Читать книгу "Капитан Пересмешника - Мира Вольная"

Я зарычал и замахнулся для удара, но лопоухий меня опередил. Его кулак впечатался мне в живот с такой силой, что я согнулся пополам, судорожно хватая ртом воздух. А Кали снова закричала.

Убью!

— Не смей! — меня сбило с ног и сверху навалилось несколько матросов. — Увести его отсюда, — отдал приказ квартирмейстер. Меня тут же скрутили и попытались вытащить на палубу. К упырям контроль! Я выпустил хаос, и мужиков тут же разметало в разные стороны. Всего четверо? Идиоты.

Я снова повернулся к эльфу.

— Ты — кретин, волк! — я все-таки вмазал ему по морде. От души. Сильно и с наслаждением. Через вдох Калеб разбил мне бровь, но мои руки уже сомкнулись на его шее.

Убью!

— Гидеон сейчас у нее в сознании, — прохрипел мужчина, слова с трудом доходили до разума, — если ты прервешь процесс, она либо умрет, либо останется идиоткой. — Не понимаю. В сознании?

— Почему она кричит? — я чуть ослабил хватку, опустил квартирмейстера на пол.

— Потому что воспоминания не из приятных, потому что ментальная магия василисков сама по себе причиняет боль.

— Как ей помочь?

— Никак. Гидеон сам все сделает, главное, не мешай ему, — я полностью разжал руки, а капитан снова закричала. И ее крик вывернул наизнанку нервы. Она забилась сильнее, дернулась, рванулась из рук василиска, продолжая пачкать кровью пол, из-под закрытых век катились слезы. — Пошли. Тебе не надо это видеть и слышать, — Калеб кивком указал на дверь, а я не мог сдвинуться с места. Ярость слегка угасла, и я понимал, что лопоухий прав, но пошевелиться не мог. Физически не мог оставить ее одну, и вздрагивал каждый раз, когда она кричала.

— Не могу, — краем глаза я заметил, как разбросанные мной матросы начали подниматься на ноги, вопросительно глядя на эльфа, я тут же снова напрягся, но мужик отрицательно покачал головой, и они отправились к выходу, обеспокоено поглядывая на своего капитана.

— Я останусь, — твердо кивнул эльф.

— Приглядывать? — сощурился я.

— Само собой, — умный лопоухий, за мной действительно надо приглядывать. Сейчас я не отвечал за себя. — Ты бесишь меня, волк, — сверкнул он глазами, обходя меня и садясь в кресло.

— Это взаимно, — прорычал я.

— Ну и отлично.

Калисто затихла только через двадцать лучей. Невыносимые, невозможные двадцать лучей. Двадцать лучей, которые мне казалось я запомню навсегда, как самые долгие и самые страшные.

Как только Гидеон убрал от нее свои ладони и открыл глаза, я бросился к ним, поднимая девушку на руки. Ее тонкое тело все еще слегка подрагивало, из глаз все еще текли слезы, и она была невероятно холодной. Я аккуратно опустил ее на кровать, укрыл одеялом, стараясь не задеть израненные руки, и отвел от лица мокрые прилипшие пряди.

— Позвольте, господин Тивор, я залечу ее раны, — раздался сбоку шелестящий голос василиска, я посмотрел в его сторону. Он был бледным, по лбу струился пот, но мужчина уверенно держался на ногах, и что-то странное светилось в его холодных змеиных глазах, плохо скрываемое удовольствие. Удовольствие? Я нехотя поднялся, уступая ему место.

— Получилось? — раздался голос эльфа.

— Я сделал все, что было в моих силах. Капитан теперь должна все вспомнить. Только…

— Что?

— Что? — спросили мы вместе.

— Мое вмешательство в ее сознание оставило свой след, как мы и предполагали, вспоминать она будет наяву.

— Как это? — нахмурился я.

— Она не сможет некоторое время отличать воспоминания от действительности, будет переживать случившееся с ней заново. Не все, конечно, какие-то моменты, господин Тивор, но за ней придется внимательно следить. Она может себе навредить.

— И ты согласился на это? — прорычал я, глядя на Калеба, снова сжимая руки в кулаки.

— Не смей меня осуждать, волк! Ты ни хрена не знаешь. Поэтому просто заткнись, иначе я сейчас же вышвырну тебя за борт! — и что-то мелькнуло в его глазах, что-то такое, что заставило меня рвано выдохнуть и отвернуться. Боль и чувство вины. О да, эти ощущения мне прекрасно знакомы с некоторых пор.

Через пятнадцать лучей мы все покинули каюту, Калеб увел шатающегося Гидеона в трюм, а я остался на палубе — как только на небе взойдет луна, наступит моя очередь стоять за штурвалом. Вот еще одна странность. Что сегодня произошло во время моего "знакомства" с кораблем? Судя по лицу Калисто, такое прежде случалось нечасто, если вообще случалось.

— Я смотрю, ты не слишком торопишься, — встал рядом лис, опираясь спиной о борт.

— Если у тебя есть план, то я готов его выслушать. Если нет, проваливай, — отбил я, не отрывая взгляда от воды.

— Есть. Надо взять девчонку под контроль, связать ее контрактом и заставить прыгать под нашу дудку.

— Не получится, — хмыкнул я и коротко пересказал все, что удалось вытащить из Сайруса.

— Должен быть способ, просто обязан. Она же не неприкосновенна, дери ее северные ветра! Надо что-то, что подавит ее волю, но при этом позволит сохранить разум. Что-то…, как любовный приворот или наговор, — следующий вдох застрял в горле. Идея сама по себе была хороша, вот только отчего-то вызывала острое желание схватить Мэта за горло и долго с упоением душить.

— Не думаю, что сработает, — отрицательно покачал я головой, в который раз за этот день, успокаивая злость и волка.

— А я вот считаю наоборот, — сильнее сощурился лис. Проблема заключалась в том, что мальчишка был прав, сработало бы. Но опаивать Калисто я не собирался.

— Я сказал нет.

— Волк, объясни-ка мне, что происходит.

— Я еще не уверен, — отрицательно покачал я головой. Парень зло сплюнул в воду.

— Ты не пробовал еще раз отправить вестника отцу?

— Пока нет. Сегодня или завтра.

— Судя по разговорам, через несколько дней мы должны сделать остановку на Эмросе.

— Посмотрим, — кивнул я. Эмрос? Что ж, как вариант вполне.

Мы еще какое-то время простояли в тишине, а потом Мэта позвал кто-то из матросов, и мальчишка, бросив на меня настороженный взгляд, ушел.

Через пол оборота я встал за штурвал.

Аккуратно дотронулся до светлого дерева, обхватил ручки, пальцы тут же укутало каким-то странным плетением. Оно чем-то напоминало тьму Кристофа — такое же живое, так же будто меняется с каждым вдохом. Оно было неощутимо и невесомо. Но отчего-то я каждый раз четко понимал, в какой момент надо повернуть колесо и насколько сильно. Интересные ощущения.

На палубе сновали матросы, завершая приготовления к ночи: подтягивали канаты, подпитывали защитные узоры, укрепляли мачты и проверяли паруса. Пираты каждый вечер выполняли эти нехитрые манипуляции, почти монотонные, всегда в одно и то же время, без лишних приказов и напоминаний. Они работали слажено, как единый организм, шутливо переругиваясь и подкалывая друг друга, очень редко упоминая в своих разговорах Шагар. И это было странно. О конечной цели путешествия знал каждый, но как только речь заходила об острове, они становились замкнутыми и настороженными, напряженными и очень серьезными. Мужчины, все как один, нарочно избегали этой темы, и я бы подумал, что они не хотят туда плыть, если бы не видел затаенное нетерпение в глазах каждого.