Читать книгу "Киберсайд - Алекс Савченко"

– Итак, они создали многопользовательскую игру в виртуальной реальности под названием «Созвездие», но вся соль заключалась в бэкэнде технологий и системе ИИ. Бэкэнд собирал данные о действиях игроков, обрабатывал их и реструктурировал нарратив игры соответственно стилю каждого пользователя.

Матильда покачала головой:

– Ладно, я уже начинаю путаться, шеф. Давай упростим задачу. Разве истории не бесконечны в буквальном смысле?

Джеймс насадил на вилку несколько кусочков картошки.

– Конечно, существует много комбинаций. Но драматических ситуаций на самом деле не так много. Писатель Жорж Польти однажды сказал, что всего существует лишь тридцать шесть драматических ситуаций, до которых можно упростить сюжет.

Матильда потянулась к стакану с водой, но остановилась.

– Та же ситуация с музыкальными нотами. Можно придумать бесконечное количество песен, но ты все равно ограничен только существующими двенадцатью нотами.

Джеймс хлопнул ладонью по столу.

– Вот именно! Рон с Шоном использовали в своей игре как раз этот подход из тридцати шести ситуаций. Таким образом, пользователь создаст персонажа и пройдет первоначальное обучение. Как только он достигнет определенного уровня, все его действия и решения будут проанализированы ИИ, который определит их профиль. Исходя из этих данных, игра будет объединять их с другими игроками, чтобы вместе ходить на рейды и приключения. Тем временем алгоритм будет отслеживать их действия. Это помогло бы определить остальные необходимые данные, чтобы развить полное понимание личности игрока. Каждый рейд и приключение станет уникальным, потому что ИИ будет создавать лучшие, точные и более привлекательные сценарии для группы игроков – и все это на основе коллективных данных. По существу, эта система позволила бы игре стать самым гибким и удивительным гейммастером, которого только можно представить.

Матильда поковырялась в остатках еды.

– Я все еще не понимаю, при чем тут социальные сети.

Джеймс налил себе еще одну чашку кофе.

– Да, как и Рон с Шоном. Они сосредоточили все свое внимание на создании феноменального игрового опыта, чтобы впоследствии грести деньги лопатой. Однако они так и не поняли, что построили контекстный метафорический двигатель, который определял игроков на основе их подсознательных решений, а не сознательных. Реальная ценность заключалась не в разработке игрового процесса, а в сборе данных о том, на что люди реагировали. Игровой опыт оказался настолько захватывающим, что люди позабыли о лжи. Всем было наплевать. И народ начал предоставлять реальные данные, чтобы ИИ эффективно их проанализировал.

Матильда отложила свою вилку.

– А-а-а, понятно. Я поняла, к чему ты ведешь. Люди начали говорить правду.

– На мой взгляд, Вирджиния все это заполучила таким образом. «Созвездие» предоставило личные игровые домены, которые будут адаптироваться и даже заново строить себя на основе решений игрока в игре. Людям дали возможность создавать целые реальные миры, в которые можно приглашать других игроков. Эти персонализированные виртуальные миры были созданы ИИ, которые основывались на многочисленных данных. Эти виртуальные миры стали более популярными, чем реальная жизнь, и каждый проводил время в игровых пространствах. Родители создавали такие миры для своих детей, где те могли посмотреть детские воспоминания. В конце концов для большинства людей это привело к тому, что каждый получал собственный мир еще до своего рождения. Это было невероятно популярно, и «Фолл Уотер Лэйк» приобрела технологию и домены «Октограма» в 2026 году, чтобы построить свою социальную сеть следующего поколения. Они назвали ее «Небыляндия».

Матильда снова посмотрела на детей, играющих в парке. Джеймс же отодвинул от себя тарелку.

– Да. Прости. Понимаю, вопрос короткий, история длинная.

К остаткам еды Матильда больше не притронулась.

– И когда же Вирджиния получила полный контроль над «Небыляндией»?

Джеймс неожиданно понял, что уже находится в полном восторге от разговора – настолько ему понравилось с кем-то что-то обсуждать. Он не мог точно сказать когда. Этот вопрос вернул его к их задаче в Небыляндии. Он мог вспомнить только о встрече руководителей компаний в «Фолл Уотер Лэйк», на которой Вирджиния настаивала на полном контроле над доменом.

– Вирджиния заперла центральный узел для своих целей. Все, что ты здесь видишь, – это ее реальность. Ее пользователи охотно возвращаются к детским аватарам и позволяют менять свои настройки индексации ради комфорта, который она им предоставляет.

Матильда оглянулась на парк, заполненный играющими детьми.

– Выходит… можно сказать, она кормит всех лотосом.

Джеймс допил остатки своего кофе.

– Так и есть. – Джеймс положил деньги на стол и встал. – Было очень приятно, но у нас много работы.

* * *

Для хорошего инженера найти тайный притон не составит большого труда. Разработчики часто оставляют за собой искажения, которые нельзя удалить, – например, незаконченные местоположения. Джеймс, идущий по улицам Небыляндии, знает по крайней мере один точный и быстрый способ найти его, но процесс его отслеживания – довольно неприятное испытание.

Пока они идут по мощенной булыжником улице, Молчун изучает вокруг кодировку, выискивая верные признаки контрабандиста эмоций – членов преступного мира Киберсайда, которые незаконно перевозят воспоминания из одного места в другое. Многие сравнивают этих контрабандистов с Молчунами, главным образом из-за отвращения к индексации. Джеймс данное сравнение ненавидит. Возможно, Молчуны и подрабатывают наемниками, но, по крайней мере, многие из них бродят по Киберсайду в надежде творить добро. А вот назвать хоть одно хорошее качество электронных контрабандистов Джеймс не в состоянии.

В тускло освещенных игорных притонах и кабаках, разбросанных по самым захудалым уголкам Киберсайда, те, кто отчаянно нуждается в кредитах, могут встретиться с еще одним участником контрабанды эмоций – Выделителем, всегда готовым раскошелиться за первичную память… если продавец готов расстаться с этой памятью навсегда. Те, кому не повезло, всегда могут продать свои лучшие воспоминания Выделителю, который, в свою очередь, переведет память из личного хранилища продавца электронному контрабандисту.

Далее контрабандист доставит товар в собственном сознании богатым клиентам, которые щедро платят за то, чтобы пережить самые заветные моменты другого человека. Рынок поглощения позитивных мыслей, особенно из реального мира, считается крайне прибыльным. Бизнес контрабандистов эмоций всегда пользуется высоким спросом.

Но их работа сопряжена с большим риском. Помимо того, что они избегают индексации, они также борются с самой Системой, которая рассматривает контрабандистов как вредоносное программное обеспечение и активно пытается их удалить. Для того чтобы избежать защитных механизмов Системы, они используют карманы реальности в коде, где могут залечь на дно, особенно когда Система вот-вот их вычислит.