерепениться. Он попытался рвануться назад, увлекая меня за собой. Но тут я с силой двинула ему локтем под дых, выгнув спину. А затем завела его руки вверх и, развернувшись, уже от души приложилась ребром ладони к его шее.

Для надежности я использовала еще и баллончик с газом. Дождавшись, когда клиент временно обездвижится на полу моей ванной, я взяла его за ноги и потащила в комнату. Там Рогожкин вскоре был прикован наручниками к батарее.

А еще через пять минут он был готов к тому, чтобы давать показания. Вид у него был, конечно, жалкий — в каких-то нелепых трусах, из которых что-то там вываливалось, высунутый язык, небритая щетина… Мне даже стало жалко этого недотепу. Но интересы дела требовали выполнения программы.

— Так, давай колись, а то убью, — начала я.

— Чего? — с трудом ворочая языком, спросил Рогожкин, с нескрываемым ужасом глядя на меня.

— Ты убил Шувалову?

— Кого?

— Шувалову Тамару Аркадьевну, — быстро уточнила я, склонившись над Рогожкиным.

Рогожкин осоловело хлопал глазами.

— Нет, — наконец ответил он. — Не знаю, кто это.

— А кто убил?

— Не знаю…

— А кто знает?

Эти вопросы, на первый взгляд кажущиеся бессмысленными и бестолковыми, я задавала очень быстро, не давая ему времени на обдумывание ответов.

— А грозился убить, — напомнила я.

— Кого? Когда?

— Судью Шувалову, это слышали около сотни человек. Рогожкин! Давай колись, а то терпение у меня невечное. О том, что ты здесь, никто не знает. Давай отвечай, а то убью!

И я показала Рогожкину шприц, наполненный водой. Он тоже заранее был приготовлен.

— Очень нехорошая штука, — предупредила я, потрясая шприцом. — Приводит к почти полной импотенции. Никакая «Виагра» потом не спасает.

Рогожкин, по-прежнему находясь в шоке от неожиданной для него ситуации, с ужасом взглянул на шприц.

— Да кого? Я никого не убивал, вы что? Какую судью? — от страха Рогожкин перешел на «вы», уже забыв, что пять минут назад хотел грубо отыметь меня сзади в моей ванной.