Читать книгу "Губитель женщин - Аманда Маккейб"

Но теперь она поняла, что никакого преувеличения не было. Она сама стала такой же дурочкой. Вздыхает из-за поцелуя мужчины, жаждет, чтобы это снова повторилось, и в то же время боится. А что, если это чувство возьмет над ней верх и она утонет в нем окончательно? Да еще мужчина этот - Камерон де Вер! Нет, просто смешно.

Раз он просто так смог уехать из Лондона, значит, сам не чувствует ничего подобного. Она даже не знала, приедет ли он к Сондерсам, не решалась спросить у Эмлин. Она не могла никому признаться, в своей глупости. Даже сестрам. А если она все же расскажет об этом Клио, услышит ли она? После лекции Клио постоянно о чем-то задумывалась. И Каллиопа даже представить не могла о чем. Дамское художественное общество нисколько не продвинулось в своих поисках Вора Лилии. Кражи не повторялись, не было и улик. Эта поездка в имение Сондерсов, расположенное вблизи от логова герцога Авертона, оказалась для них счастливым шансом.

- Мы, кажется, почти на месте, - оживилась Талия. - Как хочется скорее погулять по этим пустошам. Может быть, мы даже сможем поплавать в речке.

- Поплавай, если хочешь заморозить себя до смерти, Талия, - проговорила Клио, не поворачивая голову от окна.

- Ерунда! Сейчас же не январь. Вода наверняка не такая уж холодная.

- Только чтобы тебя никто не увидел, - сказала Каллиопа. Сестры Чейз в последнее время вели себя непозволительно, им просто повезло, что никто не стал свидетелем их выходок.

- Ну что вы, я же сама благовоспитанность… Ой, смотрите! - забыв о благовоспитанности, указала Талия пальцем на дом на холме. - Мы приехали.

Аббатство Кенли, дом графа и графини Кенли, родителей Эмлин, стояло в конце аллеи, обсаженной высокими тополями. Оно было точь-в-точь таким, как описала его Эмлин во время последнего собрания Дамского общества, - средневековое аббатство, частично перестроенное для более удобного проживания в нем. Генрих VIII пожаловал его одному из предков Эмлин вместе с графским титулом. Выстроенное из местного серого камня, оно все заросло плющом. В верхних этажах тянулись современные окна, тогда как внизу темнели арочные проемы и галереи. Сейчас, при свете бледного солнца, на фоне выцветшего голубого неба, аббатство выглядело величественно и чарующе. Вот только не появляются ли по ночам призраки монахов под этими низкими старинными сводами?

Довольно, больше никаких романов, - строго одернула себя Каллиопа. Сначала байроновские герои, скачущие по вересковым полям, теперь монахи призраки. Что еще ей придет в голову?

Как только экипаж остановился, двери дома распахнулись, и появилась Эмлин, сияя счастливой улыбкой:

- Наконец-то! Последние несколько дней я просто с ума от тоски сходила!

- От тоски? И это когда у тебя под рукой есть герр Мюллер с его лекциями, - поддразнила ее Каллиопа.

Эмлин расхохоталась.

- Он очень эрудированный, но я так рада, что теперь число его слушателей увеличилось. А где ваш отец? Мой папа приобрел погребальную стелу и просто горит желанием ее продемонстрировать.

- Он задержался в последней деревушке по пути сюда, чтобы осмотреть местный музей, - сообщила Клио. - Там, кажется, есть саксонские наконечники для стрел.

- Ну ладно, не важно. Вы-то здесь! Пойдемте пить чай, вы, наверное, ужасно устали с дороги.

Эмлин провела их в дом. Девушки едва успели разглядеть тянувшуюся вдоль первого этажа галерею, как она увлекла их вверх по узкой лестнице во вполне современную гостиную. Там уже сидела Лотти с семейством, а горничные накрывали на стол.

- Сейчас я вам расскажу о наших планах, - объявила Эмлин, разливая чай. - Здесь столько развалин, которые надо осмотреть! Можем даже, если хотите, отправиться к морю. До залива Робина Гуда довольно далеко, но зато места там просто волшебные.

- Это там находятся пещеры контрабандистов? - воскликнула Талия. - Мы обязательно должны там побывать. Я никогда не видела ничего подобного.

- И вряд ли увидишь, - заметила Клио. - Думаю, что контрабандисты не пускают в свои катакомбы кого попало.

- Клио, ты просто решила портись мне все удовольствие, - рассердилась Талия. - С каких пор ты стала ворчливой старушенцией?

Тут с лестницы послышались шаги, женский голос и клацанье собачьих когтей по каменному полу.

- Мама идет! - сказала Эмлин. - Только чур - при ней никаких разговоров о контрабандистах, а не то она не пустит нас на залив.

В комнату вбежал щенок спаниеля, а следом вошла леди Кенли - точная копия Эмлин, только лет на двадцать старше. После приветствий разговор перешел на более традиционные маршруты для прогулок в окрестностях. Пока все болтали и пили чай, Каллиопа поймала себя на мысли, что уже минут двадцать не думает о Камероне. И даже не спросила, собирался ли он приехать. Она отметила это как свое большое достижение. Как видно, он постепенно покидает ее мысли. Так и должно быть.

Камерон остановился на вершине холма и окинул взглядом серо-зеленую пустошь. С этого места открывался обзор на много миль вокруг. Вдали темнели крыши крестьянских коттеджей, проселочная дорога, извиваясь, спускалась вниз, но единственным живым существом во всей округе была его лошадь, щипавшая траву у подножия холма. Недаром именно здесь римляне воздвигли свою крепость, остатки стен которой и часть потрескавшегося мозаичного пола густо поросли травой. Отсюда видны многие акры этих диких земель, полные свободы и волшебства.

Он снял шляпу и позволил ветру растрепать себе волосы, освежить лицо. Слишком долго он сидел и городе в плену узких улиц, людской толчеи и спер того воздуха. Здесь пахло землей, торфом, вереском и слегка дымком. Наконец-то он был один, наедине с ветром и духами далекого прошлого. Один, если не считать мыслей о Каллиопе Чейз!

Она сопровождала его повсюду, ее серьезные карие глаза и сейчас пристально смотрели на него. Он продолжал чувствовать в своих объятиях ее гибкое тело, теплое и податливое. Вкус ее губ, ее невинный и страстный поцелуй. А потом она убежала от него, не оглядываясь. Как ему хотелось броситься за ней, схватить в объятия, целовать снова и снова, чтобы повторить это изумительное, необъяснимое ощущение. И он даже добежал до порога той темной комнаты, но что-то его остановило. Может быть, растерянное выражение ее глаз? Или воспоминание об Авертоне, отношение которого к женщинам было Камерону глубоко отвратительно? А музы - вообще не такие, как остальные женщины, они живут в своем мире, они парят над миром смертных. Их нельзя удержать принуждением. Их нельзя преследовать, словно добычу, если они повернулись к мужчине спиной и лишили его своей милости.

И он не побежал вслед за ней. Когда сердце немного успокоилось и можно было вновь показаться на публике, он спустился вниз и поехал домой. У него мелькнула было мысль посетить укромное, дорогое заведение миссис Паркер на Хафмун-стрит, где его со всем радушием приняла бы одна из ее хорошеньких девиц. Но тут же отогнал эту мысль. Ему нужна только Каллиопа.