Читать книгу "Йогиня. Моя жизнь в 23 позах йоги - Клер Дедерер"

Мне же по-прежнему не давал покоя главный вопрос: йога — это духовная практика? Или набор упражнений? Может ли она быть и тем и другим?

Подозреваю, что немногие в этом зале стали бы слушать, как инструктор по аэробике проповедует им об Иисусе. Так почему же, почему они слушают, как инструктор по йоге проповедует религию индусов? Чему мы можем научиться, слушая белых людей, рассказывающих нам об индийских духовных практиках? Верили ли всему этому эти люди, что сейчас занимаются рядом со мной, до того, как начали делать позы? Или для них это всегда было религией?

Я никогда не сомневалась в том, что американцам нужна йога физическая. Фрэн рассказывала о своем гуру из Индии, который приехал к ней в США. Он не мог спокойно пройтись по улице — ему не давали покоя закрепощенные бедра американцев. «Американские бедра!» — в отчаянии восклицал он. Нашим бедрам нужна была йога. Нашим подколенкам, поясницам, четырехглавым мышцам, укороченным от сидения в офисе, от сидения в машине, йога нужна была как воздух.

Но что до наших умов… Насколько полезно адаптировать под себя чужую космологию? Разве нет в этом какой-то заведомой фальши? Правы ли ученые? Я понимала лишь, что ничего не понимаю. Говоря, что занимаюсь йогой, что я на самом деле имела в виду? Сколько бы я ни училась, смогу ли когда-нибудь понять, что такое йога? Чем мы занимались в студиях? Не было ли всё это общенациональным заблуждением? И если так, могла ли йога нам навредить?

Людей будущего из студии дживамукти не особо заботили эти вопросы. Асаны и философия были неразрывно сплетены в стратегию освобождения, которая казалась им жизненно важной, пусть даже и имела немного шансов к осуществлению.

У йоги на Западе странная история. Популярная версия гласит, что йога ворвалась в жизнь американцев в 1960-х годах, рука об руку с сексуальной революцией и «Битлз» (с подачи Филипа Ларкина). Но первое знакомство с йогой состоялось еще в XIX веке, когда Свами Вивекананда приехал в Америку из Индии с учением индуизма, йоги и веданты (духовной практики, описанной в «Упанишадах»). За время своего пребывания в Америке Вивекананда прочел лекции сначала в Чикаго, а затем в Новой Англии. Там, где мистические учения уже смягчили почву, Вивекананда посеял семена йоги.

После лекций Свамиджи популярность йоги постепенно начала расти. Сначала йогу преподавали как сочетание физкультуры и духовного учения (два главных увлечения в то время) и воспринимали как с энтузиазмом, так и с недоверием. Отличной иллюстрацией этого служит комедийная пьеса 1920 года «Королева Лусия», написанная Э. Ф. Бенсоном. Лусия — претенциозная немолодая королева Ризехольма, деревни, постоянно попадающей под влияние различных модных тенденций: конкурсы красоты, бридж, спиритические сеансы. Когда в деревню приезжает гуру, все ее жители бросаются заниматься йогой.

Первое, что пробует Лусия с подачи гуру, — попеременное дыхание правой и левой ноздрей, которое мы делали на занятиях у Фрэн. Правую руку нужно поднести к носу, зажать большим пальцем правую ноздрю и вдохнуть через левую, задержать дыхание на секунду, затем зажать левую ноздрю и выдохнуть через правую.

А вот что говорит по поводу этой практики Лусия: «Честное слово, это дыхание дает такой прилив энергии и легкость! Наверное, в этом что-то есть».

Вскоре вся деревня начинает заниматься йогой в саду у Лусии. Далее, что типично для комедий того времени, гуру оказывается мошенником: никакой он не брамин, как утверждал, а повар из индийского ресторана в Лондоне. Гуру демонстрирует свое истинное лицо, украв у жителей Ризехольма драгоценные вещи. Но даже тогда ученики лжегуру не могут не признать, что йога повлияла на них положительно. Вот что говорит Лусия: «Что до наших занятий… мне очень жаль, что придется их прекратить, ведь они изменили меня, и я уверена, вы ощутили то же самое. Взгляните на Джорджи: он на десять лет помолодел за месяц! А Дейзи — хотела бы я скакать так резво, как она».

Гуру раскрывают как мошенника, но все же признают, что его уроки ценны. Это недоверие к незнакомому, недоверие к людям с коричневой кожей сопровождало йогу на протяжении всей ее истории на Западе — как и безусловное почтение к производному культуры, которую большинство из нас никогда не знали. Эта культура была столь обширной, сложной и древней, что стала для нас экраном, на который можно было спроецировать что угодно. Плевать на неприглядные детали — кастовую систему, неотъемлемую от индийской культуры; аскетизм как основной постулат в йоге, — мы решили, что можем взять лишь то, что нам нужно.

В середине прошлого века американские учителя йоги справлялись с этим противоречием, исключив из практики философский аспект. Йогу преподавали как разновидность физкультуры и гимнастики. Успокоение и избавление от стрессов тоже входили в программу, но по большей части йогу не воспринимали как религию, как духовную практику.

Но в 1960-х духовный аспект йоги на Западе стал расширяться, и именно эта йога стала частью массовой культуры. Пожалуй, важнейшим моментом в истории йоги на Западе стал тот день, когда самолет «битлов» приземлился в Индии, ознаменовав их первый визит к Махариши. В тот день родилась идея современного паломнического туризма. Американцы, пока единицы, начали ездить в Индию и учиться у гуру. Они же открыли индийским учителям путь на Запад.

В 1970-х все главные учителя или переехали в Америку или наведались с длительным визитом: Айенгар, Крипалу, Кришнамурти, Бикрам, Джойс. И когда у их учеников появились свои ученики, йога начала медленно, но неотвратимо расползаться по карте, пока и не превратилась в занятие, уже не кажущееся странным и чудаковатым, каким и является сегодня. Те, кто давно занимается, любят пожаловаться на то, что йога превратилась в товар, но во многих отношениях йога — одна из самых успешных рекламных кампаний по принципу «из уст в уста» всей второй половины XX века. Сначала йогу считали придурью, но ее популярность росла от учителя к ученику.

На стыке тысячелетий йога по-прежнему была гораздо ближе к физическим практикам середины XX века, чем к индийскому духовному учению. Но теперь мы поняли, что в йоге есть и духовная составляющая. Только пока не решили, что с ней делать.

Символом этой зарождающейся тяги к йоге как духовной практике стало загадочное повсеместное присутствие Родни Йи, единственной настоящей знаменитости, порожденной йогическим сообществом. Почти все, кто занимался йогой в последние десять лет, хотели они того или нет, сталкивались с Родни Йи — очень мускулистым и вечно юным американцем китайского происхождения с длинным хвостом и безмятежным взглядом (две характеристики, которые в мире йоги неотъемлемы друг от друга). В конце 1990-х он выпустил видеокурс по йоге для начинающих, ставший бестселлером. Написал целую полку книг, засветился в шоу Опры и участвовал во всех конференциях по йоге как специально приглашенная звезда.

Для многих людей Родни Йи воплотил представление о том, как должен выглядеть настоящий йогин. И ничего, что он родом из Китая, а йога — индийская практика. Ведь для нас, американцев, любая восточная культура — одно и то же; вот мы и восприняли его как человека с Востока и, следовательно, истинного йога. Йи как культурный символ воплощал собой всю ту мешанину, что обычно характеризует «духовность» в стиле йога-клубов.