Читать книгу "Наездница. Сожженная тобой - Людмила Райот"

- Куда он мог уехать? В Порт-Рэш? Дублин? - несмотря на душевную боль и ужасное ощущение разразившейся беды, в душе все еще теплилась надежда переиграть судьбу. Что это невыносимое чувство одиночества и потери - временно. Не навсегда. Однажды я проснусь ранним утром и, подгоняя горничную (хоть бы и эту мерзавку Банни!), снова буду спешить на занятие к неучтивому тренеру. Он придет в леваду, ведя в поводу бешеную Реган, и опять будет критиковать и делать мне замечания. А редкая, но оттого еще более ценная похвала будет казаться наследнице О'Конноров верхом счастья...

- Никто не знает. Ты не поняла, Марс? Он сбежал. Никому не сказал, куда собирается. Не попросил расчета за месяц. Просто исчез. А, может, - он внимательней пригляделся ко мне. - Дело в тебе? Между вами что-то произошло?

- Нет, - выдавила я. - Я его даже не видала...

- Значит, он поехал искать свою Банни, - сделал вывод Джеймс. - Ах, Банни, Банни, Банни-и, - пропел он писклявым противным голоском, но, увидев ярость в моих глазах, снова напустил на себя сочувствие.

- Если честно, Марс, мне совсем не весело. Мы с братьями были в восторге от него. Конюхи, грумы и служанки — тоже. Даже лошади, и те души в нем не чаяли! А из-за тебя все развалилось! Где нам теперь найти такого высококлассного берейтора?

Кузен уселся в седло и тронул поводья, пуская лошадь шагом.

- И что дальше? - тупо спросила я, идя вслед за ним. Остатки гордости, и так раздавленные и уничтоженные, подняли голову и воспротивились, но я чувствовала себя до того потерянной... Просто не знала, за кем еще идти.

- Как что? Он найдет ее, и как настоящий джентльмен, сделает предложение: нужно же спасти бедную девушку от позора и порицания. Они нарожают детишек: трех мальчиков и двух девочек... Мальчики будут похожи на Брукса, а девочки — все сплошь маленькие Банни... А на годовщинах свадьбы они будут поднимать тост за Марс О'Коннор. За добрую хозяйку Ньюбриджа, что помогла им воссоединиться, - после этой тирады Джеймс придержал жеребца и наклонился ко мне. - Хватайся за луку!

Я взялась за седло, а Джеймс подхватил меня за талию и усадил на лошадь перед собой. Одной рукой брат приобнял меня за талию, а второй направил коня в сторону изумрудных, прекрасных в ярком свете солнца, холмов. По голубому небу плыли легкие, похожие на невесомых белых овечек, облака, а по изумрудной траве вслед за ними бежали тени: пугающие пятна темно-зеленого.

- Мы с тобой тоже наконец-то будем вместе, - продолжил брат. - Все преграды будут устранены, любовь восторжествует. Разве это не счастливый финал, Марс?

Я не ответила, борясь с приступом удушающего плача. Три дня назад я думала, что хуже быть уже не может - когда меня рвало и выворачивало наизнанку, когда сердце рассыпалось в прах от понимания того, что тренер любит не меня... Я ошибалась. Только теперь мне открылась настоящая боль и настоящий страх.

Страх больше никогда не увидеть Адама Брукса.

Глава 21. Другая жизнь

Четыре месяца спустя.

Руки Джеймса привычно блуждали по моему телу. Огладили грудь, скрытую жестким корсетом, скользнули вниз, пробираясь под подол. Я устало выдохнула сквозь зубы, пережидая минуту борьбы с тяжелыми слоями ткани. Амазонки с расстегивающимися юбками были заброшены в самый угол шкафа - теперь я нарочно носила самые громоздкие и неудобные платья.

Кузен наконец добрался до цели, проник рукой в разрез панталон. Придвинулся ближе, тяжело задышал мне в волосы, одновременно расстегивая другой рукой штаны. Ему было неудобно одному ублажать нас обоих, но я не собиралась ему помогать - как и звучало в условиях пари, разрешала трогать себя лишь руками, и никогда не притрагивалась к нему сама. Если Джеймс тянулся ко мне губами, отворачивалась: мне был неприятен его влажный рот.

Тело, как и всегда, отзывалось неохотно, реагируя на неумелые ласки с раздражающей заторможенностью. Я некоторое время наблюдала за его лицом, пока он, все более возбуждаясь, шерудил пальцами у меня между ног - за выступившими пятнами на белоснежных щеках, бисеринками пота, взгляду, становившемуся все более затуманенным и отстраненным...

Забавно - для него происходящее было действительно важным действом, тогда как для меня - лишь надоедливой, вызывающей умеренное отторжение повинностью...

Потом закрыла глаза, откинула голову, прислонившись затылком к шершавой коре дуба. Мозг тут же начал подбрасывать картинки другого мужчины: будто это слуга прижимал меня к старому дубу на холме, а вовсе не двоюродный брат... Иногда, когда я представляла Адама лучше обычного, мне даже удавалось кончить - если так можно назвать слабую физическую разрядку, бледное подобие той неудержимой волны экстаза, накрывшей меня по пути из паба "Золотая треска".

Джеймс в эти моменты выглядел просто уморительно: и гордым, и взбешенным одновременно. По-моему, он догадывался, что в моих мыслях был другой, но угрюмо молчал. Я тоже лишний раз не поднимала болезненную тему.

С момента ухода Брукса прошел месяц, прежде чем я подпустила Джеймса к себе. Когда окончательно поверила, что берейтор ушел навсегда и не собирается возвращаться, а моя жизнь превратилась в нескончаемую спираль из ничего не значащих серых событий. Днем – верховая езда до упаду, ночью – страх, воспоминания и вереница жарких фантазий. Мечты: сладкие, горячие, отравленные едким ядом несбыточности, стали моим единственным способом встретиться с тренером.

Адам Брукс пропал. Исчез, словно его и не было, скрылся в холмах. Господи, сколько бы я отдала, лишь бы узнать – где он, жив ли… Умер, отдался на растерзание эльфам или уехал за тысячу миль – как бы то ни было, он сделал все, чтобы остаться ненайденным. Будто чувствовал, что мы попытаемся его вернуть.

Вначале лета стало ясно, что приличного берейтора в нашей дыре отродясь не водилось, и Годвин с братьями обыскали всю округу. Пытались найти Брукса или хотя бы Банни, но их обоих и след простыл. Я лично участвовала в поисках: вопреки собственным принципам, перестала вести образ жизни уединенной бунтарки и наведалась с визитом ко всем аристократам недалеко от Порт-Рэша, надеясь, что он просто перебрался в одно из близлежащих имений. Адама Брукса разыскивали в богатых домах окрестных городов, о нем спрашивали в дешевых пабах.

Все было напрасно. Его словно никогда и не существовало, и моя жизнь, только-только начавшая обретать смысл, снова скатилась в черные недра бесполезного, приправленного отчаянием, существования.

Я безумно скучала по нему и люто ненавидела, до самого донышка души желая расквитаться с отвратительным слугой. Он унизил меня в конюшне, отхлестав по заднице, словно какую-то деревенскую девку. Он предпочел моей любви служанку... И хуже всего - он подарил мне самые лучшие мгновения, стал моим светом, путеводной звездой, а потом бросил. Ушел навсегда. Будто я никогда, ни капельки для него не значила.

Джеймс оторвал меня от горьких размышлений, отстранившись и со стоном излившись на ствол дуба. Я брезгливо отвернулась и поспешила одернуть юбку.