Читать книгу "Зона Посещения. Бродяга Дик - Максим Хорсун"

– Не твое собачье дело! – бросилась в наступление Ким. – Если хочешь помочь – помоги! Если нет – тогда иди отсюда и не мешай! Я прекрасно без тебя справлялась! И чтоб ты сдох со своей квантовой запутанностью!

Робот-страж пришел в движение, сохраняя светомаскировку и режим тишины, только тяжелая поступь все равно выдавала его. Но в этом было нечто устрашающее: земля содрогалась, рокот нарастал, словно во время стремительного прибоя. Было ясно, что страж приближается, но откуда именно – не разобрать.

С сухим треском рвались натянутые во дворе бельевые веревки, ветви деревьев царапали корпус мерно шагающей машины. Строгов сграбастал Ким и потянул через груду вывороченных и уже заросших пыреем бордюров, подальше от приближающейся из темноты угрозы.

Грянули оба пулемета, протянулись через темноту пульсирующие нити трассеров. Зазвенел ливень из осколков стекла, вспухло и закрыло здание облако пыли. Дико закричала женщина. Строгов заставил Ким пригнуться, и они на полусогнутых побежали куда-то в хаос завешенных стираным бельем дворов. Едва тлеющие лампочки в окнах стремительно гасли. Похоже, обитатели этих трущоб не понаслышке знали, что такое светомаскировка. Строгов втащил Ким в темный зев подворотни, бесцеремонно притиснул к стене.

– Да что ты себе… – начала было девушка, но русский зашипел на нее, как рассерженный змей. Ким заткнулась.

В дальнем проеме арки бесшумно промелькнула облитая блеском сигнальных огней полицейская «галоша».

– Застигнутых на месте проведения облавы, – одними губами произнес Строгов, – объявляют пособниками преступников.

– Они не посмеют, – пролепетала Ким.

– Американский паспорт здесь не поможет, – отозвался он чуть более громко. – В Хармонте действует простой принцип: главное – не попадаться.

– О'кей, господин радиофизик, – с вызовом сказала американка. – Что прикажете делать дальше?

– Будем выбираться через метро.

Ким показалось, что она ослышалась, и поэтому переспросила:

– Через – что?

– Через «метро»… Этот город похож на засохший сыр. В нем полно затянутых плесенью дырок. Система проходных дворов, якобы заколоченных подъездов и чердаков, конспиративных квартир… Знающие люди называют это «метрополитеном» – тропою бегства и убежищем для тех, кому есть что скрывать и от кого скрываться…

– Ого, да ты поэт! – невольно восхитилась она.

– Станешь тут… – пробурчал Строгов по-русски.

Ким не поняла и хотела переспросить, но физик вдруг выхватил из-под мышки громадный револьвер и пальнул в темноту. Ким не успела опомниться от грохота, а Строгов уже тащил ее за руку обратно во двор. На загаженном асфальте, освещенном всполохами близкого пожара, лежало тело.

– Ты убил его? – спросила Ким.

– Надеюсь, – отозвался русский. – Не беспокойся – это счастливчик.

Ким хотела было вынуть камеру, чтобы заснять мертвого монстра в красноватых отсветах, но Строгов уже тащил ее дальше. Между двумя тесно стоящими домами была узкая, не более двух метров в ширину, щель. Ким ни за что бы не заметила ее. Строгов выволок из щели какой-то пыльный хлам и приказал:

– Полезай!

– Сюда? – удивилась Ким.

– Да, – сказал он. – Можешь считать, что это вход в нью-йоркскую подземку.

Ким напомнила себе, что настоящий журналист не должен быть брезглив. Пригнувшись, она влезла в щель. Ее ширины хватало ровно настолько, чтобы не задевать плечами. Здесь нестерпимо воняло кошками, к выставленным рукам липла паутина, под ноги подворачивались пустые жестянки из-под пива и консервов. Сзади крался Строгов. Он умудрялся двигаться практически бесшумно. Не пыхтел, не чертыхался. Даже жестянки под его ногами не хрустели.

– Долго нам еще? – осведомилась Ким сдавленным голосом.

– Потерпи, – отозвался он. – Скоро будет дверь.

– Угум…

Русский не обманул. Вскоре справа показалась тонкая полоска желтого света. Ким нащупала металлическую, измазанную чем-то липким ручку. Потянула на себя. За дверью оказалась тускло освещенная черная лестница. Ким шагнула вовнутрь. И едва не растянулась на скользкой плитке.

– Осторожно, – буркнул Строгов, подхватывая девушку под локоть. – Давай теперь наверх. Третий этаж, дверь номер восемь. Восьмерка должна лежать на боку, как знак бесконечности.

«Не значит ли это, – подумала Ким, – что нам предстоит плутать в этих трущобах бесконечно?..»

– Куда мы, собственно, идем? – спросила она.

– Ко мне на квартиру.

– Очень мило…

Ким не стала задавать уточняющих вопросов. Вместо этого она принялась карабкаться по загаженной лестнице с выщербленными ступенями, стараясь не обращать внимания на настенную роспись. Фантазия неизвестных художников не блистала разнообразием. На площадку третьего этажа выходило три двери. На одной из них Ким разглядела лежащую восьмерку.

– Подожди, не входи, – распорядился Строгов.

Ким отодвинулась от двери. Физик постучал по фанерной филенке согнутым пальцем. Дверь скрипнула и отворилась.

– Что-то не так, – пробормотал он. – Останься здесь!

С револьвером наготове он протиснулся между створкой и косяком. Ким осталась одна на вонючей лестничной площадке. С улицы почти не доносилось звуков, но бетонная лестница вздрагивала, словно с верхних этажей спускался великан. В пролетах гуляло эхо. Похоже, в городе шли нешуточные бои.

Строгов все не возвращался. Ким прислушалась. Из квартиры со знаком бесконечности на двери не доносилось ни звука.

«Что он, уснул там?..»

Ким поняла, что не в силах ждать. Она толкнула дверь и вошла в прихожую.

В квартире было темно, и Ким машинально принялась шарить по стене в поисках выключателя. Щелкнуло. Разлившийся свет показался Ким ослепительным, и она не сразу поняла, что увиденное – вовсе не фантом, образованный пораженной сетчаткой.

Строгов висел вниз головой, прижатый к стене десятком рук. Рот русского был заткнут окровавленной тряпкой. Держащие его как один обернулись и посмотрели на ошеломленную девушку. Желтые с кровавыми прожилками белки глаз, крохотные точки зрачков, раззявленные в бессмысленной улыбке рты, грязная рванина вместо одежды, черные пальцы с сорванными ногтями. Счастливчики схватили свою жертву быстро, ловко и бесшумно и, похоже, готовились к трапезе.

Если честно, Ким очень хотелось извиниться и выскочить прочь. Счастливчики пялились на нее недолго. Двое отпустили Строгова, и кинулись к девушке. Ким завизжала. Счастливчики даже отпрянули. Не слишком-то они любили резкие звуки. Русский воспользовался замешательством противника. Оттолкнулся от стены и, выворачивая из суставов, удерживающие его пальцы, приземлился на ноги. Двоих счастливчиков, которые все еще за него цеплялись, он столкнул лбами. Третьего саданул мыском тяжелого ботинка в пах. Четвертому высадил остатки гнилых зубов локтем.