Читать книгу "Максимка, Толик и каляки-маляки (сборник) - Галина Смирнова"

– Не может быть, 40 раз! – ахнули мы с Толиком.

– Именно так, – продолжил папа. – В основе подпрыгивания камешка по поверхности воды лежат сложные и до конца неизученные причины, связанные с математикой, химией, со сложнейшими проблемами гидродинамики, механики и других разделов физики. Эти предметы вы пока не проходили, будете изучать их в школе позже.

– Расскажи ещё! – попросил я.

– Хорошо. Камень для пускания «блинчиков» должен быть плоским, не слишком маленьким, но и не очень тяжёлым. Бросать его нужно довольно сильно и почти горизонтально вдоль поверхности воды, но под небольшим углом к ней.

Более опытные люди знают, что для лучшего результата желательно при броске камень слегка закрутить.

Остальное – дело тренировок. И всё же, что заставляет камень прыгать, подобно лягушке, по поверхности воды вместо того, чтобы сразу пойти ко дну?

– Что? – хором спросили мы.

– Брошенный камень оказывается во власти двух основных сил.

Одна из них – сила тяжести пропорциональна массе камня и направлена вниз, она заставляет камень падать на поверхность воды и погружаться.

Другая, назовём её силой отталкивания, не даёт камню погрузиться в воду, она как-бы выталкивает его наружу.

Сила отталкивания направлена вверх, перпендикулярно площади контакта камня с водой.

Если плоскость камня наклонена по отношению к поверхности воды, то силу отталкивания можно разложить на две составляющие – вертикальную и горизонтальную.

Если сила тяжести преобладает над вертикальной составляющей, камень тонет, если наоборот – подпрыгивает, затем снова падает, вновь подпрыгивает, и так несколько раз, то есть камешек прыгает, как лягушка, – папа улыбнулся. – Это упрощённое объяснение, но вам пока хватит.

Папа встал, прошёлся по берегу озера, поднял с земли серый, плоский камешек, присел, как-бы прицеливаясь и рассчитывая этот магический угол наклона к поверхности воды, размахнулся, подкрутил и забросил камешек по воде.

– Раз, два, три, четыре, пять, шесть, семь, – считал Толик, – семь скачков, вот это да!

– Не забыл, остались ещё навыки, – засмеялся папа. – И в заключение добавлю вот что. Теория «блинчиков» актуальна с научно-технической точки зрения. Её, например, необходимо учитывать при расчёте траектории спуска космических аппаратов, поскольку при входе в плотную атмосферу Земли под слишком малым углом они могут подпрыгивать, подобно камешкам на воде.

– Не может быть, – выдохнул я.

– Может, – серьёзно ответил папа. – Нужно быть любознательным, читать книги и хорошо учиться, тогда многое станет не только понятным, но и очень интересным.

Я представил себе, как летит ракета при подходе к Земле, как-бы ныряя в атмосферу – тёмное небо, серебристая ракета и мерцающие звезды…

Круги на воде

Я сидел за столом и уплетал горячие оладушки с вареньем.

Бабушка стояла у плиты, раскрасневшаяся, как тот оладушек, который она только что перевернула на сковороде.

– Максимка, ещё положить? – спросила она.

– Только один… нет, два.

Горячие, румяные, с аппетитной корочкой, оладьи обжигали руки, я поливал их вареньем и запивал чаем.

И тут над столом стала кружиться оса – прилетела на сладкие запахи.

Я вылил с ложки на стол капельку варенья, и оса ту же, как дрессированная, села на неё и начала лакомиться, смешно перебирая передними лапками и не обращая на меня никакого внимания.

Я так засмотрелся на это представление, что не сразу услышал, как с улицы кто-то крикнул:

– Максимка!

У калитки стоял Толик.

– Поедешь с нами на водохранилище? К папе брат приехал, дядя Валера. На машине поедем, давай собирайся и удочку не забудь.

Мы с Толиком сели на заднее сиденье, за рулем был дядя Валера, рядом папа Толика – дядя Коля.

Водохранилище было недалеко от нашей деревни, километров восемь, мы даже на велосипедах гоняли до него, но эти поездки были не часты, потому что мы целыми днями пропадали на озере, расположенном близко от наших домов.

Было тепло, но небо хмурилось, солнце едва просвечивало сквозь облака, и берег водохранилища выглядел непривычно пустынным.

Дядя Валера соскучился по рыбалке и вскоре уже стоял, забросив удочку, по колено в воде.

Я и Толик помогли дяде Коле поставить палатку на берегу, потом мы пошли за хворостом для костра и вскоре вернулись с охапками сухих веток.

Те, что были поменьше, мы наломали длиной примерно с карандаш, сложили пирамидкой, дядя Коля поджёг их спичкой, и разгорелся наш костёр, затрещал.

Мы следили за огнём и подкладывали ветки потолще.

Толик притащил кору, которую собрал около трухлявого пня, и она так здорово загорелась!

А дядя Коля нашёл в лесу несколько сухих берёзовых поленьев.

– Максимка, мы скоро картошку будем печь на костре, – сказал дядя Коля.

И так мне стало интересно, что уже не до рыбалки, и почему-то есть сильно захотелось.

– А как лучше её запечь? – спросил я.

– Чтобы печь картошку, надо иметь достаточно золы и углей, – с этими словами дядя Коля подложил в костёр полено, и огонь вспыхнул с новой силой. – Пусть наш костёр догорит до красных углей, тогда и положим картофель.

Наконец, дрова догорели, от красных углей исходили маленькие язычки пламени.

Дядя Коля разгрёб в центре костра ямку почти до самой земли, засыпал в неё картофель, а сверху присыпал догорающими, раскалёнными углями.

Иногда он вытаскивал картофелину и протыкал её острой палочкой – проверял готовность.

– Скоро будет готово, – сказал он.

Мы принесли из машины сумки с продуктами, которые приготовили наши бабушки, разложили небольшой складной столик и стулья, выложили на стол помидоры, огурцы, хлеб, соль, бабушкины оладушки и кружку, в которой лежал кусочек масла.

Дядя Коля вытащил из костра печёную картошку, переложил её в миску.

Пришёл с рыбалки дядя Валера, он поймал семь плотвичек и четыре окунька.

– Ну что, уху будем варить? – спросил он.

Но мы решили, что уху сделаем в следующий раз, может быть, даже завтра, а сейчас будем есть картошку.

Горячая, в чёрной кожуре, картофелина обжигала руки, пахла дымом, и такой вкусный аромат исходил от неё, что у меня прямо слюнки потекли.

Я разламывал горячую картофелину пополам, посыпал солью, кусочек масла таял и стекал по картошке.

Я ел, обжигаясь, и было так вкусно – пальчики оближешь!

Потом я и Толик насадили на длинные палочки по кусочку хлеба, сунули их в костёр, и наш хлеб быстро покрылся румяной, дымящейся корочкой.