Читать книгу "Девочка без имени. Исследование психотравм для специалистов и переживших - Ирина Владимировна Исаева"

главное – зачем ему это. То есть появляется смысл. В моем пионерском детстве нам внушали, что смысл жизни – сделать что-то героическое. И я очень быстро утратила интерес к такому восприятию смысла жизни, потому что понимала, что я не Герой в том понимании, какое нам навязывали. Я – обычный человек и вряд ли способна на героический поступок. Только в ходе изучения философии и психологии я наконец-то поняла, что смысл жизни может заключаться в том, чтобы найти мужество прожить этот день, этот час, найти нечто прекрасное, когда весь мир выглядит враждебным и совсем некрасивым.

Иногда это настоящий подвиг личности – вернуть себе интерес к жизни. И в таком созерцательном взгляде мир вдруг становится ярче, увлекательнее и прекраснее. Просыпается интерес к природе; красота неба и моря очаровывают; сложность и непредсказуемость природных явлений воспринимается как данность, что этот мир несовершенен, и это тоже прекрасно. Возникает благодарность за простые удовольствия: я здоров, могу ходить своими ногами, могу есть, пить, заботиться о себе и других, об окружающем мире. И это так ценно и так наполнено смыслом, что думать о несчастном прошлом опыте или жить ожиданиями чего-то от будущего, мечтая о несбыточном, становится неинтересно. Появляется желание сосредоточиться на настоящем, на людях, которые окружают сейчас, на ощущениях и впечатлениях, которые я получаю здесь и в этот момент.

Пробудиться – значит почувствовать Бога внутри. К пониманию Бога и божественности я пришла только к сорока пяти годам, когда внутри стали все чаще появляться тишина, ощущение связанности с другими, снизился уровень тревоги. Стали уходить навязчивые мысли о том, что «обо мне подумают» или «что обо мне люди скажут» – самое любимое мамино послание. Я начала все больше сочувствовать и сострадать сначала другим, а постепенно и себе любимой. Безусловно, этому способствовало обучение профессии психолога – чувствовать боль и радость своих клиентов через развитие сопереживания и эмпатии. И, наконец, стали уходить в прошлое негативные переживания скуки и неудовлетворенности. Жизнь наполнилась благодарностью за то, что имею.

В пятьдесят лет я ушла от мужа, вышла на пенсию, уехала в другой город, начала все с нуля, а в шестьдесят открыла первый бизнес. Внутренняя свобода кардинально меняет существование, помогает быть более включенными в жизнь, дает силы помогать и облегчать страдания других людей, помогать им раскрывать свой потенциал, не скатываясь в спасательство. Свобода также порождает любопытство, которое помогает воплощать новые идеи, получать новые знания, развивать новые навыки, принимать новые вызовы, путешествовать по новым местам.

Еще одно важное наблюдение – пробужденная личность не считает зазорным ничего не делать. Сейчас я могу легко наслаждаться одиночеством, тишиной и бездействием. И не ругаю себя за это.

Точно также моя уязвимость теперь не стремится закрыть хрупкость материальными благами, укрепить самооценку за счет других, за счет власти и денег – я принимаю их тоже как данность. Раньше думала, что если покажу свою слабость, то меня уничтожат, и подтвердятся мамины страхи: «Ты такая слабая и беззащитная, как же ты жить-то будешь? Пропадешь ведь совсем!» Но проверка моих проекций реальностью показала: чем меньше я старалась показать, какая я сильная, смелая, умелая, тем лучше становились отношения с близкими, прежде всего за счет того, что я их стала меньше осуждать. Конечно, случались и потери – какие-то люди исчезали из моего окружения, кто-то навсегда, но кто-то возвращался, и с ними отношения стали более искренними и глубокими.

Упражнение

Поделюсь практикой, которую сама выполняю. После пятидесяти лет я решила каждый день делать что-то впервые. Верите или нет, но у меня это получается – каждый день в моей жизни что-то происходит впервые. Если потренировать свою внимательность, то у вас тоже получится.

Однажды утро мне подарило такую возможность:

• впервые расцвела лилия, которую я посадила прошлой весной, и готовятся распуститься еще пять соцветий;

• сегодня я впервые в жизни собрала два букетика лаванды. Жаль, что нельзя передать ее запах на страницах книги;

• малина сделала подарок – первая красная ягодка в этом сезоне. Еще вчера она была зеленой;

• впервые на моем участке зацвела гейхера.

Если присмотреться, то можно еще найти что-то, что вы видите, слышите, пробуете, делаете, трогаете, нюхаете и так далее.

* * *

В качестве примера хочу рассказать вам про первый полет на самолете. Мне было тогда лет двадцать, и те ощущения я до сих пор помню отчетливо. Я сидела между двумя пассажирами и не успевала посмотреть в окно, потому что все было в диковинку: стюардессы, пассажирские кресла, сам салон… От волнения не могла даже разобраться, как застегнуть ремень безопасности. Когда взлетели, я смогла выглянуть в иллюминатор, дух захватило от изумления – мы проносились над снежной пустыней Северного Ледовитого океана. Я едва сдержалась, чтобы не закричать от восторга! Когда пришла в себя, то поняла, что это не снег и сугробы, а облака, над которыми мы пролетали. Почему-то восторга такое открытие вызвало меньше.

Обед в самолете вызвал не меньшее удивление – все казалось таким необычным, что страшно было даже прикасаться к еде. И вдруг обнаружилась шоколадка, маленькая такая и от того очень вкусная.

Все четыре часа полета я пребывала в полном восторге от всего, что видела, слышала, к чему прикасалась. Пожалуй, так долго в состоянии сильной затронутости я больше никогда не находилась. Сейчас, когда летаю иногда по восемь раз в месяц, стараюсь поймать ту нотку удивления и, глядя на облака внизу представляю, что лечу над Северным Ледовитым океаном. До сих пор работает! Представляете?!

Глава 14. Дневник самонаблюдения

Подобно пигмеям, для которых небо и трава одного цвета, для меня долгое время существовало только семь цветов, даже в коробке с четырнадцатью разного цвета карандашами я видела только семь. В двенадцать лет получила от друга по переписке из Германии набор фломастеров из двадцати четырех цветов! Помню, как мы с подругой пытались определить, как они называются. И даже другая подруга, у которой мама работала главным художником на нашем фарфоровом заводе, не могла с точностью назвать новый цвет. Сейчас у меня есть набор карандашей из семидесяти двух цветов, и каждый цвет имеет свое название.

Примерно такая же история случилась у меня и с чувствами. Я не умела отличать злость на окружающих от злости на саму себя, не могла объяснить некоторые свои действия, определить, какое чувство я переживаю. Мне было либо хорошо, либо плохо.

Начало узнавания себя было положено еще в школе, когда наш классный руководитель Ольга Михайловна