Читать книгу "Тень Ветра - Михаил Ахманов"

Ричард щелкнул каблуками и незаметно перевел дух. Крысиные клыки, позорное изгнание миновали его, и теперь он был готов принять любую кару. Положим, накачаться до бровей и сплясать канкан на стойке “Катафалка”… Или пройтись по всем учебным лабиринтам, где рвутся капсулы с “хохотуном” и с “поцелуем Афродиты”, от коих сперва веселишься, а после плачешь да блюешь желчью и кровью… Или вскрыть компьютерный сейф-калейдоскоп, от чего происходит верчение в голове и дрожь в коленках, а перед глазами все двоится и троится, будто приложили тебя по затылку топором, чтоб без помех отрезать палец… Все эти пытки он вынес бы с честью, так как, овладевая приемами Смятого Листа, Звенящих Вод и прочих кланов, подвергался столь же тяжелым и унизительным испытаниям. Но Леди Дот – не Наставник Чочинга, мелькнуло у Ричарда в голове; она – человек цивилизованный, а значит, способна придумать пакости еще похлеще.

Ожидая вынесения приговора, он размышлял о ее прозвище – конечно, неофициальном, не являвшемся служебным псевдонимом и не занесенном ни в какие файлы. Собственно, означало оно “точка” и считалось как бы косвенным свидетельством того, что Эдна Хелли умела расставлять точки над всеми “i” и не промахиваться по мишеням. Но Ричард Саймон, владевший тремя языками, воспринимал это прозвище во всем его многообразии, с удивлением отмечая, что оно годится повсюду и везде – как хорошо разношенный башмак, который можно натянуть и на левую, и на правую ногу. Леди Точка – на английском, а по-русски – дот, блиндаж или капонир, оснащенный парой пушечных стволов… На тайятском же “доот”, произнесенное с легким придыханием, означало “серый”, а этот оттенок был у Эдны Хелли излюбленным: серые глаза, серые волосы, серый форменный мундир и серая шляпка-шлем, положенная женскому персоналу Службы. Шляпка, кстати, тоже напоминала бетонный колпак дота, в чем Ричард усматривал чуть ли не перст судьбы. Со всех точек зрения Леди Дот была не просто точкой, а точкой Долговременной, Огненосной и весьма Труднодоступной.

Расшифровав таким образом ее кличку, Ричард успокоился и стал ждать, когда дот откроет огонь на поражение. Эдна Хелли тем временем изучала его досье.

– Успехи ваши весьма похвальны, – наконец буркнула она. – Очень неплохо, очень… Вождение глайдеров и прочих транспортных средств – балл “а”… летали на “ведьмах”, “ифритах” и “бумерангах”… отлично летали… Теперь методы скрытного десантирования – парашют, реактивная капсула, дельтаплан, акваланг-балл “а”… стрельба, подрывное дело, взлом электронных средств защиты – балл “а”… та-ак… боевая подготовка… хм-м… ну, здесь выше всяких похвал… кости ломать вы умеете… А что у нас с теоретическими дисциплинами?… Хм-м… Политология… структура служб ООН… связь… межзвездная транспортировка… Неплохо, но не блестяще, агент-стажер! Особенно что касается последнего предмета! Или вам не известно, что Пандус – основа основ современной цивилизации?

– Известно, мэм, – откликнулся Ричард.

Упрек был, безусловно, справедливым. Если не считать снов, повторявшихся с путающей регулярностью, месяцы, проведенные в Учебном Центре, почти изгладили воспоминания о тайятских лесах. Саймон, однако, подметил, что практика для него целебней теории. Успокоение наступало быстрей, если он бегал, стрелял, сражался на боевом помосте, гнал в автомобиле или прыгал с реактивным ранцем в океан, дабы затем высадиться на берег, обманув команду захвата и хитроумного Дейва Уокера. Все эти дела, служившие испытанием ловкости и физической силы, напоминали о детских годах и о Наставнике Чочинге, тогда как любой теоретический курс большей частью погружал Ричарда в прострацию;

Правда, это не мешало ему сравнивать поучения Наставника с рекомендациями и советами преподавателей, но сравнение было не в пользу последних. Чочинга выражался куда яснее и называл все своими именами: смерть – смертью, а не ликвидацией, бегство – бегством, а не тактическим отступлением, муку – мукой, а не выжиманием информации путем болевого воздействия.

Голос Эдны Хелли вернул Ричарда к реальности.

– Вы будете заниматься всеми теоретическими дисциплинами, агент-стажер, пока не добьетесь оценки “а”. В первую очередь – межзвездной транспортировкой и Эпохой Исхода. Вы должны знать, какие проблемы стояли перед человечеством в ту эпоху, как они были разрешены и что мы имеем в результате. Кроме того, я полагаю, вам полезно заняться языками. Испанский, португальский и арабский не покажутся вам слишком большой нагрузкой?

– Нет, мэм, – пробормотал Ричард.

На испанском и португальском говорили в Южмерике и Латмерике, а также, само собой, в государствах, занимающих Иберийский континент Европы. Арабский считался основным языком всех стран Аллах Акбара, но был принят и в двух других Мусульманских Мирах, ибо на нем с правоверными говорил святой пророк. Так что Ричарду Саймону возразить было нечего.

– Разумеется, – сказала Леди Дот, – вам предстоит тяжко трудиться, пока вы не добьетесь впечатляющих успехов в этих языках. А потому – никаких увольнений и никаких девиц из Монреаля, равно как из Нью-Йорка, Лондона, Рима и иных населенных пунктов этой планеты. Вам ясно, агент-стажер?

Ричард с мрачным видом подтвердил, что ему все ясно, после чего был помилован и отпущен. Но не успел он переступить порог, как резкий голос Леди Дот заставил его обернуться.

– Русский – один из ваших родных языков?

– Так точно, – отрапортовал Ричард, томимый неясным, но тягостным предчувствием.

– Тогда вам будет нетрудно изучить украинский. Через полгода вы должны говорить на нем в совершенстве. Сама я, к сожалению, не сталкивалась с украинским, но, как утверждают эксперты, это изумительный язык. Звучный, напевный, богатый…

– Разрешите вопрос, мэм? – произнес Саймон, дождавшись паузы. Глава Учебного Центра одарила его подозрительным взглядом.

– Вопрос? Ну, спрашивайте, агент-стажер.

– Почему украинский, мэм? Почему не шведский, не суахили и не китайский?

– Потому, – она многозначительно свела брови, – что на украинском говорят на Земле. Возможно, говорят… Мы так предполагаем… – Рука Леди Дот шевельнулась, указывая Ричарду на дверь. – Идите, стажер, и не задавайте лишних вопросов. Есть русская пословица – о любопытном, коему прищемили нос. Она известна на Тайяхате?

– На Тайяхате советуют беречь уши, мэм, – ответил Саймон, покидая Кабинет.

Вышел он в коридор в полном обалдении. Конечно, навесили ему преизрядных трудов, лишив к тому же увольнений и женского общества, но эти несчастья Ричарда не волновали. Труд есть труд: выполнишь, что положено, искупишь проступок, заслужишь похвалу, а все, что узнаешь, останется с тобой. И языки, и хроника Исхода, и все остальное и прочее, что полагалось выучить на высший балл. Равным образом не печалился агент-стажер насчет девиц из Монреаля и других населенных пунктов. Алина была не первой и не последней его пассией, так как девушек и в Центре хватало. Взять хотя бы Долорес, бразильянку с Южмерики, смуглую и знойную, как летящий над пустыней самум… С такой красоткой португальский выучишь за неделю!

Но вот украинский…