Читать книгу "Черный ангел - Мария Гинзбург"

— Но как же… Карл? — пробормотала Брюн.

«Ты же с ним спала?», хотела спросить она. Но такую бестактность у Брюн все же не хватило духа.

Женщины уже вышли на мост. Брюн зябко передернула плечами на ветру.

— Да, Карл — самый лучший из всех, — серьезно сказала Полина. — Он очень умен. Это освобождает человека от зацикленности на собственной мужественности и избавляет от необходимости постоянно доказывать ее. Но Карл боится меня. Он чует во мне угрозу, и он все время напряжен. И вот парадокс — хотя я вовсе не собираюсь вступать с ним в борьбу, как я только что тебе сказала, когда человек смотрит на тебя, как на соперника, каждый твой жест, каждый взгляд становится вызовом. Хотя вовсе и не был таковым изначально.

— Ты хочешь сказать, он воспринимается как вызов, — сказала Брюн задумчиво. — Хотя ничего подобного ты не имеешь в виду. Ты просто хочешь жить так, как… как хочешь.

— Да, — благодарно кивнула Полина.

Брюн покачала головой:

— В наше время это и есть самый дерзкий вызов, который женщина может бросить обществу.

— Общество меня тоже мало волнует, — призналась Полина. — Ну, кто это — общество? Пара лицемерных старух на своих кухнях, да твой муж?

— Еще есть церковь, — сказала Брюн тихо.

— Аааа, ты имеешь в виду этого старого любителя мальчиков, — беспечно сказала Полина.

Брюн вздрогнула и невольно огляделась. Хотя на мосту они были, разумеется, одни.

— Осторожнее, — сказала Брюн.

— Мы все отлучены, — сообщила Полина весело. — Настоятель Анатолий хотел, чтобы мы ежегодно жертвовали монастырю сто килограмм воска. Мама объяснила ему, куда он может пойти со своими желаниями… Так что мне нечего бояться. Ну, бывай, подружка.

Полина звонко чмокнула ее в щечку. Брюн улыбнулась и помахала рукой на прощание.

Истратова водила огромный черный джип. Рядом с ним «вольво» Карла казалась игривой бабочкой рядом с огромным жуком-рогачом. По внешнему виду джипа было совершенно очевидно, что при покупке Полина ориентировалась на смутный образ гусеничного тягача, накрепко врезавшийся в детскую память.

По Шимскому району можно было передвигаться только на тяжелой гусеничной технике.

В те времена, когда Аткинсона звали Диком, он работал в полиции Колчестера и был весьма толковым сержантом. Сейчас к Аткинсону обращались не иначе как Ричард Сильвестрович, и он руководил следственным управлением Новгорода. Между этими двумя точками на отрезке временной прямой находилась служба в Шестнадцатой воздушно-штурмовой бригаде сухопутных войск Великобритании. Сначала Аткинсон попал в третий парашютный батальон, а затем оказался во взводе следопытов. К тому моменту, когда Московский фронт начал агонизировать, Аткинсон уже руководил следопытами. Лотар Тачстоун поставил Ричарда Аткинсона во главе следственного управления города, который англичане решили сделать своим, по той простой причине, что Аткинсон был единственным человеком, чья гражданская специальность минимально удовлетворяла требованиям на эту вакансию.

Ричард Сильвестрович сидел за столом в своем кабинете и слушал доклад одного из своих лучших следователей по делу таинственного маньяка, который объявился в Новгороде полторы недели назад.

Точнее, не одного, а одной из.

Когда Аткинсон пришел в следственное управление, в нем работали одни женщины. Все мужчины были на фронте. После объявления перемирия, когда солдаты начали возвращаться домой, ситуация изменилась мало. Почти все новгородцы при мобилизации оказались в печально известной Двенадцатой дивизии. Их оставили прикрывать отход основных войск из Санкт-Петербурга. Телкхассцы предпочитали масштабные решения. Инопланетяне накрыли равелин, в котором сидели последние защитники города, залпами из двух мощных пиэрс.

Так что почти все подчиненные Ричарда были вдовами. И к моменту появления англичан в Новгороде — уже довольно давно.

Впрочем, многим удалось выйти замуж второй раз, а некоторым даже и в третий. С появлением в городе двух военных формирований, сплошь состоящих из молодых мужчин, ситуация на брачном рынке резко изменилась. Если раньше катастрофически не хватало женихов, то теперь их приходилось, по статистике, по 2,3 человека на одну потенциальную невесту (при расчете учитывались женщины от шестнадцати до пятидесяти пяти лет).

Алёна Сергеевна Иванова-Крестьянова (на самом деле, разумеется, Джонсон-Бауэр) и была тем самым лучшим следователем, доклад которого сейчас слушал Аткинсон. И доклад был неутешителен. Поскольку дело было сложным, Аткинсон собрал бригаду из четырех следователей и подчинил их Ивановой-Крестьяновой. Так же бригаде была придана целая стая практикантов из новгородской школы милиции — для черной работы.

— Совершенно никаких следов или зацепок, которые могли бы привести к преступнику, обнаружить не удалось, — сообщила Алёна Сергеевна.

Ей было около сорока. Статная, хотя и немного расплывшаяся после третьих родов фигура Алёны все еще выглядела весьма привлекательно в летнем костюме из синего хлопка. Длинная юбка целомудренно скрывала ноги. «Работа не место для флирта», считал Аткинсон. Его подчиненные придерживались того же мнения. Но веселые разноцветные разводы по подолу напоминали о том, что сейчас лето, а лучший следователь отдела все-таки женщина, еще не старая и красивая.

— Очевидно одно: сексуальную компоненту можно исключить, — продолжала Иванова-Крестьянова. — Жертвами становятся только мужчины.

— Мужчину тоже можно изнасиловать, — заметил Ричард.

— Мне кажется, что педерасты живут только в крупных городах, — возразила следователь.

Аткинсон усмехнулся и сказал:

— Женщина тоже может изнасиловать мужчину.

Алёна с интересом посмотрела на него. Начальник любил рассказать что-нибудь этакое. Во время работы в полиции Ричарду приходилось сталкиваться со многими интересными случаями. Да и сейчас Аткинсон относился к категории активных начальников. Ричард часто ездил на региональные конференции по обмену опытом. Аткинсон привозил оттуда не только новейшие теории, но весьма любопытные байки.

— Правда, обычно это случалось в женских колониях, — добавил Ричард. — Если заключенным женщинам удавалось изловить мужчину. Ну кого-то из охраны, или случайная удача.

— Но как же…? — смутилась Алёна Сергеевна.

— Эрекцию можно вызвать механически, поглаживаниями, — ответил Аткинсон.

Он показал, как. Иванова-Крестьянова смотрела на движения его пальцев и медленно наливалась краской.

— А потом перетянуть член у основания, чтобы предотвратить отток крови, — продолжал Ричард. — И скачи, сколько хочешь. Ну, мужчина при этом связывается, конечно. На голову мешок надевают, чтобы он не опознал обидчиц.

Он отвел глаза и замолчал.

Иногда Дик очень сожалел о собственном запрете. Но Фриц Бауэр, бывший разведчик, а теперь — таможенник в замке Быка, застрелил бы Аткинсона, не задумавшись не на секунду. И не посмотрел бы, что Аткинсон руководитель следственного управления города.