Читать книгу "Иней и серебро - Наталья Ракшина"

Γорничная не пряталась от камер, не прикрывала лицо, шла спокойно. Отперла дверь своей карточкой доступа, вошла внутрь номера. И не выходила оттуда гораздо дольше, чем нужно для замены полотенец — около двадцати минут.

— Вам знакомо её лицо, Мирна? — Обратился ко мне милорд Одхан.

— Нет, я не могу её вспомнить.

Честно говоря, я вряд ли бы вспомнила её, даже если бы видела мельком не в первый раз.

— Это ваша горничная? — Задал вопрос менеджеру один из «безопасников».

Менеджер промокнул увлажнившийся лоб платком.

— Она в нашей форме и с бейджем пропуска, но я впервые вижу эту девушку, господа. Сқан пропуска показывает Мелиссу Джойс, только это не она. Сейчас её смена, Мелисса должна быть на работе!

Теперь мужчины просматривали записи всех камер, пытаясь отследить перемещения лже-горничной, и успешно. Неизвестная девушка переоделась в комнате для персонала и спокойно покинула «Новотель» за десять минут до того, как мы с Одханом вернулись в номер.

— Поищем её физиономию на совпадения в базах. Лондон напичкан камерами. Если у девчонки ėсть хоть какие-то биометрические документы, то найдём. А вот где ваша настоящая горничная, и как её пропуск попал к этой куколке?..

Ответ был дан одним из сотрудников охраны отеля. Мелиссу Джойс обнаружили на заднем дворе, в «слепой» от наблюдения зоне, без пропуска и униформы. Она выносила пустые коробки из-под моющих средств и не помнила ничего, кроме сильного удара по голове, лишившего её сознания.

Итак, несчастную девушку с сотрясением мозга увезла «скорая», а нам с милордом Кенхельмом предстояло возвратиться к себе в номер только для того, чтобы забрать вещи.

— Нам посоветовали перебраться в ведомственную гостиницу Департамента безопасности. — Сказал Одхан. — По приезду в Лондон я не заметил слежки за нашим такси, но это не значит, что её не было. Или же кто-то был осведомлён о том, что я забронировал номер в «Новотеле», что представляется мне более вероятным.

Он очень пристально посмотрел на меня своими янтарными глазами.

— Скажите, Мирна… Есть ли что-то, о чём вы умолчали на допросах?

* * *

Вся кровь бросилась мне в лицо.

Скорее всего, недоверие будет преследовать меня ещё долго.

— Нет. — Поспешно сказала я. — Скрывать что-то не имело смысла.

— Допустим. Возможно, есть какая-то мелочь, которой вы сами не придаёте значения… С момента обнаружения тела милорда Глоудейла ваши вещи были изъяты из отеля в Дублине и находились в архиве вещдоков при Департаменте внутренних дел. Естественно, была сделана опись. Далее, после ареста милорда Αндархейна, вещи «переехали» в Департамент безопасности, там их снова обыскивали и переписывали. Эти описи совпадают, и ничего нового для следствия там не нашлось. Но, тем не менее, сегодня вашим чемоданом кто-то интересовался… Что же искали?

— У меня нет соображений на этот счёт.

Помолчав, Одхан добавил:

— Я сообщил о происшествии милорду Морни. Не знаю, есть ли смысл трясти Αндархейна и прочих арестованных сотрудников Департамента внутренних дел. Если бы этот странный обыск был продолжением истории с Cloch Bán, то он бы вообще не состоялся, как бы глупо не звучала сейчас моя фраза. Они бы забрали то, что нужно, ещё в «Дилане». Если ничего не пропало сейчас — значит, таинственная горничная поработала зря, и можно ожидать чего угодно, вплоть до нападения. Я не могу поручиться, как и Морни, что в здешнем отделении спецслужб или полиции нет сообщников заговора Тёмных эльфиек. Времени прошло слишком мало, чтобы выявить всех… А потому мы поедем не в ведомственную гостиницу, а в другое место, которое указал Морни. Комфорт минимальный, но сейчас наш приоритет — безопасность. Комната там одна, зато с двумя диванами.

Не знаю, что подумали оба силовика в штатском о странном поведении приезжего Светлого эльфа и его игрушки, и сколько они прождали нас на парковке около отеля. После коротких сборов мы воспользовались одним из эвакуационных выходов «Новотеля» и сели в ожидающий серый внедорожник, с водителем которого милорд Одхан обменялся всего-то парой тихих фраз.

Водитель, эльф-дроу довольно неформального вида — с коротко стриженными разноцветңыми волосами и пирсингом едва не по всему лицу, — больше часа кружил по улицам, прежде чем высадить нас в тихом, неприметном дворе в Сохо. Здесь мало жилых домов, насколько я знаю, но они всё-таки есть. Сам район — довольно шумное, тусовочное место для эльфов и людей, как рассказывал Меллан.

Прим. авт.: современный Сохо — один из самых оживлённых кварталов Лондона, получивший своё название еще в XVII веке. По одной из версий, это название происходит от охотничьего клича «со-хо!», и связано с пристрастием к охоте короля Генриха VIII. Репутация «злачного» места закрепилась за Сохо в XIX веке, а сейчас это настоящий квартал развлечеңий на любой вкус — двадцать четыре часа в сутки.

— Второй этаж, седьмая квартира. Голосовой пароль вы знаете. Выход на пожарную лестницу прямо с балкона, с остальным разберётесь. — Коротко произнёс водитель серого внедорожника, поҗимая руку милорду Одхану. — Я заеду за вами в семь утра.

Я впервые находилась в таком крохотном жилье, в котором едва можно было разминуться, не толкаясь. А между прочим, кто-то живёт так постоянно — и люди, и многие эльфы из простолюдинов! Впрочем, кроме габаритов квартирки, пожаловаться больше было не на что — здесь царил идеальный порядок, в шкафу обнаружилось чистое постельное бельё и полотенца. Одхан зашёл в комнату только после того, как я разделась и устроилась под одеялом, зарывшись почти с головой и отвернувшись к спинке дивана, и сообщила о своей готовности ко сну.

У меня не повернулся язык попросить его оставить свет включённым. Одхану нужно выспаться, а я переживу и так. В темноте мой сон был поверхностным и зыбким, так что я как раз стала невольным свидетелем общения милорда Кенхельма с собственным отцом по видеомессенджеру.

Ρазговор происходил в микро-прихожей, куда милорд вышел вместе с портативным сетевым блоком, как только тот завибрировал в беззвучном режиме. Я не хотела подслушивать, но деваться было некуда ни мне, ни милорду. Так что я просто притворилась спящей.

После короткого обмена приветствиями последовал такой вот диалог:

— Одхан, благородство — это прекрасно, но есть же предел!

— Папа, здесь сейчас половина четвёртого. Мне осталось спать три часа. Ты звонишь поделиться со мной открытием в сфере морали?..

— Не поделиться. Высказать своё отношение к произошедшему. Ты понимаешь, какой ущерб устроил для собственной карьеры? Будь я на месте милорда Зэйлфрида, твоё увольнение уже состоялось бы!

— К счастью, ты не Зэйлфрид. Он высказал всё, что думал, но про увольнение не было ни слова. И выражение «устроить ущерб» какое-то корявое с лингвистической точки зрения. — Пробурчал Οдхан. — «Нанести ущерб» — так будет правильно.